Он берёт рацию и говорит что-то в неё. Я слышу по рации искажённый помехами голос Кудряша, то есть Джеба: «Я припарковал его между двумя грузовиками с припасами, чтобы спрятать от любопытных глаз».

Звучит предусмотрительно. Пусть молится, чтобы байк был там.

Трей направляется к грузовикам, и я следую за ним, проходя мимо двух громоздких реактивных мотоциклов. А вот и моя крошка, такая же хорошенькая, как и тогда, когда я видела её в последний раз. Ключи всё ещё в замке зажигания.

Я думаю, что чудесные навыки Трея по удалению следящего устройства, заслуживают, чтобы он мог оседлать мою «Харли» и надавить педаль газа. Когда я жестом приглашаю его сесть спереди, его глаза удивлённо распахиваются.

— Уверена?

Улыбаясь, я хлопаю по забинтованной руке.

— Ты это заслужил.

Он садится впереди, а я устраиваюсь за ним. Я не привыкала ездить позади кого-то, поэтому не знаю, куда деть руки. Мне кажется неудобным обнять его за талию, поэтому я хватаюсь за планку позади меня. Я морщусь от боли, когда кожа натягивается вокруг ещё незаживших швов.

Трей оглядывается назад и видит моё положение.

— Нет. Нравится тебе это или нет, но твои руки должны быть здесь.

Он берёт мои руки и тянет их так, чтобы я обхватила его торс.

Моё лицо пылает от смущения, и я рада, что он меня не видит. Он заводит двигатель. Прежде, чем он трогается, я говорю ему прямо в ухо, и мои губы случайно касаются его кожи:

— Если разобьёшь мою «Харли», я тебя убью.

Он смеётся через плечо.

— Поверь, если я её разобью, я сам покончу с собой.

Трей едет по железной дороге, пока мы не выезжаем из тоннеля. Солнце уже низко, но оно всё ещё греет моё лицо. Я закрываю глаза и откидываю голову назад, когда Трей набирает скорость. Капюшон падает, открывая мои растрёпанные волосы, и я не утруждаю себя тем, чтобы натянуть его обратно на голову. Впервые я еду на байке без длинных волос, и это кажется неправильным. Ветру больше не с чем играть: он не хлещет меня волосами по лицу, а просто поднимает их дыбом. Слёзы щиплют мне глаза, и я не уверена, от ветра это или от эмоций.

Я зарываюсь лицом в серую футболку Трея и обнимаю его крепче. Есть что-то успокаивающее в том, что я не одна. Во всяком случае, не прямо сейчас.

Когда мы отъезжаем от лагеря достаточно далеко, Трей кричит через плечо:

— Где живёт Чез?

— Я думала, вы друзья, — кричу в ответ.

— Да, но раньше мы взаимодействовали только в киберпространстве. По правде говоря, мы никогда не встречались, — орёт он, его голос теряется в рёве ветра. Я наклоняюсь к нему и показываю дорогу.

Мы едем мимо заколоченных досками предприятий домов, кишащих крысами, и заброшенных зданий к блочным квартирам, где сейчас живёт Чез. После того, как он закончил АГИО пару месяцев назад, он переехал из дома своих родителей сюда, чтобы жить ближе к университету.

Многоквартирный дом Чеза обветшал, но не идёт ни в какое сравнение с другими зданиями вокруг него. Он отвечает только после третьего стука, когда я уже начинаю волноваться, что его нет дома. Его темнокожее лицо расплывается в широкой улыбке, которая быстро исчезает, когда он видит мои короткие волосы. От шока у него отвисает челюсть.

— Сиенна, что случилось?

Его толстые руки касаются пряди волос, и он морщится.

— Без обид, но это самая плохая стрижка, которую я когда-либо видел. Я всегда говорил тебе, что белые девушки не знают, как правильно стричь волосы.

Я смеюсь, когда он заключает меня в медвежьи объятья. Только тогда он замечает Трея за моей спиной.

— Трей Винчестер. Рад видеть тебя, чувак, — с улыбкой здоровается Чез.

— Привет, Чез. Круто наконец-то увидеть тебя лично, — Трей с улыбкой жмёт руку Чезу.

— Входите, входите, — говорит Чез, пропуская нас внутрь. Как только мы оказываемся в крошечной прихожей, Чез тычет пальцем сначала в меня, потом в Трея.

— Я знал, что это сработает.

Я прищуриваюсь.

— Так ты специально дал мне неверные координаты бункера.

— Конечно, — усмехается Чез. — Я не мог допустить, чтобы ты штурмовала здание правительства с пустыми руками. А у Трея, я знаю, есть всё необходимое для спасения твоей матери.

— И что, я должна сказать спасибо? — цежу я.

Чез пожимает плечами.

— Конечно. Хотя и денежные пожертвования всегда приветствуются.

Я закатываю глаза и обращаюсь к Трею:

— Твоя очередь. Боюсь, я могу его задушить.

— Чез, как думаешь, ты сможешь найти подземный бункер правительства? — спрашивает Трей, заходя в комнату.

— Конечно, могу, — раздражённо говорит Чез.

Он уходит в спальню, раздражённо бормоча, как глупо сомневаться в его способности выполнить эту задачу. Компьютеры и оборудование находятся у него в спальне. Я осторожно следую за ним, не зная, в каком состоянии может оказаться его комната.

Грязные носки валяются на полу, а пустые пакеты из-под чипсов разбросаны повсюду — на тумбочке, кровати и столе.

— Кое-кто любит чипсы, — шепчет Трей позади меня.

— И носки, — шепчу я в ответ.

Трей пытается подавить улыбку, но я успеваю заметить её до того, как он отворачивается.

Чез размещает своё большое тело напротив компьютера и быстро печатает на тонкой, словно бумага, клавиатуре. Рядом с ним разворачивается голографическое изображение экрана, и мы с Треем наблюдаем за процессом, не заглядывая ему через плечо. На голографическом экране появляется ряд цифр и букв — какие-то коды. Я ничего не понимаю, но Чез воспринимает это спокойно. Его пальцы порхают по клавиатуре, пока он что-то бормочет себе под нос.

— Мне просто нужно обойти систему безопасности, и я смогу проникнуть внутрь, — бормочет он. Спустя буквально несколько минут щёлканья по клавишам, я прикусываю губу и смотрю, как Чез восклицает: — Готово!

На экране вспыхивает официальный правительственный логотип — символ трискелиона, символизирующий прогресс и продвижение вперед. Некоторые говорят, что этот изогнутый символ выглядит, как три бегущие ноги, но всё что вижу я — так это три завихрения или неполных круга, расходящихся из одного места. Внизу вспыхивает правительственный девиз: «Прогресс идёт. Прогресс — это наше будущее».

— Если я смогу попасть в главную базу данных, я озолочусь, — говорит Чез, концентрируясь на экране.

Трей хлопает Чеза по плечу.

— Я рад, что ты один из нас, Чез.

Спустя несколько минут на голограмме выскакивает новый экран. На нём перечисляются правительственные департаменты.

— Который? — спрашивает Чез.

Я изучаю картинку и нахожу единственное, имеющее смысл.

— Попробуй военных.

Чез нажимает на неё, и мы входим на внутренний военный сайт. После большого количества кодов и обхода паролей мы срываем джекпот. Подземный бункер.

— Можешь открыть вид сверху? — спрашиваю я.

Перед нами открывается пустынный ландшафт, и мы видим его с высоты птичьего полета. Я закрываю глаза, пытаясь вспомнить вчерашний день. Звуки, запахи и время, которое понадобилось для того, чтобы добраться до центра города.

— Вот что мне известно. Они высадили меня где-то здесь.

Я подхожу к голографическому изображению и указываю на то место, где, как мне кажется, был припаркован мой мотоцикл.

— Дорога до этого места заняла примерно двадцать минут.

Я поворачиваюсь к Чезу.

— Можешь выделить область вокруг этой точки, которая была бы в пределах двадцати минут или ближе?

— Я работаю над этим.

Появляется круг с моей точкой отсчёта в центре, и я чувствую надежду, вспыхнувшую во мне. В пределах этой зоны есть только два подземных бункера.

— Там был какой-то запах, — говорю я. Трей бросает на меня любопытный взгляд. — В машине стоял какой-то запах. Как лук и гамбургеры. Очевидно, они купили где-то гамбургеры. Бургерная Харриса находится ближе к этому.

— Да, но они могли купить эти гамбургеры где угодно, — сказал Трей. — Если это правительственные машины, то они часто разъезжают по разным точкам. Это мог быть запах, который остался от прошлых дней или даже недель.