Весь день продолжались празднества: люди веселились, жгли костры и пели песни, славя Перуна.

На следующий день, в пятницу из окрестных селений стали приходить люди: они приносили дань дружинникам, продавали кожи, мед, зерно, звериные шкуры или обменивали их на посуду и изделия местных кузнецов.

Варяги покупали ценные меха куницы и черной лисы. Еще нужно было сделать необходимые запасы в дорогу: на днях они собирались возвращаться в Новгород. Световик показал Рюрику свои шкурки.

– Хороший товар… за него можно доспехи справить, только лучше продавать в Новгороде – там настоящую цену дадут, – Рёрик пристально посмотрел на Световика. – Нам уже пора возвращаться. Может, и ты с нами?

Викингу нравился молодой кривич. Рёрик решил научить его обращаться с мечом. Силы мальчишке пока еще не хватало, но зато в нем была необходимая для воина ловкость и бесшабашная удаль, да и рука была твердой, а с луком и стрелами сын охотника обращался даже лучше чем бывалые воины.

Но была у варяга и другая причина для того, чтобы взять мальчишку с собой. Световик был одного племени с его матерью. Рёрик не нашел матери, но встретил в ночном лесу этого мальчишку, и он стал для викинга единственной ниточкой, что связывала его с матерью, и поэтому теперь не хотел с ним расставаться.

Световик ничего не ответил. Ему и хотелось побывать в Новгороде, но здешние дружинники хорошо отнеслись к сыну своего товарища, а там он был бы один среди чужаков словен. Не забыл он и рассказов о давних распрях между племенами словен и кривичей и о том, как приходили варяги из Новгорода собирать с его родичей дань.

Хоть сейчас и был мир, но долго ли он продлиться? Сейчас он на родной земле, а что будет с ним там, на чужбине?

– Так что, так и будешь за лошадьми ходить, или все же хочешь стать воином? – усмехнулся Рюрик.

– Вот вернется отцовский товарищ, тогда в дружину пойду.

– Хорошее дело, а может, ты просто боишься? Тогда не стоило из дому уходить, охотился бы в своих лесах…

– Ничего я не боюсь, – сверкнул глазами Световик, – только что я в Новгороде стану делать? Лучше со своими остаться, а вы – варяги нам чужие. Да и что наши дружинники скажут?

Рёрик смотрел вдаль, глаза его отливали сталью.

– Не такой уж я тебе чужак, по матери я тоже кривич, – ответил он, наконец, – если решишься с нами уйти, я с вашими воинами договорюсь. Дело только за тобой. Как решишь – так и будет.

Назначенный день приближался, и варяги снаряжались в дорогу. Они были довольны. Выменяв у местных жителей драгоценные меха, викинги рассчитывали выгодно продать их в Новгороде и в уме уже подсчитывали свои барыши. Но еще важнее для этих неутомимых путешественников было поскорее отправиться в путь. Привыкшие к бескрайним морским просторам они не могли долго оставаться на месте: лесная глушь тяготила их. И старые и молодые, нетерпеливо поглядывая вдаль, чинили свои кольчуги, проверяли оружие, а по вечерам молодежь собиралась слушать рассказы бывалых воинов о былых битвах и приключениях.

Поддался общему настроению и Световик. Ему нравились суровые обычаи чужеземцев, он уже понимал некоторые слова их языка. От Рюрика он слышал сказания о северных богах, которые по своему характеру, бесшабашности и тяге к приключениям были такими же, как и воины-викинги. Их Тор и Один были для варягов скорее товарищами в битвах и путешествиях, чем далекими небожителями.

Привлекало Световика и неукротимое свободолюбие этого народа. Так же как и русичи, они предпочитали смерть жизни в неволе. Для любого из них плен считался позором. Они мечтали с оружием в руках войти в Валгаллу, на встречу с Одином.

Узнав, что Рёрик наполовину кривич, Световик еще больше сблизился с ним, но не одна общая кровь предков роднила их. Чем больше он узнавал Рюрика, тем сильнее крепло между ними родство душ. Мальчишке, не бывавшему дальше родного леса, отчаянно хотелось побывать в тех краях, о которых говорил ему викинг, и он все же решил отправиться с варягами в Новгород. В случае чего, как ему казалось, всегда можно вернуться с купцами, которые частенько бывали в этих местах.

Не знал тогда Световик, что только через пять лет с дружиной уже закаленным в боях воином вернется он сюда.

На рассвете одетые в доспехи, загрузив всю провизию, отправились варяги на своей ладье вниз по реке. С ними был и Световик. В этих лесах оставалось все, что было для него дорого, а впереди ждала неизвестность. С каждым взмахом весел все дальше и дальше становились родные места. Мальчик смотрел на сверкавшую в солнечных лучах речную гладь, а перед его мысленным взором были березовая роща, глаза матери, напутствие отца, прощание с Владой и дружинниками-кривичами. Он надеялся вернуться, но внутренне знал, что никогда больше не будет все как прежде.

В эту минуту прощался и Рёрик со своей надеждой. Он не знал наверняка, но чувствовал сердцем, что мать его погибла. Теперь она из иного мира, быть может, видит своего сына. Он прощался с далекой мечтой детства вновь обнять ее после долгой разлуки, вновь увидеть тот светлый образ из снов. Теперь он возвращался в реальный мир с его опасностями и славными битвами, и хотелось, чтобы его мать гордилась им.

На следующий день они были уже в землях словен.

VII.

Чем дальше корабль продвигался вниз по течению, тем чаще встречались небольшие поселения на берегу. Река становилась все шире и полноводнее, и наконец, в месте, где две реки Полисть и Порусья сливались в одну, ладья пристала к берегу у хорошо укрепленного города.

Это была настоящая крепость с толстыми бревенчатыми стенами, насыпными валами и рвом. Вокруг крепостных стен раскинулись полукругом дома местных жителей. Световик решил было, что они уже в Новгороде, но городок назывался Русса.

Как только корабль причалил к берегу, жители посада сбежались посмотреть на заморских гостей. Местные ребятишки рассматривали ладью и доспехи варягов.

Рёрик еще по дороге в земли кривичей встречался здесь с местным воеводой Смолятой. Сейчас он вместе с двумя воинами из своего отряда пошел в крепость.

Смолята встретил Рюрика у ворот крепости. Поприветствовав друг друга, они направились к дому Смоляты: там во дворе слуги уже накрывали богатый стол для викингов. Рёрик вслед за хозяином прошел в горницу, а его люди остались ждать снаружи.

Горница была большая, но с низким потолком, и высокий предводитель варягов почти касался головой потолочных балок; на стенах было развешено богато украшенное оружие и конская сбруя, а вдоль стен стояли лавки, покрытые звериными шкурами.

Смолята предложил присесть гостю. Это был человек невысокого роста с пытливым пронзительным взглядом, но все же, несмотря на все его радушие и гостеприимство, чувствовалась в нем какая-то скрытая угроза и настороженность.

– Давно варяги не показывались в наших краях. С тех пор как прогнали вас из Новгорода, не наведывались вы в гости, – с усмешкой произнес Смолята.

– Да, все так, но и у вас, смотрю, порядка не прибавилось.

– Сейчас еще ничего… С кривичами договорились. Теперь у нас мир, но дани они не платят, приходилось силой отбирать.

Рёрик вскинул голову, пристально посмотрев на Смоляту. Что-то недоброе промелькнуло в глазах у викинга – в этом взгляде чувствовалась могучая сила. Вспомнилось ему пепелище, поросшее бурьяном, но усилием воли Рюрик заставил себя сдержаться и ничего не ответил воеводе.

– Стосковались дружинники по битвам. Давно уже не было у нас богатой добычи, – добавил Смолята.

– Когда воеводой в Новгороде был брат отца Бравелен, ходили в поход на Корсунь, а сейчас между собой воюете.

– Да… старики еще помнят те времена. Но с тех пор, как умер Бравелен и ушли варяги, в Новгороде правит Гостомысл, а он купец, не воин, хоть и большого ума человек. Ну да ладно – что говорить. Во дворе уже стол накрыт. Мы, словены, умеем встречать тех, кто приходит к нам с миром.

До вечера пировали княжеские дружинники за одним столом с варягами. Лишь когда стемнело, вернулись викинги на свой корабль. Завтра нужно было отправляться дальше в путь.