Imogen Kealey

LIBERATION

© 2020 by Imogen Kealey

(hereinafter called the Work)

Copyright © Heliotrope Entertainment 2020

Novel by Imogen Robertson, based on the screenplay by Darby Kealey

First published in Great Britain in 2020 by Sphere, an imprint of Little, Brown Book Group

Фотография на обложке: © LifeJourneys / Gettyimages.ru.

© Хатуева С., перевод на русский язык, 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Плохая идея. Очень плохая идея! Чёрт!

Нэнси спряталась за развалинами взорванной стены, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Вокруг полыхали дома, в горле першило от гари, а от дыма щипало глаза. Из-за неудобной позы начало сводить мышцы. Немецкий патруль был уже рядом – их голоса слышались всё отчётливее.

– Auf der linken seite. – Налево.

Ещё вчера стена, за которой она пряталась, была стеной дома, жилого дома. Одного из тысяч в этом неблагополучном и бедном уголке Марселя, в котором жили далеко не самые респектабельные слои населения. Из года в год они устраивали здесь потасовки, занимались мошенничеством и приторговывали, выбивая себе возможность прожить ещё один день.

А теперь развалины чьей-то маленькой грязной комнаты служили ей укрытием. На ней было не самое лучшее её пальто и далеко не лучшие туфли на каблуках, которые, заразы, очень жали. Через пробитую крышу виднелось безоблачное зимнее небо, но дверь в этой комнате была всего одна. Как же глупо было забегать сюда в надежде спрятаться от патрульных! Они с самодовольным видом прохаживались мимо руин, пока их сослуживцы закладывали взрывчатку в следующие дома, попутно выгоняя жильцов Старого квартала из их дыр. Патруль переходил из одного дома в другой, и её дом был следующим. Сверху долетало эхо разрывающихся вдали снарядов, грохот падающей кладки и очереди выстрелов.

– Парни, они там ещё крыс нашли, – сказал кто-то из них – немолодой, судя по голосу. Наверное, офицер.

– Но мне-то нужна мышь, – ответил кто-то ещё, и все засмеялись.

Друзьям Нэнси и в мирное время не пришло бы в голову забраться в эту часть города. Здесь было слишком опасно и слишком непривычно. Но она, оказавшись в первый день своего приезда в Марсель на крутых и узких улочках Старого квартала, сразу же влюбилась в них – в них и в тех пьяниц, игроков и прочих грешников, с которыми ей довелось здесь познакомиться. Она полюбила здешний злой и разноцветный контингент, яркие контрасты его жизни и нырнула в них с головой. У неё был талант оказываться там, где не надо. Именно поэтому зарабатывать на хлеб ей понадобилось не где-нибудь, а во Франции, и не кем-нибудь, а журналистом. Она знала, что благодаря австралийскому происхождению сможет провернуть то, что большинству француженок, щепетильных до собственной репутации, даже не снилось. В течение нескольких лет она научилась без страха передвигаться по этим извилистым улицам и переулкам, делить курево с шантрапой и грязно переругиваться с их главарями. Даже обручившись с одним из богатейших промышленников города, Нэнси не перестала делать то, что взбредёт ей в голову. И всё получалось. Когда началась война и запасы продовольствия оскудели даже в регионе Виши, Нэнси уже перезнакомилась с половиной спекулянтов города.

– Здесь пусто, капитан!

– Ладно, тогда в следующий, парни.

А потом в город пришли нацисты с их мерзкими рожами и хладнокровной жестокостью, разрушив иллюзию, что во Франции ещё остались незахваченные территории. С зачинщиками беспорядков, контрабандистами и ворами Старого квартала они решили не церемониться, а просто сжечь их дома дотла и перестрелять всех, кто не успеет убежать.

Поэтому, сидя за стеной и ожидая приближающийся патруль, Нэнси была вынуждена признать: ехать сюда на это последнее задание, когда эсэсовцы ищут среди развалин выживших и бежавших, – плохая идея. На самом деле эти садисты в сапогах охотятся здесь только на одного человека – связную движения Сопротивления и организатора вывоза из страны беженцев, известную под именем Белая Мышь. А когда ты не только мисс Нэнси Уэйк, бывшая журналистка и принцесса на горошине марсельского бомонда, а ещё и та самая Белая Мышь, то ехать сюда – это очень плохая идея, совершенно не умная и ужасная, как ни посмотри.

Можно подумать, у неё был выбор! Все её задания важны, но сегодняшнее – критически важно и должно быть выполнено, даже если в процессе немцы порвут мир вокруг в клочья. Полная решимости, она вышла утром из роскошной виллы, в которой они жили с Анри, миновала патрули, разыскала в Старом квартале нужного человека, заставила этого лукавого и скользкого чёрта выполнить его часть договоренности и получила то, за чем пришла. Сейчас она сжимала под мышкой свёрток, обернутый пронацистской печатной лабудой из региона Виши. Нэнси заплатила за него тысячу франков, и, если получится вернуться живой, каждый сантим будет оправдан.

Нужно выбираться отсюда. Прямо сейчас, иначе она не успеет на следующую встречу. Если они найдут её и начнут допрашивать, это займёт время, даже если они купятся на её привычный спектакль: «Я? А что я? Я просто возвращаюсь с вод и не туда свернула. Как вам идет эта форма, офицер! Ваша мать, наверное, очень вами гордится». Бог свидетель, сколько раз за последние два года флирт, подмигивания и красная помада помогали ей проходить досмотры и проносить секретные сводки и радиодетали для нужд Сопротивления под подкладкой сумки или под чулками у бедра. И сейчас ей во что бы то ни стало нужно попасть на следующую встречу вовремя.

Двое патрульных уже в коридоре. Чёрт! Если каким-то образом выгнать их на улицу, она сможет убежать через заднюю дверь. Либо так, либо придётся застрелить всех, кто встанет на пути.

Нэнси достала из сумки револьвер и облизала губы. Времени на метания не оставалось. Просто нужно это сделать. Она подняла голову и осторожно выглянула из-за разбитой оконной рамы, оценивая обстановку справа и слева. В доме по диагонали от неё сохранилась часть второго этажа. Кто-то пожадничал тротила. Нэнси рассмотрела стол и вазу, аккуратно стоявшую по центру. Стен и потолка в этой комнате не было. В вазе стояла одна распустившаяся роза, лепестки которой дрожали во всполохах огня. Что ж, прекрасно.

Нэнси открыла барабан револьвера, высыпала на ладонь пули и бросила их через плечо прямо на узкую улицу. Один из солдат нахмурился и повернулся, почувствовав какое-то движение. Она прижалась к стене и затаила дыхание, начав отсчет. Раз. Два. Раздался щелчок – огонь добрался до первой пули. Затем до второй.

– Ответный огонь!

Двое солдат в коридоре развернулись, выбежали на улицу и начали стрелять по горящим зданиям. Выйдя из комнаты, Нэнси ощутила запах кордита, исходивший от их формы. Патруль обстреливал пустоту, а она бросилась в заднюю часть дома, толкнула дверь, пробежала через узкий, в развалинах, палисадник и юркнула в лабиринт безымянных закоулков, вынырнув через некоторое время на относительно безопасной улице Рю-де-Бон-Пастер. Никого, ура! Не теряя времени, она побежала вниз, под гору, не в силах сдержать возгласа ликования. Свёрток, цел и невредим, был у неё под мышкой, а другой рукой она придерживала на голове элегантную соломенную шляпу, чтобы та не слетела. Нэнси стоило больших усилий бежать и не смеяться, как ребёнок, летящий сломя голову с горки на велосипеде.

Прямо навстречу другому патрулю. Или почти навстречу. Они стояли к ней спиной, и она метнулась к ближайшей стене, прижалась к ней и стала потихоньку отступать вверх по улице. В окне противоположного дома Нэнси увидела кошку. Та внимательно смотрела на неё. Нэнси прижала к губам указательный палец, надеясь, что животное не сможет определить на расстоянии, что она больше любит собак. В полуметре от себя она заметила проулок, заваленный бог знает каким мусором и узкий настолько, что в него с трудом мог бы протиснуться один человек.