Ладно. Чертовщина началась потом: кожа на моей правой руке засветилась, и когда я почувствовала жар и покалывание, розочка… буквально испепелилась. Я взвизгнула и юркнула в сторону, труся кистью. Что происходит? Яркий свет прекратился спустя секунды, и я была несказанно рада этому. Аккуратно разомкнув пальцы, сжатые в кулак, я уставилась на ладонь. Знак. Он стал… ярко-красным, хотя недавно был… светло-коричневым.

Светло-коричневым? Стоп! Он ведь был черным?

Нехорошо. Оооочень нехорошо.

Я вытянула руку, словно она вновь покрылась светом. Вчера метка Каина поменяла цвет, и мне было далеко не до нее. Я не придала этому никакого значения. Ну или подумала просто, что раз пророчество исполнено, то знак должен исчезнуть. Я верно мыслю?

Судорожно вздохнув, я отлепила мокрую футболку от груди. Повышение температуры вызвала метка. Мне… стоит волноваться? Я взглянула на свою белую майку, усыпанную пятнами от жирной закуски Карен и большими следами пота. Определенно стоит бить тревогу.

– Здорово…

Я нервно заметалась по углам, ища хоть какую-нибудь тряпку, которой можно обвязать руку. Кожа возле знака обугливалась. Я не чувствовала никакой адской боли, кроме легкого жжения. Да вдобавок было очень жарко. Я будто стояла возле жерла действующего вулкана… – дотронулась до плотных джинсов, которые покрылись мелкой россыпью пятен… – или упала в этот чертов вулкан. Быть не может, чтобы я просто так неожиданно обливалась потом! Теплая погодка на улице или что-то другое – были здесь не виноваты сто процентов.

Паника свалилась на меня, как снег на голову. Кожа постепенно испепелялась, и я уже подумала, что точно сгорю, но тут все прекратилось. Метка также оставалась ядовито-красной, зато ладонь больше не обугливалась. Поразительнее всего было то, что я ощущала боль в меньшей степени, чем вчера в лесу, когда моя сила высвободилась. Могу заметить, что это было ничто по сравнению с тем, какую ужасную агонию испытала тогда. Помню, в тот момент я тоже светилась и… это как-то связано с пророчеством или чем-то другим? Вдруг силы… остались во мне?

Безумные мысли вызвали во мне ком страха, который постепенно разрастался. Я обвязала ладонь темной небольшой шалью с изображением черепов – да-а, подаренные Карен вещи всегда пригождались мне, только немного для иных целей, и настороженно опустилась на кровать. Фактически, если бы силы остались во мне, они бы убили меня. Что вчера было? Я умирала. Мое тело сжигалось. Мне было чертовски больно. И, учитывая, какое состояние у меня сейчас, смею предположить одно: способности остались во мне. Точнее, меньший процент способностей, который еле-еле уничтожает меня. И исходит все это с чертова знака, как тогда…

«Ты не такая, как все. В этом твое преимущество и проклятье», – всплыли слова мамы в голове, и я поморщилась. Она знала, что все так обернется? Что если мне удастся как-то выжить, то кошмар не кончится?

Вопросы давили на черепную коробку. Ответов как всегда – ноль. Я легла на кровать и выставила правую руку перед собой. Ткань не светится и не сжигается – уже хорошо. Но почему тогда розочка превратилась в прах? Силу как-то можно контролировать?

Треск неподалеку отвлек от мыслей. Подорвавшись на кровати, я заметила едкий красноватый свет в углу комнаты, а следом – дым, который растворялся. Неужели это…

Надежда спонтанно зацвела в моем сердце и также – завяла: вместо каштановых волос появилась копна чьих-то светлых прядей, аккуратно откинутых на плечи, а ожидаемая мужская подтянутая фигура превратилась в женскую. Леа изящно покинула растворяющийся дымок и уставилась на меня так, словно это я внезапно телепортировалась в ее спальню.

– Леа? – я недоуменно огляделась – это не сон? С чего бы это Леи появляться тут? Мы не друзья и, тем более, не хорошие знакомые. Все, что она когда-либо сказала мне, было колкое. Ну, почти все.

Леа остановилась посреди спальни. Под ее глазами пролегали глубокие мешки – наверняка она, как и я, не могла уснуть после вчерашнего. В какой-то степени я жалела ее, хоть и не питала к ней особой симпатии.

– Я не вовремя? – Она обвела взглядом комнату, и когда я отрицательно покачала головой, продолжила: – Мы одни?

– Угу. – В горле запершило. У меня едва ли не пропал дар речи. Девушка села рядом со мной. Ее сладковатый аромат перебивал запах моего пота, но я не надеялась, что это скроет вонь, которой я пропитала почти все. От меня кошмарно смердело. Не надеясь на то, что у нее с обонянием некоторые проблемы, я отодвинулась подальше и задала самый волнующий вопрос: – Что ты… тут делаешь?

Еще надо было спросить, как она узнала, где я живу.

Леа прикусила пухлую губу, опуская взгляд к сцепленным на худеньких коленях руках. Ее наряд сегодня был поскромнее обычных: темные брюки, легкая футболка… Куда делся образ дерзкой девчонки? Я переместила взгляд вниз – и каблуки пропали. Думаю, это как-то связанно с гибелью Мюррена, ибо… с чем-то другим.

Когда она открыла рот, я почему-то приготовилась к плохим новостям и застыла.

– Я пришла поговорить и отдать тебе кое-что.

Леа поморщилась, и это определенно было как-то связано с моей удивленной физиономией. Я не могла выдавить улыбку или показать, что рада ее появлению, особенно когда она вынула что-то и протянула мне. Блеск, который я изначально увидела, мог бы быть причиной моей тревоги. Я не думала, что она высунет что-то другое, кроме ножа, которым же укокошит меня, но Леа превзошла мои ожидания.

– Ключ?

Я неуверенно приняла предмет.

Леа вздохнула.

– Это от квартиры Габриеля. Я подумала, он должен быть у тебя. Тебя и его что-то связывало. Вы… – она остановилась, чтобы посмотреть в мои глаза, – …были странной парочкой. На тренировках Габриель частенько выражал свои намерения к тебе, и, – блондинка горько ухмыльнулась; я вспомнила наши с ним занятия, которые всегда оборачивались чем-то больше, – он никогда ни к кому не относился так. Ты – единственная.

Ее слова прогремели в моей голове несколько раз. Сложно поверить, что за все свое существование Габриель ни к кому не был так привязан. На концертах в «Мо» его постоянно облепляли всякие модели, и кладу на кон, любая из них была бы счастлива провести с ним целую вечность, как и… он с ними. Почему Габриель выделял меня среди моря красоток – остается загадкой по сей день. Я не была и близко похожа на тех, с кем он любил тусоваться после выступления. Скорее, я относилась к разряду серых мышек, которых обычно не выбирают такие парни.

– Как думаешь, он мог выжить? – неожиданно спросила я и сжала ключ в руке.

Молчание Леи давало вполне ясный ответ. Я опустила голову. Слезы заполнили глаза.

– Скай, – прошептала девушка и положила ладонь на мою руку, – я не… не знаю, что случилось. Ты…

Я отдернула руку, даже не раздумывая, что тем самым могу показаться грубой или неблагодарной: все-таки, Леа хочет меня успокоить. Но ей не стоит прикасаться ко мне, учитывая недавние события.

– … должна была сгореть, – закончила я и горько кивнула – самой себе. – Именно. – Слезы скатились по щекам. Я не спешила их вытирать. – А сгорел Габриель. Конечно, он не выжил. Глупо надеяться, что это не так.

Может быть, я была эгоисткой, что поставила Лею в неловкое положение, ведь она тоже переживала утрату, и ей было ничуть не легче, чем мне. Решив не распускать нюни, глубоко вздохнула и сунула ключ в карман.

– Спасибо. – Я попыталась благодарно улыбнуться – вышло наверняка дерьмово. – Правда.

– Не стоит. Он бы хотел, чтобы ключ был у тебя. – Леа посмотрела на дверь, а затем снова на меня. – Квартира в твоем полном распоряжении. Ты можешь жить там, а если что, мы с ребятами поможем тебе с переездом. – Пожала изящным плечом. – Все-таки, телепортировать предметы будет быстрее, чем таскать через весь город. А вещи Габриеля… можем увезти оттуда.

– Не нужно. – Эта идея не прельщала мне. – Пусть они будут там.

– Как пожелаешь. В любом случае, квартира теперь твоя…