– А ответила она нам, – перехватила речь сына царица Мила, не пожелавшая укрыться во дворце и оставшаяся у костра на площади в окружении придворных, – что отправляется в соседнее царство – государство убить пять тысяч человек… Но вы помните, сколько там погибло?

– Сто тысяч! – как один выдохнули горожане.

– Да! Сто тысяч! Но, возвращаясь из той страны и вновь проходя через наше царство – государство, что ответила Чума, когда мы снова задали ей вопрос: «Почему она не сдержала своего слова и вместо пяти убила сто тысяч?..» И что она ответила?

– Что она не нарушала своего слова, – раздалось в толпе горожан. – Что она убила, как и полагалось ей, пять тысяч… Остальные девяносто пять тысяч жителей того царства – государства умерли от страха!

– Вот именно! – ударил посохом знахарь Маковей, и волшебные искры священного духа свереха Ярла стали окутывать каждого жителя города, как защитной бронёй. – Вы испившие чистой Росы и, как сосуды, наполненные ею, неужели убоитесь какой-то нечисти?! Перед вами отступила даже сама Чума, сказав, что она ещё не сошла с ума нападать на тех, кто хранит в себе чистоту, в которой она неспособна жить… « Таких мне ни за что не одолеть, только сама погибну! – сказала она. – Я нападаю лишь на тех, кто испорчен грязью, нечистоплотностью и грехом праздности, порождающей леность содержать себя в чистоте!..»

– Но у нас нет сейчас Чистой Росы, – возразили горожане.

– А вы надеетесь только на что-то или кого-то?! – храбро заявил царевич Яри-яр. – Видимо, пришло время надеяться только на себя! Ваша храбрость и есть та животворная сила Чистой Росы, растёкшейся по нашим жилам вместе с кровью и очистившей наши души и сердца от всякой скверны. Неужели, когда провидение готовит нам испытание, мы поддадимся трусливому божеству страха? Тьфу! – сплюнул он в сторону наступающего врага.

Далеко на горе волк почувствовал, как что-то шмякнуло ему в глаз так, что он перестал им видеть. Вылезшая из норы с запахом палёной шерсти мышь, превратилась в его коня и, отфыркиваясь, заметила:

– Это потому, что вы вездесущи, ваше Темнейшество! Сейчас последуют ещё два плевка…. – не успел он договорить, как ещё два плевка залепили волку нос и другой глаз. – Во! Что я говорил?! Они сплёвывают обычно на нечистого по три раза… Головой мотать надо…

– В какую сторону?

– Уже поздно, – махнул копытом конь.

– Да? Уже?.. Вот ведь как ловко орудуют, надо же… – посетовал Бестарий, тряся головой и пытаясь лапой стереть с морды плевки. – Ни нюха, ни зрения, бес бы их припёр!

– Да, пока что твои попытки безуспешны, но пора бы уж привыкнуть, ваше Темнейшество!.. Вообще-то вам к лицу… Конечно, как подлецу… Рожа – ну просто чмо! – причмокнул конь. – Загляденье, не оторвёшься!..

– Тогда, может, оставить?.. Вот только ноздри и глаза разлеплю…

– И правильно! А остальное оставь, а то плохо будешь выглядеть, да и мало ли ещё навешают.

Бестарий разлепил глаза и ноздри, и потянул носом.

– А что это от тебя палёным несёт, Растопыр? Ты вроде бы не из бани Чистилища…

– Нетопыр, чмо…

– Ну-ну!.. – кокетливо сконфузился Бестарий. – С этим поцелуем, ты уже лишка хватанул! Перебор!.. Я шалею! – закатил он глаза.

– Ох, уж эти твои штучки-дрючки… – недовольно фыркнул конь.

– А что у тебя с ногами?.. – спохватился Повелитель тьмы. – Выглядишь сейчас, ну прямо, как Растопыр… И голос у тебя какой-то специфический, не узнаю тебя.

– Ах, это! – скривился конь, отмахнувшись хвостом. – Это у них такой знахарь Маковей имеется… Задвинул он мне какой-то железкой промеж копыт, вот теперь их колесом чуток вывернуло. И трясутся, не могу унять… И голос, на удивление преобразился: тоньше и нежнее стал… Ух, и лютый ведун, похлеще наших кочегаров в Чистилище! А наша баня просто райский уголок по сравнению с тем кострищем, что он нам устроил! – по телу коня прошла дрожь, выбив из его шкуры несколько искр. – Во! Видал?!

Повелитель тьмы поёжился.

– Уж лучше я с таким украшением – к лицу! – похожу, – потрогал он лапой заплёванную физиономию.

– Умеешь-таки ты вызывать зависть! – с чувством протянул конь.

– На то я и бес!

– Чмо! – послал конь ему воздушный поцелуй, и Бестарий, застонав от наслаждения, опять закатил газа.

Нескоро очухавшись от паралича поцелуя, Повелитель тьмы присоединился к коню, и они оба устремили взоры на город и на освещённую светом сторожевой башни армию Тьмы, всё ближе и ближе подступающую к крепостным стенам. Нависшее тёмное небо со свинцово чёрными тучами озарилось вспышками огненных смоляных снарядов, выстреливающих из катапульт и баллист, которыми защитники города отражали нападение врага. В чудовищ полетели огненные стрелы, камни, а физиономия Бестария сплошь покрылась плевками. Приняв свой обычный вид Повелителя тьмы, он попробовал стереть рукой налипшую массу и в негодовании воскликнул:

– Да они что, с ума посходили? Я же из-за этих украшений уже ни черта не вижу!

– И я тоже… того же мнения, – согласился с ним конь. – Перебор! Уже лишка с излишком хватанули и, похоже, останавливаться не собираются!.. – увидел он, как голова Бестария прямо на глазах обрастает плевками, как снежный ком. – Вижу, ты совсем ошалел!.. – от восторга он дёрнул головой. – Да-а… Тут надо действовать хитростью!

– Вот именно, – спрятался Бестарий за зад коня.

Плевки немедленно облепили морду Нетопыра.

– Какая же это хитрость? – изумился он.

– Нет, это я её только обдумываю, – небрежно ответил Бестарий. – А ты, раз, позавидовал, то терпи: быть неотразимым, как известно, требует кое-какого жертвоприношения!..

– Попробую! – скривился и сморщился конь.

А сражение тем временем между защитниками города и армией Тьмы разгоралось всё сильнее и сильнее. Безобразные чудовища уже карабкались на крепостные стены; призраки взлетали над каменными сооружениями, чтобы запугать защитников, духи-шиликуны со сковородками полными углей перебрасывали угли через городские стены, поджигая дома; воцарился невообразимый шум, издаваемый слугой Бестария, страшным духом Воем. Но храбрые горожане, ободряемые царём Яросом, царевичем Яри-яром и знахарем Маковеем бесстрашно бились с нечистью, сокрушая её и сбрасывая вниз с городских стен. И вдруг страшный вой от городских стен отнесло далеко-далеко, к той горе, на которой находился Повелитель тьмы Бестарий и его конь. Застигнутые неожиданно возникшим шумом, от которого у них заложило в ушах, они вздрогнули. Выглянув из-за конского зада, Бестарий увидел рядом с собой своего слугу Воя, а далеко над городом, высоко парящего в небе, огромного орла. Своими непомерно большими крыльями, он разметал всю армию Тьмы, наступавшую на город и приземлился на сторожевую башню, накрыв крыльями город от нечисти.

– Посланец светоносного мудреца Софа орёл Рарох! – воскликнул конь. – Откуда он взялся?.. Теперь нам ни за что с ними не справится!

– Да, не околел светильник! Теперь точно придётся действовать хитростью! – в негодовании Бестарий двинул кулаком по заду коня так, что он не заржал, а тонко взвизгнул. – Но сначала я посмотрю, что там делается под его крыльями, а то ведь больше положиться-то не на кого…

– Да ладно тебе, – подогнулись колени у коня, и он бессильно опустил свой зад на Бестария. – Тебе бы задвинул знахарь Маковей так между ног…

– Мне не задвинет, – перебив, возразил Повелитель тьмы.

– Я тоже так думал, а теперь вот даже ржу не своим голосом!

Бестарий в насмешку над ним засмеялся его визгливым голосом, обернулся крысой и исчез в норе, а вся его оставшаяся в живых рать собралась на горе возле коня ожидать его возвращения…

Глава 3.

Увидев орла Рароха, жители города как будто обрели ещё большую силу и веру в то, что никакая нечистая сила их не одолеет. К тому же взмахи крыльев орла разметали армию Тьмы в одно мгновение, и биться больше стало не с кем. А когда орёл Рарох опустился на пик сторожевой башни и накрыл город своими крыльями, все горожане почувствовали себя ещё в большей безопасности.