Что попадет в раздел «знаний»? Давайте начнем с простейшего случая: представим, что мы заранее знаем все ситуации, с которыми столкнется наш робот. Нам нужно составить каталог простейших правил: «если – действуй», где «если» описывает одну из этих ситуаций, а «действуй» – соответствующее действие. Давайте назовем этот механизм «Машина основанных на правиле реакций».
Если тебе жарко, переместись в тень.
Если ты испытываешь голод, найди еду.
Если ты сталкиваешься с угрозой, найди средства защиты.
Любой детеныш животного от рождения уже знает множество подобных «если – действуй». Например, каждый человеческий детеныш рождается со способностью поддерживать температуру тела: в жаркую погоду он будет часто дышать, потеть, вытягиваться, у него будут расширяться сосуды (это явление называется «вазодилатация»). На морозе он может ежиться и поджимать конечности, сосуды будут сужаться («вазоконстрикция»), метаболизм ускорится, вырабатывая дополнительное тепло. Позже, вырастая, мы учимся также методам изменения внешних условий.
Если слишком холодно, включи обогреватель.
Если в комнате жарко, открой окно.
Если слишком много солнечного света, задерни занавески.
Было бы слишком наивно пытаться описать разум как всего лишь набор правил «если – действуй». Однако великий психолог Николас Тинберген, изучавший поведение животных, в своей книге The Study of Instinct («Изучение инстинкта»)[7] продемонстрировал, что подобные правила в определенных комбинациях отвечают за значительное количество самых разных действий животных.
Приведенная ниже схема демонстрирует лишь часть структуры, которую Тинберген предложил для объяснения поведения некой рыбы.
Конечно, этого недостаточно для объяснения более высоких уровней мышления человека. Оставшаяся часть этой книги будет посвящена описанию некоторых структур, существующих внутри нашего человеческого разума.
1.5. Разум как облако ресурсов
Мы все знаем, как можно описать разум со стороны, с помощью взгляда извне:
Альберт Эйнштейн: Всеми нашими действиями руководят импульсы, и эти импульсы так хорошо организованы, что наши действия в целом служат самосохранению как отдельных людей, так и всей расы. Голод, любовь, боль, страх – вот некоторые из внутренних факторов, которые управляют человеческим инстинктом самосохранения. В то же время мы – существа социальные, и нашими отношениями с себе подобными руководят такие чувства, как сочувствие, гордость, ненависть, жажда власти, жалость и т. д. [Эйнштейн, 1950].
В этой книге я попытаюсь показать, как подобные состояния разума могут возникать в механизмах, находящихся внутри нашего мозга. Конечно, многие мыслители все еще настаивают на том, что механизмы не способны ни чувствовать, ни говорить.
Читатель: Машина может делать только то, на что она запрограммирована, и делает она это без мыслей и чувств. Ни одна машина не может устать, или заскучать, или вообще испытать какую-либо эмоцию. Она не может обеспокоиться, если что-то пойдет не так, – и даже когда исправит ситуацию, не сможет почувствовать удовольствие, радость или восторг от этого успеха.
Виталист: Это потому, что у машин нет духа или души, нет желаний, амбиций или целей. Именно поэтому машина останавливается, когда механизм портится, а человек в этом случае все равно будет пытаться что-то сделать. Конечно, это все из-за того, что мы сделаны из разных материалов: люди живые, а машины нет.
В прежние времена такие взгляды считались здравыми, потому что нам казалось, что живые существа очень сильно отличаются от машин, – и никто не мог даже предположить, что физические объекты способны чувствовать или думать. Но как только мы разработали более совершенный научный инструментарий (и лучше освоили саму науку), «жизнь» стала менее таинственным явлением – ведь мы смогли воочию убедиться, что каждая живая клетка состоит из сотен разновидностей механизмов.
Холист: Да, но многие все еще считают, что процесс рождения живого существа из механических явлений всегда будет представлять собой загадку. Ведь не можем же мы быть всего лишь суммой частей, из которых состоим.
Когда-то подобное мнение тоже было популярным, но в наши дни широко признано, что поведение сложной машины зависит только от того, как взаимодействуют ее части, но не от «материала», из которого они сделаны (за исключением скорости и силы). Другими словами, все, что имеет значение, – это как каждая часть реагирует на другую часть, с которой она взаимосвязана. Например, мы можем создать компьютеры, которые будут вести себя одинаково, как из электронных чипов, так и из деревянных и бумажных деталей, – при условии, что их запчасти будут выполнять одни и те же процессы по отношению к другим запчастям.
Это подсказывает нам, что стоит заменить старые вопросы типа «Что такое эмоции и мысли?» на более конструктивные: «Какие процессы включает в себя каждая эмоция?» и «Как машины могут их выполнять?». Для этого мы начнем с простой идеи: мозг содержит множество отделов, каждый из которых выполняет свою работу. Какие-то распознают различные закономерности, другие контролируют различные действия, третьи могут формулировать цели или планы, а четвертые содержат большие комплексы знаний. Это позволяет предположить, что можно представить разум (или мозг) как собрание множества различных «ресурсов».
Поначалу это описание может показаться безнадежно расплывчатым – и в то же время оно поможет нам начать понимать, каким образом разум производит масштабные перемены в собственном состоянии. Например, состояние, которое мы называем «гнев», может включиться, если мы активируем ресурсы, помогающие нам реагировать с большей скоростью и силой, и одновременно подавим другие ресурсы, которые обычно диктуют благоразумное поведение. Таким образом, обычная осторожность сменится агрессивностью, а эмпатия – враждебностью, что заставит вас отбросить осторожность. Все это может быть результатом включения ресурса, обозначенного ярлыком «Гнев» на этой диаграмме:
Похожим образом мы можем объяснить такие состояния, как Голод и Страх, – и даже понять, что произошло с Чарльзом в его состоянии острой влюбленности: возможно, этот процесс выключил ресурсы, с помощью которых он обычно распознавал недостатки других людей, а также вытеснил некоторые из его обычных целей теми, которые, как ему казалось, были угодны Селии. А теперь давайте обобщим:
Каждое из наших основных «эмоциональных состояний» вызывается включением определенных ресурсов и одновременным выключением других – в результате чего изменяется то, как себя ведет наш мозг.
И хотя это может показаться чрезмерным упрощением, мы возведем его в следующую степень, потому что рассматриваем эмоциональные состояния как определенные типы способов думать.
