— И что ж ты сделал? — полюбопытствовал Макар.

— Я рассказал об этом маме.

— Да ты шо! А она? — вытаращил глаза Гусев и даже со своего места встал. — ОтруХала небось?

— Нет! — усмехнулся Денис. — Я же хитрый. Я ей о своей любви рассказал, а не об объекте этой любви. Объект я назвал совсем другой.

— Как это? — ещё больше удивился Макар.

— Ну… Я сказал, что влюбился в Свету. Света тоже с нами в одном классе училась. Она такая маленькая была, прям как Колька. И очень на него похожа. Мне несложно было представить. Ну, и я тогда сам верил, что влюбился именно в неё. Ведь я видел в ней Кольку.

— Ну ты жук! — улыбнулся Макар. — А мать что?

— Мать сказала, что это хорошо, и надо тогда с этой Светой подружиться. А я сказал, что не могу — боюсь и стесняюсь. Я действительно не знал, как к ней подступиться, у нас и общего-то ничего не было. Кроме моих фантазий относительно её сходства с лучшим другом, — доктор автоматически потянулся за сигаретой и, сделав пару затяжек, задумчиво произнёс: — Мне тогда казалось, что он тоже ко мне что-то испытывает. Но этого я так и не узнал…

— Ух ты… А потом чего с ним было? Разлюбил? — Макар затушил свой окурок и внимательно уставился на приятеля.

— Да ничего такого не было. Мы так и дружили до седьмого класса. Ссорились периодически, мирились… Коля ко мне очень привязан был, пусть и как друг. Я его любил, да… И постепенно стал это осознавать. Понимать, что все мои многочисленные подружки, которых за эти годы было немало… — Денис опять затянулся и медленно выдохнул, — Так вот, каждая из этих девочек была чем-то похожа на Колю. Какой-то одной чертой, или сразу несколькими — в таких я был «влюблён» по уши. Знаешь, — он посмотрел на Макара и как будто сквозь него, — цвет глаз, волос, форма носа или походка. Интонации, жесты, смех… Это и был мой Колян. Я любил его в них и боялся честно себе в этом признаться. Пока не вляпался в одну некрасивую историю.

— Ты к нему шары подкатил, а он тебя послал? — резонно предположил Гусев.

— Нет, всё хуже было. Как я тебе уже говорил, я эту мысль, что влюблён в него, от себя гнал как мог. Не хотелось мне педиком быть. Я их тогда, мягко говоря… не уважал совсем. Как все, короче, относился. А сам, значит, мучился оттого, что хочу дружбана своего трахнуть. Вот… Ну, и иду я как-то поздно вечером с тренировки домой, темно, фонари не все горят. Прохожу мимо соседней подворотни, мне в следующую, и краем глаза замечаю там парочку. Мне она в первую секунду знакомой показалась. А потом до меня дошло, кого же я увидел! Это друг мой Колька был, моя, так сказать любовь… А с ним — приятель его, Тимка, тоже наш одноклассник. И они… целовались.

— Фига себе! — воскликнул Гусев. — А ты чего?

— Я глазам своим не поверил. Не мог поверить… Чтобы Коля, которого я так хочу, и с другим… Не с девчонкой, а именно с парнем! С Тимкой, который меня одним своим видом всегда бесил! В общем, спрятался я за угол и стал подглядывать. Они целовались, Тимка прижимал к себе Колю, лапал его, за задницу мял… Я не помнил, как тогда домой добрался, вообще не помнил ничего вплоть до следующего учебного дня, когда на первой же переменке прикопался с каким-то пустяком к Тимке и избил его. Серьёзно избил. Он тоже высокий был, крупный, но в отличие от меня драться не умел совершенно. Колька его тогда защищать кинулся, но куда ему? Я его просто отшвырнул подальше, он и сделать ничего не мог. Потом меня другие ребята от Тимофея оттащили. Скандал был — на всю школу! Мать с отцом, понятное дело, к директору вызывали, меня на учёт в детскую комнату милиции поставили… Родители мои Тимкиным даже деньги какие-то платили, чтоб вину мою загладить… И никто ничего понять не мог — я ж всегда отличником был, не хулиганил, не дрался… А тут раз и…

— А Колю ты тоже того… побил? — испугался задним числом Макар.

— Нет, что ты! Хотя я хотел, да. Я был на него зол. Но побить так, как Тимку… не! — затряс головой Денис, словно отгоняя наваждение. — А вот он меня пытался. Тиму же в больницу увезли, а Кольку с ним не пустили, он в школе остался. И после уроков меня подкараулил у дома. Кинулся, как дикий зверь, ничего не соображал от бешенства!.. Сдохнуть мне желал — ну, это самое культурное, из его слов было. Знаешь, Макар, я испугался. Но не его агрессии, хотя, если говорить серьёзно, при таком напоре, будь Колька чуть покрупнее, он бы меня уработал. Я испугался его ненависти. Он, вообще, отходчивый, и я это прекрасно понимал, но в тот момент он был готов меня убить… — Денис невесело усмехнулся и полез в шкафчик. Как оказалось, за початой бутылкой Столичной. Плеснул себе стопку, выпил и, не закусывая, продолжил рассказывать. — Это очень больно, Макар, когда человек, которого ты любишь, ненавидит тебя… И ты знаешь, что виноват в таком отношении ты сам. Эх… В общем, Колька пытался мне врезать, а его скрутил. Крепко так скрутил и прижал спиной к своему животу. Он брыкался, старался ударить меня головой… Напрасно. Я держал его, у него не было шансов вырваться. А я… я просто со всей страстью прижимал к себе любимого человека и боялся, что если выпущу его из рук, он не просто в морду мне даст, он исчезнет навсегда из моей жизни… — Денис вздохнул и налил себе ещё.

— Эй, День, ты ж не пьёшь? — Макар с удивлением глянул на опрокинутые доктором очередные двадцать грамм.

— Ты прав, — поморщился Денис Евгеньевич, хрустнув маринованным огурцом. — Не буду больше.

— А дальше-то чего было? Вы с ним помирились в итоге, с Колькой-то?

— Да понимаешь… — Денис неопределённо развёл руками, — Колька долго на меня дулся, недели три, наверное, вообще со мной не разговаривал, даже на «привет» не отвечал. Потом начал потихоньку отходить, здороваться-прощаться, потом иногда в течение дня парой фраз со мной стал перекидываться, а потом… Потом — всё, — обречённо кивнул Денис.

— Как всё? — не понял Макар. — Он что, умер что ли?!

— Тьфу на тебя! — замахал на него руками Денис Евгеньевич. — Жив-здоров он до сих пор, насколько мне известно. Просто потом нам квартиру дали, и мы всей семьёй в срочном порядке переехали. На другой конец города. И больше я Колю никогда не видел… Он после того случая со мной даже по телефону не очень охотно разговаривал и ни разу не согласился встретиться.

Денис молча сидел на табуретке, крутил в руках незажжённую сигарету и, так и не прикурив, решился продолжить.

— Мне недавно удалось узнать, через десятые руки, что он отучился на инженера и уехал по распределению в Свердловск. Вроде женился и даже родил кого-то… И вот, ты спрашиваешь, как я пережил? — Денис в упор посмотрел на Макара. — Плохо пережил. Когда переехали, плакал каждую ночь, его вспоминал. Наверное, больше месяца так продолжалось. А потом какая-то апатия началась… Пытался с новыми ребятами подружиться, получалось плохо, я замкнулся, кроме тренировок ничем не интересовался, учился с трудом. Где-то через год только в себя пришёл. Мне, конечно, после этого случая и другие ребята нравились, — вздохнул Денис, — но таких чувств я больше ни к кому не испытывал.

— Ну, что ж, — докурил последнюю сигарету Макар, — значит, ты знаешь, каково мне.

— Знаю, — согласился Денис. — Как и то, что всё пройдёт, надо просто подождать.

— Мы же с Сыроегой в одном классе учимся, да ещё на одном этаже живём. Я его вижу каждый день. Как я его забуду? — совсем приуныл Гусев.

— Закончишь школу, пойдёшь в армию, — сказал Денис. — Два года, а то и три — не маленький срок. Потом учиться дальше придётся, профессию получать. Вы с ним как минимум в разных учебных заведениях окажетесь. Если вуз окончишь — проси распределение куда-нибудь от Москвы подальше, страна-то большая. Вот и, считай, всё, ваши пути разошлись навсегда. Но я думаю, у тебя всё пройдёт гораздо раньше.

— Бля-а, — Макар потянулся за новой пачкой и тут же получил по рукам. — Митя… — он откашлялся и глотнул воды, — сказал, что не дотянет до лета. А ты предлагаешь мне ждать ещё три года. Я же тоже… не дотяну. Сдохну раньше… Всё время его видеть и знать, что он со мной никогда не будет, смотреть как он с этой… в обнимку, целуется. Нет, Денис, я так не смогу.