— Принято, генеральша, — проговорила Выжившая, поднимая наготове руку с револьвером, и тут же усмехнулась — корабельные привычки давали о себе знать, а верность субординации ещё никак не выветрилась.

Вскоре рой из дутней и гнусов окружил их, и женщины ринулись в бой. Поддавались атаке насекомые с трудом: попробуй-ка попади по постоянно мельтешащему со стороны в сторону противнику; даже система V.A.T.S. в глазу Джоанны и Пип-бое Жадин справлялась не особо.

— Видишь, от чего можно избавиться, если позволить Институту… — начала миссис Джексон спустя пару минут, отбиваясь от слишком наглого гнуса, пытающегося впиться в неё. Естественно, хоть какой-то их план полетел в тартарары с такими-то противниками, так что женщины просто палили по самым близким целям.

— Не отвлекайся! — крикнула Стоодиннадцатая, отлепляя личинку дутня от своей шеи. Ещё несколько секунд — и та бы начала с бешеной скоростью прогрызать себе путь вовнутрь её. Сжав личинку обёрнутой в тёмную перчатку рукой, Уильямс раздавила её и брезгливо махнула рукой, пытаясь избавиться от остатков слизи.

К их счастью бой был недолгим, ведь противники не представляли особой опасности и лишь скорее раздражали в бою, нежели наносили огромный ущерб. Злые, уставшие и с ног то головы заляпанные сукровицей лопнувших дутней и кровью гнусов, женщины ввалились в хижину рейнджера и без сил повалились на пол, опираясь о стену.

— Ну и паскуды, — проворчала Жадин, пытаясь стереть из себя слизь первой найденной в комоде тряпкой, а затем же начала обрабатывать антисептиком укус на шее.

Джоанна же тем временем восстанавливала сбившееся дыхание, параллельно оглядывая убранство домика. Было оно весьма скромным: покосившаяся дверь скрипела на петлях от малейших дуновений ветра, на стенах от сырости выросли уродливые грибы-мозговики, из мебели был лишь небольшой шкафчик, обломки кровати и сломанный граммофон, сиротливо валявшийся в углу. А ещё матрас со скрученным женским скелетом на нём. Похоже, бедняжка встретила свою смерть от бомб здесь, в таком глухом месте.

— Надо? — вернувшаяся вновь к нейтралитету по отношению к ней, Уильямс протянула Выжившей стимулятор, но та отказалась, ведь её сильно ранить не успели.

— Вот и прогулялись, — заместо ответила она.

— Не то слово. Мне попытались промыть мозги, а потом напали и опустошили почти что весь запас патронов, — проворчала Стоодиннадцатая, проверяя магазин своего пистолета.

— Ты обещаешь подумать над моими словами? — не собиралась сдаваться Джоанна, понимая, что ещё немного — и она окончательно упустит свой шанс.

Жадин устало прикрыла глаза.

— Я уже не знаю, кому верить. И что предпринять. Каждый старается потянуть одеяло на себя. И каждому что-то от меня нужно. Все почему-то забывают о том, что всё-таки я тоже человек. И могу ошибаться. И оступиться. Да вот только, в отличие от простых людей, цена хоть одной моей ошибки будет слишком высока.

— Ну и куда подевалась прошлая Жадин? — повернулась к ней Выжившая. — Которая запросто могла рискнуть, зная, что поставлено на кон?

— Она слишком устала. Минитмены, «Подземка», навалившееся чёрной тучей Братство Стали, теперь ещё и Институт… И всякому что-то от меня нужно. Выберешь одного — и второй пойдёт на тебя войной.

— Но ведь существуют же и лазейки!

— Возможно, ты и права. «Подземку» можно предупредить — если они вообще выпустят меня живой. В конце концов, производство синтов можно вовсе прекратить, и им будет некого попросту спасать. Мои минитмены могут и не догадываться о влиянии Института, как и не догадывались до этого… или же начать открыто сотрудничать, если мне удастся удачно поспособствовать. Братство же… Нет, с ними на контакт я идти не собираюсь. Если не захотят после предупреждения убраться отсюда — такова их воля.

Внезапно она рывком отлепилась от стены, распахнув глаза.

— Чёрт возьми… он всё продумал. Шон продумал всё это. Или знал, как я захочу поступить.

Джоанна уже хотела было ответить что-то на это, как вдруг её перебил донёсшийся снаружи вой. Словно по команде, женщины рывком поднялись и приблизились к окну без стёкол, пытаясь определить источник звука.

— Вот же… — пробормотала Жадин, первой заметив его.

Это был лохматый яо-гай, вышедший из подлеска на водопой. На вид мутировавший медведь был сытым, чалапал медленно и важно, а с его морды стекала кровь только что убитого животного, которому не посчастливилось стать его ужином. Хищник наклонился к воде и принялся пить совсем неподалёку от них, пока две женщины переглядывались, пытаясь сообразить, что же им делать.

— Он нас учует, — прошептала Жадин. — От нас после битвы разит за версту. А у меня патронов почти что не осталось.

— То же самое, — ответила ей Джоанна, сверяясь с мешочком с припасами в набедренной сумке. — Я думала, что вы со своими ребятами очистили этот район от всяких опасных тварей.

— Очистили, но мы забрели слишком далеко!

Бежать врассыпную — тоже не вариант. Уж слишком уставшими они были после стычки, а тут ещё убегать от медведя, способного в три прыжка сократить расстояние между вами до минимума. И укрытий, где можно спрятаться во время этого бешенного кросса, на горизонте не наблюдалось.

— Вот что, — заговорила наконец Жадин, — предлагаю забаррикадироваться и подождать. Авось и пронесёт.

Сказано — сделано. Они тут же принялись за работу и передвинули к дверям комод, притарабанили сверху матрас и сами подпёрли всю эту конструкцию спинами. Но то ли день был таким неудачным, то ли яо-гаю же наоборот повезло, но он всё же учуял их и ринулся к хижине рейнджера в предвкушении ещё одной — точнее, даже не одной — добычи, но внезапно встретил сопротивление. Зарычав, медведь сначала принялся скрести когтистой лапой по двери, а затем же, когда она не поддалась, начал таранить её головой, но без толку. Дом зашатался во все стороны, на головы женщинам посыпалась труха, но их баррикада всё же выстояла. Предприняв ещё несколько безуспешных попыток, яо-гай рассудительно решил, что добыча на этот раз всё равно от него никуда не денется, так что грузно приземлил свою тушу у порога дома и заснул.

Джоанна опасливо выглянула в окно, чтобы убедиться в этом. Умилительная вышла бы картина, не будь они сейчас в смертельной опасности. Отоспавшись, медведь будет уже не таким сытым, и, возможно, его дальнейшие попытки вполне себе увенчаются успехом.

— И что делать будем? — тихо проговорила она Жадин.

— Ты кому-нибудь говорила, что мы отправимся в эту сторону?

— Нет. А ты?

— Тоже.

— Сигнальные ракеты брала? У вас же пушки здесь есть.

— Нет. Да и даже если так, вместе с яо-гаем разнесут и нас в этом доме.

Они устало вздохнули. Перспективы будущего у обеих рисовались одна другой краше и все никак не отдающие оптимизмом.

— Ну, рассказывай.

Выжившая повернулась к внезапно заговорившей Уильямс и недоумённо спросила:

— Рассказывать что?

— Чем они тебя подкупили. Ты уж не обижайся, но я ни за что не поверю, что ты согласилась поспособствовать Институту по доброте душевной. Если бы они пригрозили тебе чем-то — то ищи свищи, а твой след в Содружестве уже давно простыл бы. Значит, они что-то предложили взамен.

Прежде, чем заговорить, Джоанна неловко разглядывала свои пальцы. Затем же рассказ о своём попадании в Институт полился из неё, слишком медленно, словно тягучая смола, ведь всё же она испытывала угрызения совести за то, на что согласилась пойти. Жадин слушала её не перебивая, лишь изредка вставляя реплики или отвечая на заданные вопросы. Когда же последние слова миссис Джексон повисли в воздухе, та опасливо повернулась к приятельнице и с теплотой в душе отметила, что взгляд той не поменялся. Что бы она ни услышала сегодня, отношение к ней у неё осталось прежним.

— Да-а-а, — протянула Уильямс. — Ну и хитрые же они, черти. Знают, куда надавить и за какие ниточки дёрнуть. Но уж не думала, что ты откажешься принять новое тело. Однако то, что ты попросила взамен… Не знаю, Джоанна. Не знаю, можно ли это вообще осуществить.