— Джоанна Джексон, — проговорил глава Института ровным, спокойным тоном, словно до этого ни секунды не сомневался, что она предстанет перед ним. — Или Образец номер три. Я рад приветствовать вас в наших стенах.

Несколько мгновений Анна пронзительно разглядывала его, словно пыталась уловить какой-то скрытый смысл или тайные замыслы этого человека.

— Так хотели увидеть, что похитили меня посреди белого дня? — сорвалось с языка прежде, чем она успела подумать.

— Признаю, наши методы… не всем по нраву. Но подкараулить вас было очень сложно. А добровольно вы вряд ли согласились бы посетить Институт, не так ли?

Анна нахмурилась. Отец же не сводил с неё глаз, но ничего не произносил, пытливо изучая её. Тишина эта угнетала и давила. Выжившая подумала о том, удастся ли ей вообще выбраться отсюда. Она знала только одного человека, смогшего сделать это.

— Чего же вы от меня хотите? — наконец не выдержала женщина. Она медленно начала ходить туда-сюда, не отрывая взгляда от главы Института и синта, маячащего за его спиной.

— Поговорить, — произнёс Шон. — О моей матери.

Выжившая резко остановилась. Отец же продолжал:

— Позавчерашний день показал, что сила, которую она взрастила вокруг себя, стала той, которую уже не стоит сбрасывать со счетов. Захват целого города с горсткой людей… Не обошлось без потерь, конечно, но выполнено довольно неплохо.

«…не обошлось без потерь… неплохо?!» — всколыхнулась мысль в сознании Анны. Перед глазами резко прошёлся целый ряд недавних сцен трагедий: остекленевший взгляд Сэма, погибшая от мощного удара Амелия, смертельно бледный Престон… Если Институт видел всё это (а он наверняка видел, в этом Анна почти не сомневалась), то почему же Шон отозвался о них так… поверхностно, как от незначительной мелочи, погрешность в уравнении? На ум вспомнилась Жадин, нервно сжимающая тлеющую сигарету, и то, что она рассказывала — её сын совершенно не тот, каким она мечтала его встретить. И готов пойти по головам для достижения желаемого результата. Как и сама Уильямс.

— Моя мать продемонстрировала почти безупречные лидерские качества. И я готов заявить, что наконец-то пришла пора передать ей бразды правления всем тем, что я создавал вокруг себя все эти годы. Жадин пора возглавить Институт.

Выжившая застыла. Мысль о том, чтобы Жадин Уильямс, ставшая опорой движению минитменов, вдруг резко отвергла свои взгляды и возглавила враждебную для неё организацию казалась попросту невыполнимой.

— Это невозможно… — едва слышно произнесла Анна, но Шон услышал её.

— Однажды я уже предлагал ей это, но она отказалась. Думаю, на этом сказалось то, какие байки ходили о нас в Содружестве, да и что она знала — и знает — нас недостаточно хорошо. Как и меня, сколь ни прискорбно мне было бы сейчас сообщать это. В отличие от вас, Джоанна Джексон.

— Что?.. — ошарашенно обернулась к нему женщина.

— Последний ваш опыт общения показал, что моя мать очень доверяет вам. Стоит взять хотя бы на вооружение тот факт, что она поручила вам управлять целым отрядом во время важной миссии. И не отвергла вас после возвращения, хотя вполне могла. Даже несмотря на то, как вы изменились, моя мать продолжала полагаться на вас, ведь вы единственная выжили в Убежище и доказали, что можете противостоять соблазнам пустоши. Ну, почти, — добавил Шон.

— Я не понимаю, — прошелестела Анна, всё ещё ошарашенная услышанным. Отец хочет… чтобы она склонила Жадин на сторону Института? Одна она — и полностью убеждённая в своих взглядах Уильямс? Это невозможно. Невыполнимо. Даже немыслимо.

Да и, к тому же, какой судьбе тогда повергнется Содружество, если институтские начнут наводнять его?

— Понимаю, эта информация может сбить с толку. Мы можем дать вам врем…

— Почему я? — не стала дослушивать его Выжившая, и Шон скривился. — В мире существуют люди, которым Жадин верит больше, чем мне. Престон, Кюри или же любой из её организации.

— Её… скажем так, напарник Гарви точно не стоит ни одной попытки склонить его на нашу сторону. Этот человек совершенно верен своим убеждениям и слишком ограничен в мышлении, дабы принять новые. Кюри — синт, которой мы доверяем только жизнь моей матери. Не будь она искусным медиком, мы тут же бы отозвали её назад, в Институт, и стёрли память. С остальными же, вопреки тому, какое впечатление может создаться, моя мать не стала сильно сближаться, предпочтя хранить в тайне своё прошлое… и меня. Вы трое, да знакомый вам робот — единственные, удостоившиеся этой информации. А вы — самая достойная кандидатура, как я уже и сообщал раньше.

Мысль Анны, словно фейерверки, хаотично вспыхивали сейчас на краю её сознания. Так Кюри — синт?! Она и не догадывалась, насколько человечно вела себя она. Похоже, третье поколение действительно почти незаметно способно внедриться в жизни обывателей Пустоши. И потом… как же так получилось, что только она подходит под эту роль — перебежчицы, изменившей своим же принципам, чтобы помочь воцариться в Содружестве одной-единственной организации, к которой она, Анна, ещё утром была настроена враждебно?

С другой стороны — а почему это вообще её должно волновать? Спустя часов тридцать она покинет Содружество, чтобы вообще больше с ним не встречаться, опять оставив позади всё, в том числе — и эту дилемму: кто же одержит победу в конфликте и заберёт под свою протекцию эти земли? Если только она покинет Содружество. Институтские, похоже, были настроены решительно.

Но всё же…

— Нет, — наконец-то произнесла Анна. — Я не могу этого сделать.

— Я догадывался об этом, — кивнул Шон, враз посуровев. Анна сглотнула вставший в горле комок размером с грецкий орех: что ждало её дальше после отказа? Болезненная смерть? Пытки? Вечное пленение тут, в стенах Института?

Отец же тем временем продолжал:

— Люди из пустошей всегда пытаются выжать из всего выгоду, даже там, где это невозможно. Этому их научили сами эти земли, ведь оставались в живых там лишь самые сильные… или хитрые. Но все их желания… они такие низкие, такие мелочные и неизменные. Но вы не из них. Гора крышек явно не задобрит вас, как и хорошая экипировка. Вы потеряли интерес ко всему в этом мире. Из-за одного решающего фактора, видного невооружённым глазом. Но мы тоже предугадали чего бы вы хотели, Джоанна.

Он слабо хлопнул в ладоши, и замершая до этого возле выхода Перл тут же ветерком метнулась к нему и почтительно наклонила голову.

— Отец.

— A8. Приведи то, что мы подготовили для Джоанны.

— Слушаюсь, Отец.

Прислужница мигом испарилась — как будто и не стояла здесь. Анна же отвернулась от Шона, чтобы вновь перевести взгляд на Институт под их ногами. Встречаться взглядами со стариком и хоть как-то внимать его речам она не собиралась — хватило уже. Подумать только… Убедить Жадин принять сторону Института… Да проще будет заново собрать ещё одну «Галатею» или же заставить Кюри изготовлять наркотики.

Спустя несколько долгих, невыносимых минут за её спиной раздались негромкие шаги, а ещё — шлёпанье босых ног по полу. Анна наконец обернулась — и обомлела. Казалось, даже сердце перестало биться. Перед ней стояла точная её копия.

Она словно смотрелась в зеркало. Только отражение в нём было двухгодичной давности. И перед ней стояла ещё Джоанна — свежая, с едва заметным румянцем на пока ещё пухлых щеках и блеском болотистых глаз. С длинными распущенными волосами без единого проблеска седины и без единого шрама на чистой коже, едва прикрытой лёгким комбинезоном.

Джоанна ступила шаг вперёд, а Анна же сделала один назад и зажмурилась, прикрывая рот ладонью. Хоть в каких-либо мыслях она даже и не предполагала, что с ней случится подобное. И уж точно не была к этому готова.

— Это жестоко, — прохрипела она, отворачиваясь от своего клона и смотря в глаза только Отцу. — Вы… вы…

Хоть какие-то остатки смелости и невозмутимости смело этим жестом, словно их и не было.

— Как вы вообще?..

— Добыть вашу ДНК было не сложно. Другое же дело — воссоздать точную копию, но и с этим биоинжерены, судя по вашей реакции, справились на отлично. — Отец смерил её долгим изучающим взглядом, а затем продолжил: — На этом и будет заключаться наш договор. Мы создали синтетическую версию вас, поскольку, нетрудно заметить, три с половиной года вас изрядно изменили в худшую сторону. Мы можем подарить вам второй шанс — уже в этом теле. Оно не будет стареть, как обычное, человеческое, да и к тому же обладает боевыми характеристиками, значительно превышающими стандартные. Помогите нам — и мы тут же перенесём ваше сознание в него.