Женщина приподнялась на локтях и откатилась от её тела. Нащупала в одном из внутренних карманов стимулятор и вогнала его иглу в пылающий огнём бок, а затем другой — в повредившуюся ногу. Выдохнула, когда почувствовала привычное покалывание — препарат незамедлительно начал свою работу. И лишь тогда Анна, пошатываясь, попыталась встать. Организм тут же запротестовал и картинку перед глазами повело в другую сторону, а в ушах пронзительно запищало. Тем не менее, времени на передышку у неё не было.

Тело леди Ребиндер раскорячило от падения, разметав металлические конечности под странным, неестественным углом. Из пробоины, нанесённой топором, сочилась вязкое машинное масло. Выжившая схватилась за его рукоятку и выдернула. Хотела было завершить начатое и уйти, как вдруг роботесса распахнула глаза.

— Уже… собираешься… уходить… — с сильными помехами в звуковой матрице просипела она.

— А ты живучая, паскуда, — вздохнула Анна.

— Могу… сказать это… и о… тебе.

Выжившая лишь посмотрела на неё с каким-то подобием жалости. Её противница, когда-то такая могущественная, слава о таинственной личности которой шла на всё Содружество, сейчас выглядела жалко. Куда и делись её манеры, идеальная внешность за вуалью, блеск и роскошь балов и приёмов. Рано или поздно, Пустошь потребовала своего и возобновила баланс. Следовало лишь завершить начатое ею.

И Анна поудобнее сжала рукоять топора в ладони.

***

Сумерки уже окутали своей полутьмой Даймонд-Сити, когда она наконец-то добралась к нему. Охранники на входе недружелюбно покосились на неё, но всё же пустили, когда узнали цель её визита. И Анна, превозмогая накатившую на неё волну воспоминаний об этом месте, принялась спускаться вниз по ступенькам к оживлённым в вечернее время главной улице города Алмазов. Но интересовала её не она — не всё такие же палатки с продавцами различной утвари, не парикмахерская, где остался только Джон, а Кэти было не видать, не лапшичная с протектроном, знающим одну-единственную фразу… Выжившая свернула в сторону от этих фонарей и зашагала вдоль узкой улочки между сколоченными абы как домами. Её необычная ноша в сумке всю дорогу била её по механической ноге, а другая ещё болела после падения, но женщина не обращала на это никакого внимания. Тем более, она уже пришла.

Неоновая вывеска абсолютно так же отбрасывала красноватые отблески на стены и издавала едва уловимый гул. Анна равнодушно прошла мимо неё к двери и толкнула её.

— Мы уже закрыты, — раздался голос арендовавшего это помещение детектива, пишущего что-то за столом, — но вы можете прийти к нам завтра…

Он поднял на неё голову и осёкся. Будь он человеком — наверное, побледнел бы, ибо сейчас Анна Харрис являла собой то ещё зрелище. Её лицо украшали застывшие брызги чёрного машинного масла, которые ей попросту некогда было смыть из себя — настолько она спешила добраться сюда и как можно скорее покончить с этим.

— Анна.

Не отвечая на его приветствие, она потянулась к своей набедренной сумке и извлекла из неё голову леди Ребиндер.

— Прошу, Саломея, — она театрально изогнулась в полупоклоне. Из трубок, торчащих из головы, вылились остатки машинного масла.

Выжившая приземлила свою необычную ношу ему на стол.

— В ней — всё. Ответы на вопросы. Особенно на тот, почему я захотела исчезнуть после того, что со мной произошло.

Валентайн ответить не успел — послышался шум шагов по лестнице, а затем вниз спустилась и его секретарша.

— Какого… — проговорила она, едва завидев картину происходящего. Голову на столе, оставшиеся от неё лужи. И всклоченную женщину на их пороге. — Вы… вы что тут устроили?!

Анна обернулась и посмотрела на неё своим жутким механическим глазом, являя пострадавшую от молнии сторону, и Элли осеклась. Затем же быстро взяла себя в руки, вздохнула и, смотря только на детектива, кивнула в сторону швабры.

— Убирать за своей… посетительницей сам будешь.

Что он бы ответил ей, Элли так и не узнала — Анна не прощаясь покинула помещение. Ник же встал и с задумчивым видом принялся крутить голову леди Ребиндер в руках, пытаясь отыскать механизм открытия черепной коробки.

— А ты был прав. Джоанна теперь… какая-то даже дикая. Это она в сама завалила такое чудовище?

— Похоже на то, — проговорил детектив, наконец-то обнажив внутреннюю обшивку, и извлёк оттуда плату памяти.

А потом ему дошло.

Анна Харрис… Анна… Да чёрт с этим, его Джоанна в одиночку справилась с этой паучихой, когда-то опутывающей своими сетями всё Содружество. Кем же… во что же она превратилась, если смогла победить такую противницу, в бой с которой даже он не рискнул бы выйти? Что же она должна была перенести — или перетерпеть, — чтобы стать такой?

Выхватив из стойки верного «Сердцееда», детектив поправил шляпу и поспешил к выходу, бросив на ходу своей секретарше «Я в Добрососедство».

— Эй! — возмутилась она вслед. — А мне что с этим делать?! — Элли кивнула в сторону разобранной головы на столе и учинённого ею беспорядка, но ответа не последовало.

Возмущенно вздохнув, Элли засучила рукава и схватилась за швабру. Ну и выскажет же она ему всё, когда он вернётся!

========== Глава XXXVI: «Конститьюшн» ==========

Спустя несколько дней после расправы над леди Ребиндер Анна прибыла в Добрососедство. Без удивления отметила, что, как и всё в Содружестве за время её отсутствия, городок изменился: бродяг на улице стало меньше раза в полтора, некогда совсем уж разваливающиеся строения кое-как подшаманили, а на одном из них развивался знакомый сине-белый флаг, четко дающий понять, кто за этим стоит. Даже воров-карманников на улицах стало куда меньше. Один, правда, всё же нашёлся и потянулся сзади к мешочку с крышками у неё на поясе, но Выжившая успела перехватить его руку и сжать запястье. Тот сдавленно пискнул — её хватка была, буквально, стальной и наверняка сломала ему кость. После этого к ней больше никто не лез.

Они с Америкой договорились встретиться в «Третьем рельсе» именно сегодня, но, когда Анна спустилась к бару, среди присутствующих свою знакомую не обнаружила. Заказав себе выпить и перекусить, женщина прождала её целый день, однако Америка так и не объявилась. Плюнув на всё, где-то к третьему часу ночи Анна пошла к местному отелю снять номер.

На следующий день Америки тоже не было. Переждав ещё один, Выжившая решила действовать. Что-то тут было неладно. Америка явно не из тех, кто предпочтёт просто так бросить пиратов «Галатеи» и исчезнуть. Или неверно оценить свои силы, взяв непосильное для себя задание.

Сначала Анна начала опрашивать всех наводнявших улицы добрососедей, но никто не видел — или не запомнил — то, когда им встречалась «молодая светловолосая девушка с татуировкой под глазом». Лидеры местных группировок смотрели на неё свысока, когда она обратилась с этим вопросом, но стали куда разговорчивее, когда Анна заговорила о вознаграждении. Однако ни они, ни их люди, которых удалось опросить, не припоминали, была ли здесь Америка. Немолодая женщина за стойкой отеля ответила, что та занимала у них одну комнату, но они не ведут им учёт и не нянчатся с каждым. Комната Америки же была почти пуста, а оставленные вещи не давали никакой информации. Продавщицы Дейзи и K-L-E-O ответили что-то подобное: они вроде-как припоминали, что девушка с подобной внешностью закупала припасы у них, но вот когда… кто знает. K-L-E-O в своей самой оптимистичной манере заметила, что людям свойственно умирать и, возможно, она стала не исключением. Об этом Выжившей думать не хотелось, но она не исключала и этого варианта. Однако же, вопрос всё равно оставался нерешённым — куда пропала Америка?

Под вечер Анна решила сделать передышку и, купив у одного из торговцев миску с супом, варившего его в котле прямо посреди улицы, умостилась на пороге какого-то пустого дома и принялась сёрбать безвкусную для неё жидкость с попадающимися иногда кусочками мяса кротокрыса.

— Миссис… миссис Джексон? — раздалось неподалёку, и она вздрогнула, едва не выронив тарелку.