– Да нет, какая война? Одного сражения, думаю, будет достаточно. Знаешь, как выигрывают сражения?

– Как?

– Изучив противника, малыш.

– То есть?

– Ну, надо порыть информацию о нем, может, и в его шкафу есть скелеты?

– Ну, типа отец у него поехавший.

– Ого… за это можно зацепиться.

– Чего? Ты дурак?

– О боже, нет, я хочу сделать его нормальным, понимаешь?

– Хахах, рассмешил, – посмеялся я.

Он посмотрел на меня самым серьезным взглядом, и я понял, что он не шутит.

– Ладно, ты прав, надо поискать. Только это бред, ты же понимаешь?

– Вот именно, начинаем искать информацию. Ладно, забыли о нем, – задумчиво закончил он.

Константин резко развернулся и грациозно направился в гостиную, я робко последовал за ним. Он указал мне на черный кожаный диван, а сам направился на кухню, я стал послушно его дожидаться, если честно, я не очень любил ходить по гостям, а уж тем более, не знаю, с чем была связана эта моя странность, а может, это и не странно. Я ещё внимательнее осмотрелся в его доме, весь дом был ярких кремовых тонов вперемешку с шоколадными, он изо всех сил старался показаться радушным и добрым, но возникало ощущение, что эти светлые цвета нанесены сразу же над одними из самых темных.

– Тебе чай или кофе? – донесся голос из кухни.

– Кофе, если не трудно, три в одном, желательно. Тебе разве не тяжело, ведь ты временно однорукий?

– Моя одна рука получше твоих двух будет, так что сиди там, – ответил он, посмеиваясь.

Константин умолк на какое-то время. На кухне была слышна возня, и стало понятно, что нужно было ему помочь, я только начал вставать, чтоб пойти ему на помощь…

– Идите забирать кофе, о, Джеймс Остроумнейший, – сказал он, когда вернулся в гостиную с одним кофе.

– Ой, да ладно тебе умничать. Толкну и вторую руку сломаешь, – я встал и пошел в направлении места, откуда он пришел. – Куда идти-то?

Он кивнул в сторону кухни.

– Логично, – ответил я, пошел на кухню и принес себе кофе.

– Доставай круассаны, – увидев оставленный мною на диване пакет, сказал он.

– То есть? – сначала не понял я его.

– О боже… чувак, зачем ты принес их тогда, выстрелишь в меня ядовитым кремом?

Мы попили кофе с вкусняшками, но Константин все равно был грустным, точно так же, как и в школе тогда. Он старался поддерживать беседу, но его взгляд всегда был направлен куда-то в пустоту.

– Чувак, что с твоим настроением? Ты чего-то грустный, – спросил я у него.

– Что ты слушаешь?.. – прозвучал ответ.

– В смысле?

– Ну, ааа, не тупи-и-и, из музыки.

– Не знаю, всякое, но в основном что-то из прошлого века, ну… Майкла Джексона, Дэвида Боуи, Роллинг Стоунз, а что?

Он встал и включил что-то просто шикарное, возникло ощущение, что я это слышал раньше, но не смог вспомнить когда…

– Ох… боже, чувак, что это? Такое ощущение, что меня окунули в чан с молоком и мёдом…

– Это, черт возьми, их величество "Queen" – моя любимая группа… – и только теперь с самодовольной улыбкой откинулся на кресло.

– Как песня-то называется?

– "The Show must go on" – мне кажется, что это песня в каком-то смысле будет символизировать мою жизнь в целом…

– Это очень круто, кинешь потом мне группу? Она здоровская.

Он быстро достал из выдвижного ящика бумагу и написал на ней название группы.

– Социальные сети – хрень, мешающая людям быть собой, быть живыми, понимаешь? Из-за них мы в какой-то степени теряем свою человечность, ещё больше боимся общества, боимся заговорить с кем-то… поэтому меня ты там не найдешь, – пояснил он свои действия. – Хотя бы начнешь слушать лучшую музыку в мире, ну то есть те, кого ты перечислил, это тоже, несомненно, легенды, но по моему нескромному мнению, Фредди Меркьюри и Ко лучшие, – проговорил Константин, с улыбкой протягивая мне листок. – Ладно, пойдем наверх.

Я последовал за ним через гостиную на второй этаж, осматривая попутно интерьер. Крутая лестница из темного дерева, с потолка свисала огромная люстра, а на стенах был изображен Лондон, ещё висел портрет, на котором был запечатлен какой-то молодой и статный мужчина в очках на фоне поля и трактора. Как бы прочитав мои мысли, Константин начал:

– Мой отец в молодости. Он очень сильно любит эту фотографию, говорит, что, смотря на нее, он мотивируется делать все лучше, чем в то время, когда она была сделана. Мой дедушка владел этой фермой, я в детстве очень часто жил там, и дедушка, наверное, был, после моей сестры, человеком, кто любил меня по-настоящему и видел меня настоящего, не требовал от меня быть идеальным и заниматься тем, чем мне противно заниматься… забудь…

Мы зашли в комнату Константина. Я был в шоке от того, что увидел, потому что там стоял жуткий беспорядок, а о запахе и говорить не надо. Выглядело все примерно так: на светло-желтой стене висела гитара, возле фиолетовых штор на стене была огромная черная полка, которая была забита книгами разных издательств и цветов. Сразу у красной двери стоял деревянный шкаф с хаотично закинутыми в него вещами, а рядом с ним маленький мольберт с холстом на нем, а на черном столе лежали бумаги, как я понял, он что-то писал. Одежда же была разбросана: пальто лежало на кровати, штаны висели на крышке шкафа, рубашка свисала со стула, кроссовки валялись возле стола в углу комнаты.

– Ух ты! Здесь что, был загон для коров? – рассмеявшись, сказал я.

– А что, до меня здесь ты жил? – шутливо посмотрев на меня, сказал Константин. – На самом деле, это творческий беспорядок, если бы я хотел, то убрал бы это и вычистил бы всю комнату, но мне так проще…

– Ну-ну.

В комнате невозможно было дышать, мой друг не любил впускать в комнату свет. А когда я подошел к окну, чтобы впустить свежего воздуха, он попытался встать на моем пути, но напомнив ему, что две руки против одной обычно побеждают, я завершил начатое. Примерно минут пятнадцать он ещё меня посыпал проклятиями и шуточными оскорблениями, а потом успокоился.

– Чувак, где у вас уборная? А то мочевой пузырь решил со мной поиграть в игру.

– Какую? «Испачкай штаны за пару секунд»?

– Ну ты, черт возьми, и шутни-ик, – смеяться мне явно не хотелось.

– Ладно. По коридору налево.

– Ага, спасибо.

Когда я, облегчившись, вернулся в комнату, первым делом увидел Константина, ходящего по комнате туда-сюда, взад-вперед. Он был очень сильно напряжен, я чувствовал, что он хочет что-то сказать, но стесняется что ли?

– Джеймс, прости, мне позвонили родители и они скоро приедут, а гостей они не одобряют, тем более, если я не попрошу их разрешения, перед тем как кого-то впустить.

– Что? Хочешь сказать, что они не знают, что у тебя есть друг, которого зовут Джеймс Дриминг!? – но я не успел как-то с ним поговорить, потому что мой телефон затарахтел, мама сказала идти домой и что ей нужно будет помочь с уборкой.

– Ладно, чувак, я постараюсь нарыть чего-нибудь, чего не знаю про Быка, – в ответ на это Константин одобрительно кивнул, и мы попрощались.

Я сумбурно спустился по деревянным лестницам и выбежал во двор, сел на велосипед и поехал домой по городу.

За столом на кухне сидели мама с папой и, видимо, обсуждали эту историю с Константином и Быком, которую я рассказал сразу в тот же день.

– Привет, мам! Привет, пап! – оповестил я их о своем приходе.

– Привет, малыш! Ты не голоден? Садись кушать.

Но как только я сел за стол напротив них, они начали, улыбаясь, пристально на меня смотреть. Я вечно забывал помыть руки; когда я вернулся, они начали меня расспрашивать:

– Как там Константин? Говорил с ним после этого конфликта? Кстати, как бы ты оценил этот конфликт и что бы предпринял на месте Константина? – спросил меня отец. Ему нравилось узнавать мое мнение по поводу жизненных ситуаций, они с мамой считали, что так я смогу вырасти полноценно, и не думая о том, что ко мне никогда не прислушивались. Вероятно, это была хорошая стратегия по воспитанию.