– Подождёшь? Я быстро заскочу, возьму что-нибудь перекусить. В последний раз ел только утром.
– Только поторопись, не хочу проторчать в офисе допоздна.
М. кивнул, протянув ему пачку сигарет.
– Не надо, у меня есть – Мельников отказался и, глядя на пачку,ухмыльнувшись добавил – "Лидер"? Как ты до сих пор этот эрзац куришь? Я запах-то его не переношу. Перешёл бы на нормальный табак.
М. стыдливо убрал пачку в карман. Некоторые привычки слишком сильно вошли в его жизнь и с ними трудно было расстаться.
Поначалу он направился к лавке, от которой вкусно пахло жаренными на углях сосисками, но в последний момент передумал и быстрым шагом отправился в маркет. Когда ему стукнуло сорок, он заметил, что стал немного полнеть, с этого момента он пытался следить за здоровьем и фигурой, но служба занимала большую часть его времени, часто лишая возможности нормально отдохнуть или поесть. "Издержки профессии" -промелькнуло у него. Зато у него высокое жалованье и дом в хорошем районе, куда он шесть лет тому назад перевёз жену с дочкой.
Заскочив в маркет, он отыскал отдел с молочной продукцией и пробежал взглядом вдоль стеллажа – обезжиренные йогурты, с добавлением фруктов, сладкие или без сахара, молочные коктейли. Всё абсолютно на любой вкус, как в прочем, и все остальные продукты. Иногда, во время походов в магазин, в его разуме невольно всплывали картины из прошлого, когда он ещё служил в полиции, до перевода в НСБ в Метрополисе. Контраст между его родиной и новым регионом был разителен, словно между двумя мирами. Их город, вечно серый и грязный, ничем не отличался от других городов Свободии: беспорядочное нагромождение бетонных многоэтажных домов вокруг одного-двух предприятий, которые обычно выпускали что-то для нужд обороны и ужасно коптили воздух ядовитыми выбросами. Разбитые дороги, грязь, пыль, несколько магазинов, где дефицитные товары отпускали по карточкам. О, карточки! Первое, чем был удивлён М в Метрополисе, это возможностью свободно покупать всё, что вздумается, в любых количествах. Никаких тебе яблок по четыре штуки в одни руки, ни нормы на табак, ни контрабандной одежды втридорога, никаких очередей. У М. глаза разбегались при виде огромного ассортимента и поначалу он весьма неловко чувствовал себя в местных супермаркетах и торговых центрах. Он всю жизнь прожил в стандартном десятиэтажном "муравейнике", в квартире-клетушке, полученной от Министерства внутренних дел. На первых этажах таких домов традиционно находились дешёвые питейные, где рабочий класс отдыхал после смены на заводе. Лифты практически всегда были неисправны, а вода – и холодная, и горячая, часто подавались с перебоями. Регулярным и работающим без помех было только телевидение, с ежедневными новостями, политическими ток-шоу и развлекательными передачами. Хотя, перед переездом он застал момент, когда власти стали экономить на электроэнергии и проводить отключения в дневные часы. Они объясняли это нехваткой топлива из-за международных санкций, враги Свободии блокировали поставки необходимых ресурсов. Здесь же, в Морее всего было в избытке. М. взял с полки молочный коктейль и пошёл к выходу, но его внимание привлёк шум: чей-то нервный разговор у отдела с напитками, такой обычно предшествует перебранке между людьми. Он увидел там двоих полицейских и рядом с ними женщину – худую высокую блондинку, с уставшим лицом. Она что-то говорила полицейским, те отвечали ей на повышенных тонах. Затем сама блондинка повысила голос и М. разобрал фразы:
– Да как вы вообще могли надеть на себя их форму?! Целуете задницы этим грабителям?
– Лучше следи за своим языком, уважаемая, иначе в НСБ тебе его быстро укоротят. Хочешь в НСБ? Могу организовать это хоть сейчас. – грубо ответил один из полицейских. Его коллега отстегнул от пояса короткую складную дубинку и пригрозил женщине:
– Лучше угомонись, пока не поздно, считай, что мы ничего не слышали. Не порти мне настроение!
Но блондинка не унималась:
– А ведь я тебя помню, ты был знаком с моим мужем. Не делай вид, что не знаешь, о ком я говорю. Те, кому вы служите, убили его!
– Какой муж? Да ты пьяная что ли?! Иди отсюда, пока… – полицейский с дубинкой не успел договорить. Дама протянула руки с растопыренными пальцами к его лицу, но тот увернулся и толкнул её. Она отлетела в сторону и упала прямо на стеллаж с бутилированной водой. Бутылки с глухим стуком повалились на пол, женщина упала и разрыдалась. М. смотрел на эту сцену, словно в каком-то трансе, но затем опомнился, кинул кассиру купюру в пять кредитов и, не дожидаясь сдачи, торопливо пошёл к выходу. Это не его дело, подумал он. Пусть полицейские сами с ней разбираются, какой смысл тратить ему своё время на каких-то сумасшедших? Что ей было надо от них? Да кто знает, может её муж был повстанцем и погиб в стычке с военными, а может повстанцы сами убили его. В те годы всякое творилось.
М. сел в машину, откупорил купленную бутылочку и с жадностью сделал несколько глотков.
– Я смотрю, ключи в замке зажигания, думал уже оставить тебя тут и поехать в одиночку. Очередь была? – бросил недовольно Мельников
– Да там какая-то драка началась – М. достал сигарету – Дай огня, пожалуйста.
Мельников протянул ему хромированную бензиновую зажигалку.
– Разнимал что-ли?
– Нет, но решил немного понаблюдать. Мало ли что – М. завёл мотор и выехал с парковки.
– Ты и драться-то никогда неумел. Куда тебе? Сколько помню, на занятиях по рукопашному бою был, как боксёрская груша. – Мельников ехидно посмотрел на него, поглаживая свою рыжую бороду.
М. посмотрел на него, попыхивая сигаретой и многозначительно промолчал.
– Ты когда в последний раз в отпуске был? Два года назад, кажется? – Мельникову, видимо, хотелось поболтать.
– Да, вроде, два. – М. кивнул.
– Тебе следует попросить у Конрада отпуск. А то у тебя вид, как-будто ты только что похоронил кого-то. Кстати, сегодня суббота?
– Пятница.
– Если в воскресенье не будет дел, приезжай с семьёй ко мне. Пожарим стейки на гриле, пропустим по стаканчику. Как ты выходные проводишь? Наверное, перед телевизором валяешься?
– Нет, я стараюсь почаще гулять где-нибудь с дочкой и женой.
– Молодец, а я валяюсь перед телевизором. – Мельников рассмеялся.
– Но предложение хорошее, я, обязательно приду в воскресенье. – М.улыбнулся, наверное, впервые за день. Мельников действительно был прав, в последнее время М. чувствовал, словно он выгорает. Неплохо было взять хотя бы неделю отпуска и провести её в горах или на побережье.
Они пересекли 8-ю западную улицу и ехали по узким дорогам Старого города. НСБ находилась на Крепостной улице и занимала старинное четырёхэтажное здание в стиле ампир, выкрашенное в блёклый оранжевый цвет. Асфальтовая дорога здесь переходила в гранитную мостовую, а проезжая часть сильно сужалась, поэтому машину снова пришлось оставить в соседнем квартале. Было уже почти шесть, когда они прибыли , Мельников то и дело поглядывал на часы, боясь задерждаться до позднего вечера. Полицейский на входе знал их в лицо и никогда не спрашивал их жетоны. В первый период службы в Метрополисе они носили стандартные удостоверения, в твёрдой обложке. Но руководство быстро осознало, что потеря агентом такого документа и раскрытие его личности посторонним равносильно гибели, и удостоверения заменили на номерные жетоны. Агенты миновали вестибюль и понднялись на второй этаж. В коридорах стоял обычный для таких учреждений канцелярский запах. Было довольно тихо, лишь иногда из за массивных деревянных дверей кабинетов слышались голоса и чьи-то негромкие разговоры. Они остановились у кабинета их шефа, Мельников постучал. На двери была полированная латунная табличка, "А. В. Конрад, капитан юстиции. Следователь отдела по борьбе с экстремизмом и неверномыслием." – гласила выгравированная надпись.
