Нас уже ждал накрытый на открытом воздухе стол. Леонид Ильич по второму разу стал рассказывать сидящим вокруг, как мы охотились, нахваливал меня, ну и себя не забывал. Первый тост, который произнёс Брежнев, был короткий: «За удачную охоту!». После этого он спросил меня:
— Письмо привёз?
— Конечно, Леонид Ильич, — ответил я. — Пакет у меня в беседке остался.
— Бери пакет и пошли в охотничий домик. Я возьму своего помощника, он мне его переведёт.
Я сходил за пакетом и прошёл в охотничий домик. Там уже сидели Брежнев, Суслов, Андропов, переводчик и ещё какой-то мужчина, которого я не знал. Меня пригласили за стол и переводчик стал переводить письмо. В нем были обычные витиеватые приветствия, уважительные похвалы в адрес Брежнева как лидера великой державы. Было видно, что текст письма ему понравился. В конце послании королева благодарила его за меня, за то, что я спас их людей и приглашала Леонида Ильича посетить Великобританию в любое удобное время с дружеским визитом.
— Вот какая у нас молодёжь растёт, — сказал улыбающийся Брежнев. — И англичан спасает, и членов Политбюро тоже. Мы тут с товарищами посовещались и решили тебя, Андрей, тоже наградить. Негоже отставать от англичан. Товарищ Суслов рекомендовал представить тебя к высшей награде СССР ордену Ленина за спасение иностранных граждан и я полностью его в этом поддерживаю. А вот за спасение товарища Андропова тебе полагается медаль «Золотая звезда». Юрий Владимирович просил наградить тебя без официального вызова в Кремль, поэтому мы пошли ему на встречу и решили это сделать сейчас. Так как я являюсь Председателем Президиума Верховного Совета СССР, а рядом сидит секретарь Президиума Верховного Совета СССР товарищ Георгадзе, мы это можем сделать прямо здесь. Михаил Порфирьевич, как вы считаете, мы ничего не нарушаем?
— Нет, — сказал сначала неизвестный мне, а теперь ставший очень даже известным товарищ Георгадзе, — все процессуальные нормы соблюдены.
— Тогда давайте, подписываем указы, которые вы подготовили и вы поставите печать на наши с вами подписи.
Леонид Ильич одел очки и подписал два указа о моем награждении. Я сидел ни жив, ни мертв. Андропов мне подмигнул, мол не тушуйся. Ага, легко ему намекать. У него такие государственные награды уже есть, а у меня за две жизни они первые. Георгадзе тоже подписал указы и поставил на них печати. Затем он достал три красных футляра и передал их Суслову, который открыл сразу все три. Я от удивления сделал круглые глаза.
— Ты удивляешься, почему два ордена Ленина? — спросил меня улыбающийся Брежнев, довольный произведённым эффектом. — Так как ты теперь Герой Советского Союза, тебе полагается орден Ленина и медаль «Золотая Звезда». И ещё один орден Ленина за подвиг в Англии. Понял?
— Понял, Леонид Ильич, — ответил я, еле шевеля языком от охватившего меня волнения и встал. — Служу Советскому Союзу.
— Молодец, устав о награждении знаешь, только это касается военнослужащих, — сказал Суслов и вручил мне эти три футляра, грамоты Президиума Верховного Совета СССР к ним и орденскую книжку, где были вписаны мои три награды. — Вешать на брезентовую куртку награды не положено, поэтому на пиджак потом дома сам повесишь. Поздравляю.
— Спасибо. Оправдаю оказанное мне высокое доверие.
Все были веселы и добродушны, поэтому я быстро подошёл к Леониду Ильичу и подарил ему две наши пластинки для его внука. Он посмотрел внимательно на них и поблагодарил меня за подарок. После этого все пошли дальше праздновать удачную охоту.
— Леонид Ильич, — обратился Андропов к Брежневу, — разрешите этого героя-охотника я на пять минут у вас заберу.
— Только не очень долго, — ответил Леонид Ильич. — Я хочу ещё его несколько песен послушать.
Когда мы остались одни, Андропов поздравил меня с высокими наградами.
— Спасибо вам, — ответил я, — не ожидал я такого.
— Заслужил. А с наградами, это дело привычки. Второй раз, когда награждают, уже не так волнуешься.
— Если ещё наградят, то сравню ощущения.
— Если вторую «Золотую звезду» получишь, то тебе на родине бронзовый бюст поставят.
— Ого, вот это да. Но до этого мне ещё далеко. Я хотел вас спросить, как там сбитый корейский лайнер?
Ночью в четверг 20 апреля 1978 года авиалайнер Boeing 707-321В южнокорейской авиакомпании Korean Air Lines (KAL) совершал пассажирский рейс по маршруту Париж — Анкоридж — Сеул, когда, значительно отклонившись от курса, оказался над Кольским полуостровом, тем самым нарушив воздушную границу СССР. Там он был перехвачен и, после попыток заставить его добровольно приземлиться, в 21:45 был обстрелян ракетой воздух-воздух Р-8 советским истребителем-перехватчиком СУ-15. Ракета взорвалась возле второго двигателя, повредив его и оторвав часть левого крыла длиной три метра, и, из-за полученных в результате обстрела повреждений фюзеляжа и разгерметизации салона, самолёт совершил вынужденную посадку на лёд озера Корпиярви в Карельской АССР. Но всего этого я Андропову говорить не стал, он и сам об этом прекрасно всё знает и без меня.
— А ты откуда знаешь? Ах, да, кому я задаю этот вопрос. Разобрались с ним, всех отпускаем и будем требовать сто тысяч долларов за содержание пассажиров.
— Не заплатят, а самолёт оставят, чтобы не тащить в Корею.
— Понятно. Я хотел тебя спросить, есть ли какая дополнительная информация по покушению.
— Нет. Но я почувствовал, что того, кто в вас стрелял, больше не существует.
— Это как? Его убили?
— Похоже на то. Я его больше не ощущаю среди живых.
— Вот даже как. Этого следовало ожидать. Обрубили концы.
— И ещё могу добавить. Всего их было четверо, кто участвовал в организации покушения на вас. Теперь их осталось трое. Кто эти трое, я не знаю, но, при близком контакте с ними, я смогу их однозначно распознать. Среди тех, кто находится сейчас на даче и с кем я сегодня здоровался за руку, этих людей точно нет.
— А это очень даже хорошо. Мне нужно будет подумать на досуге об этом.
— Я тут ещё увидел, какие опасности будут угрожать Брежневу в ФРГ. Седьмого мая Леонид Ильич будет вылетать из Гамбурга в Москву и его самолёт чуть не столкнётся с американским военно-транспортным самолетом, которого там не должно было быть в тот момент. Считать ли это попыткой осуществить террористический акт со стороны американцев или нет, я не знаю, так как никаких данных я в будущем не обнаружил. Командир корабля и экипаж смогут справиться с этой ситуацией, но их желательно было бы об этом предупредить.
— Я подумаю, как лучше это сделать. Что-то есть ещё?
— Да, но эту информацию необходимо тщательно проверить. Она касается самого молодого генерала КГБ Олега Даниловича Калугина, который ещё в 1958 году начал работать на ЦРУ. Те завербованные им два агента, которых он представил как свою победу, были, на самом деле, двойными агентами. Он у вас сейчас возглавляет управление внешней контрразведки ПГУ.
— Вот это да. Опять мой генерал стал предателем. Спасибо тебе, хоть ты меня в который раз не порадовал. Хорошо, вот держи номер телефона для экстренной оперативной связи. Там всегда дежурит наш сотрудник. Это на тот случай, если Ситников, по каким то причинам, не сможет помочь.
— Спасибо. По пустякам звонить на него я не стану, но если будет очень нужно срочно решить какой-то важный вопрос, то только в этом случае обращусь за помощью.
— Тогда пошли, а то Леонид Ильич долго ждать не любит. Да, сегодня в 18:00 посмотри «Международную панораму», там будет в конце сюжет о вашей группе и покажут ваш последний музыкальный клип. Ты же знаешь, Анатолий Овсянников, ведущий этой программы, любит заканчивать свои выпуски новостями мировой популярной музыки.
— Спасибо, Юрий Владимирович. У нас, правда, вечером репетиция, но я попрошу ребят записать этот выпуск на видеомагнитофон.
Мы вышли на воздух и направились к столу, где застолье было в самом разгаре. Загонщики зажарили части одного убитого кабана и запах вокруг стоял просто необыкновенный. Мы подсели к столу и я стал есть пахнущее дымом мясо добытого нами кабана. Брежнев и гости активно выпивали, только я, Суслов и Андропов не пили, ограничиваясь «Боржоми». Дождавшись паузы в разговоре, я спросил Брежнева о его новой книге «Возрождение» и сказал, что мы все с нетерпением ждём её выхода. Довольный Генсек подтвердил, что книга уже в печати и выйдет 28 апреля, то есть в следующую пятницу и сказал, что раз я интересуюсь его книгой, то он мне подарит один экземпляр со своим автографом. Тогда я набрался смелости, достал заранее припасенную «Малую землю» вместе с авторучкой и попросил её тоже подписать мне на память, чтобы получился полный комплект. Все добродушно рассмеялись и Брежнев написал: «Андрею, отличному охотнику и музыканту, на добрую память от автора. Л.И.Брежнев». Потом Леонид Ильич в ответ попросил меня спеть что-нибудь веселое. Я исполнил «Комарово» и «Подожди-дожди». Эти мои заводные песни все знали и охотно подпевали.
