– А если засекут? – попробовал сопротивляться Паша.

– А мы днём, когда коров уже выгонят и на ферме никого не будет, – рассуждала Полина.

– Дед там будет, он долго с фермы не уходит, – ответил Серёжа, немного покраснев в щеках.

– Ну не вечно же он там будет?

– А как ты запрягать собралась?

– А что, сложно?

– А то нет! – возразил Паша.

– А мы без запрягания.

– Чокнулась совсем.

– Пашка, ты трус!

– Ладно, как скажешь, – Паша поднялся с травы и прошёл вперёд, возглавляя троицу.

На ферме было тихо и сонно. Ребята осторожно открыли дверцу в телятник, где в отдельных загонах держали лошадей. Молодые бычки, еще безрогие, лежали на полу, обильно устеленном опилками и дремали, тыкаясь носом в настил. Полина подбежала к самому беленькому, с курчавым лобиком и круглыми пупырышками рогов. Присела рядышком, погладила по лбу, обняла за шею, встревоженный теленок шумно поднялся на ноги, потянулся испачканным в опилках носом к протянутой руке. Полина играючи отдёрнула руку, на что теленок попытался её лизнуть, высунув длинный вёрткий язык. Потом она поднесла пальцы и глупый бычок засосал палец.

В лошадином стойле было пусто. Ждану цыган взял в поле, Орлик был на выпасе. Недалеко от фермы, на культурных полях чернел широкий круп не высоко в холке коня. Дети побежали к лошади.

– Орлик, Орлик, – пугливо позвала Полина, тихонько подходя к коню. Жеребец продолжал щипать траву, хлестая себя тугим хвостом по округлым, разъевшимся бокам. Когда девочка боязливым движением руки дотронулась до его шеи, конь поднял голову, взглянул на детей, своими блестящими, карими глазами. Потом тряхнул гривой, отгоняя надоедливых слепней, и снова уткнулся мягкими губами в сочную траву.

– Хороший, Орлик, хороший, – приговаривала Полина не смело трогая коня за гриву.

– На Орлике не стоит ехать. Он диковатый, – сказал Серёжа.

– А я видела, как цыганиха на нём скакала. Нормальный конь, животных не нужно бояться, они сами нас боятся. Мне так папа говорит.

– Тогда как мы будем его запрягать?

– На гвозде у входа в телятник сбруя весит, – ответила Полина. – Кто сбегает?

– Твоя идея, ты и беги, – сказал Паша.

– Трусы, – огрызнулась девочка и больше не пререкаясь сама побежала на ферму. – Стойте там, где стоите, – крикнула она им уже издалека. Ребята пожали плечами.

Девочка вернулась с уздой. Раскрасневшаяся от бега и от смелости своей идеи, она дерзко и с вызовом смотрела на мальчишек, внутренне чувствуя своё превосходство.

– А седло? – спросил Серёжа.

– А мы без седла. Обойди его с другой стороны, чтобы он не шуганулся. А я отсюда натяну, а ты, Серёж спереди встань.

Полина ещё долго мялась около коня, крутя в тонких ручках сильно потёртую, старую уздечку. Конь всё также мирно щипал траву, не обращая внимания на детей. Вороная шкура его мелко дёргалась то тут, то там, от укусов слепней и блестела на солнце.

– Ээээ… он так не дастся, слишком много возни вокруг, испугается, – протестовал Паша, опасаясь близко подходить к Орлику.

– Сначала надо отвязать ему передние ноги.

– Не стоит, наверное, – ответил Серёжа спокойно стоя перед мордой коня и наблюдая за Полиной.

– Да оставь ты его в покое! – раздражался Паша.

– Вы такие трусы! – ликовала Полина. Она не унималась. Её смелость подзадоривала её.

– Отвязывай, тебе говорю! – сказала она Серёже.

И выждав момента, когда конь поднимет голову, она попыталась просунуть его морду в ветхие, кожаные кольца узды. Орлик недовольно фыркнул, дёрнув головой и задев Полину повалив её в траву. Ребята захохотали, засмеялась и Полина превозмогая боль от удара лошадиной головы в её живот.

У бабы Люси, что жила на пять домов дальше от Юрия Степановича, было две родные внучки и одна двоюродная. Самой старшей была Дуня, средняя Даша и младшая Катька. Даша и Катя были родным сёстрами, с разницей в пять лет. И жили они с родителями в Билибово. Деревня Билибово была самой близкой деревней к Излучине. Она была в три раза больше, имела свою школу, продуктовый магазин, большую ферму. В это лето Дашу впервые привезли погостить к бабушке на две недели. До этого она навещала бабу Люсю вместе с папой и никогда не оставалась у неё на время летних каникул. В этом году Даше исполнилось одиннадцать лет. Она была смелая и очень общительная девочка. Светловолосая, с большими серо-голубыми глазами и вздёрнутым носиком. Тем же днём, когда к бабе Люсе привезли внучку, она повела её знакомиться к москвичам. Даша восприняла городскую подружку легко, без стеснения и девочки быстро сдружились в тот же день. У Даши с Полиной оказалось много общих интересов: любовь к животным и к природе, настольные игры, в которые девочки играли с упоением, целыми днями. Особенно любимой была игра НЭП, в которой они мало что понимали, но им нравились цветные карточки, бумажные деньги и фишки в форме машинок.

Пока Оля с братом пребывали в Западной Двине, Полина играла с новой подружкой и мальчишками. Ребята новую девочку приняли с интересом. Особенно Паша. Полина, которая за эти несколько недель привыкла быть в центре внимания этот интерес мальчиков стал обижать. Несколько раз она даже устраивала расспросы в их маленькой компании.

– Пашка, а тебе кто-нибудь из девчонок нравится?

– А зачем тебе?

– Так просто, интересно, – и подружки хитро переглядывались друг с дружком и хихикали.

– Ну, Пашка, давай, говори!

Паша тоже улыбался, но растерянно, смущенно.

– Серёге скажу по секрету, а вам не буду.

– Значит, нравится кто-то, – довольная Полина улыбалась взахлёб.

Паша нашептал что-то Серёже, на что тот расплылся в улыбке.

– Ну? Серёж, говори! – не унималась девочка.

– Серёг, понял меня? – немного пригрозив взглядом, остановил его Паша. Серёжа утвердительно помотал головой, продолжая бесхитростно улыбаться.

– Ну нравится, – смущенно ответил он за друга.

– А кто? Я или Даша?

– Одна из вас, – ответил Серёжа.

– Ну а какая? Что трудно сказать? – раздражалась Полина. Где-то внутри она сомневалась и боялась услышать имя соперницы.

– Да отвяжись ты, не скажу я, – заговорил уже сам Паша.

– Ну и пока! Будем без вас дальше играть, – и Полина, взяв Дашу за руку побежала с ней по дороге к своему дому.

Однажды девочки играли в куклы, в бане у Полины. Пришёл Паша. Со вчерашнего дня он был явно чем-то заинтересован и озадачен. И долго решался, чтобы попросить у Полины объяснений. За день до этого, девочка была у него в гостях. Они играли на половике в доме в машинки. Одна закатилась далеко под кровать. Полина полезла доставать игрушку. И Паша заметил одну вещь, которая его очень заинтриговала и взбудоражила. Поэтому сегодня он пришёл расспросить и попросить показать нечто особенное, о чём даже стеснялся говорить. Полина вышла к нему в предбанник.

– Я тебе открою секрет, кто из вас мне нравится, а ты мне покажешь одну вещь, – начал он разговор. Заинтригованная Полина согласилась раньше, чем успела подумать, каков же обмен.

– Покажи мне, что у тебя под юбкой. Как там у вас все? Не так же, как у нас ведь.

Глаза Полины расширились от удивления.

– Это же нехорошо.

– Да никто не узнает же.

– А Даша? – прошептала девочка.

– А ты тихо, раз и всё.

– Не могу, Паш.

– Ты уже согласилась! – взмолился он. – Это не честно.

– Не покажу.

– Нууу… так не честно. Ты обещала. Если сейчас не согласишься, я всё равно узнаю! У Даши спрошу, расскажу, что ты мне показала.

– Дурак.

Пашка надулся. Немного постоял, глядя на девочку, а потом предложил:

– А хочешь я тоже штаны сниму?

– Тогда ты первый, – Полина с энтузиазмом приняла его новое предложение.

– Хорошо, только ты дверь в баню поплотнее закрой, а то Дашка ещё выйдет. Полинина подружка в это время ждала её в самой бане. Она притихла, напрягая слух. Полина плотнее прижала скрипучую, маленькую дверь и показала пальцем говорить ещё тише. Паша встал перед ней в полной готовности снять штаны. Девочка до конца не верила, что он это сделает, поэтому не боялась оказаться в должниках. Мальчик ждал, когда она подаст знак, что можно. Полина удивлённо вскинула брови. Он снял штаны, а она сильно зажмурилась.