– Слушаю, Катя!

– Шо, папа, как дела? Все норм?

– Так точно! Усе идет по плану, шеВ.

– Ок. После регистрации позвони мне.

– Хорошо.

Хм, а вот и наш рейс, голубчик, на табло появился – «Екатеринбург – Владивосток». Ура!!!

Я неспешно подошел к группе людей с огромными чемоданами и сумками, которые нервно переминались в ожидании лотереи-регистрации на наш рейс. Процесс пошел!

– Чемоданы на ленту, паспорта на стойку, смотреть прямо, головой не вертеть. Следующий!

Строгая дама в форме, профессионально листая паспорт, внимательно осматривала человека, быстро сверяла информацию в компьютере, тыкала пальцем на клавиши и шустро приклеивала бирки на ручки чемоданов и сумок. По самодвижущейся широкой транспортерной ленте наше бесценное имущество временно покатилось в крепкие руки невидимых грузчиков.

– Следующий!

Паспорт, экран, липкая лента – и вот он в руках, твой посадочный талон с отрывным корешком.

– Следующий! – это обращались уже ко мне.

Уверенной походкой подошел к стойке регистрации. Поздоровался с женщиной при исполнении и, ничуть не надеясь на удачу, вежливо попросил:

– Можно в первые ряды?

Мельком взглянув, регистраторша сравнила меня с моим фото в паспорте и стала что-то искать на мониторе. Тык… тык пальчиком, с ухоженным ноготком, в красивом перламутровом маникюре, тык, тык еще, тр..тр..рр,… готово. Посадочный мгновенно оказался в моем паспорте, на чемодан приземлилась липкая лента со всей необходимой информацией, на заплечную сумку крепко вцепилась такая же бирка липучка.

– Следующий!

– Спасибо. – Бережно взяв в руки свой паспорт с торчащим белым вкладышем, похожим на лотерейный билет, я отошел в сторону. Зудело! Хотелось срочно узнать свое место. Раздался звонок:

– Ну, шо, папа?

– Пока не могу прочитать, от перевозбуждения буквы не вижу, погодь, очки одену. Так. Где указано? Так – рейс, время, дата. Вот, нашел, 3-А.

– Ок. Все норм. Ты запомнил? Всех посылай…

– Куда? А-а… вспомнил!

– Место не уступай, папа, ну ты ШО впрямь!!! Я проверю, понятно? Все, я погнала, обои дома надо клеить, маме помогать.

– Что клеить? А как шоколадка, я постеснялся…

– Удачи! – в телефоне послышались короткие гудки.

Закинув рюкзак на плечо, незаметно, как бы даже невзначай, проверил документы в кармане куртки и не спеша потопал на второй этаж. Пора досматриваться.

Обычный осмотр и досмотр с элементами стриптиза. Разделся-оделся-заправился, плюс отсканировался. Все просто. Проделывая эти несложные упражнения «снять-надеть», я невольно наблюдал за происходящим вокруг и делал выводы. Здесь решается безопасность нашего полета. Пронесут на борт «плохие» люди оружие или что-то другое запрещенное или не пронесут. Не хотелось бы!

Наконец и этот рубеж успешно преодолен. Можно немного расслабиться и передохнуть.

Многие ругают российские АВИА. Тут плохо и здесь нехорошо, тут задержки и здесь опоздания. Все нормально! Назовите хоть одно производство или пару организаций, работающих без проблем? Да практически нет таковых. Мне же летая, радоваться приходится чаще, нежели сожалеть.

Очень надеюсь, что так будет и впредь!

Вот и сейчас, как и договаривались, согласно купленным билетам я очутился внутри самолета, Эрбас А-320 Ural Airlines, вылетающим рейсом Екатеринбург – Владивосток (Koltsovo – Knevichi). А дальше борт отправится на забытую всеми и неизведанную пока еще мною Камчатку.

Несколько слов о самом самолете А-320 Airbus. Разработчик и производитель – Франция. На борт берет от 150 (включая бизнес-класс) до 180 человек. Максимальная скорость 900км/ч, дальность перелета (без дозаправки) около 6000 км, высотный потолок до 11 км.

Для справки. Плохие парни используют ПЗРК (переносной зенитный ракетный комплекс), чтобы крушить самолеты. Высота поражения до 5км. Думаю, вот по этой причине гражданские самолеты и стараются взбираться повыше, на высоту до 10 км, подальше от проблем. Но это моя версия, интуитивная, так сказать, скорее, для личного самоуспокоения. А если серьезно про высоту полетов, то все банально просто. Для каждого самолета, а их сотни видов, хитрыми учеными найдены самые экономичные и оптимальные варианты «дешевого» перелета. И безопасность там, к большому сожалению, наверное, уже вторична. Для нашего А-320 при скорости 800 км/ч самый экономный расход керосина – на высоте в 9–10 тыс. метров. Простая физика и математика. На разных высотах разреженность (плотность) воздуха разная! И чем выше взбираемся, тем меньше встречаем сопротивление воздуха, как и кислорода, кстати, но зато легче «плыть». Вот так!

На нашем самолете свободных мест нет. 150 пассажиров, плюс два пилота и 6 стюардесс. Закрыв округлую мощную дверь, мы готовимся к взлету. Уютно, тепло и чисто кругом. Приятный мягкий свет плафонов в салоне успокаивает, как и ровно гудящие двигатели на холостом режиме. Через круглые иллюминаторы видны ночной аэропорт и взлетное поле, ограждения из светящихся фонарей, спецмашины и авиатехники в желтых безрукавках. У каждого своя работа, кто-то водой, едой и керосином затаривает борт, кто-то проверяет исправность техники. А кто-то соединяет желтой трубой на колесиках мощный тягач с передней стойкой шасси самолета, чтобы вытолкать его назад, на поле, метров на сто, для дальнейшего самостоятельного выруливания на взлетную полосу.

Все! Труба отсоединена, и авиатехник разъединил вьющийся переговорный провод с кабиной летчиков, пожелав нам всем удачного полета.

Тихонько качнувшись вперед, скрипнули опорные шасси. Покачивая и потряхивая массивными крыльями с моргающими зеленым и красным огоньками на концах, самолет плавно, словно старенькие советские «жигули» покатился по рулежной дорожке.

Инструктаж по использованию спасательных жилетов на русском и английском. Пассажиры с большим интересом разглядывают симпатичных ухоженных стюардесс в фирменных нарядах, а вот слушают их рассеянно. Да и где эти моря, океаны в бескрайней Сибири? Не хочется думать о плохом, все прекрасно понимают – так надо, так нужно. Такие правила перелета по инструкции.

– Кольцово, я борт U6 315, разрешите взлет? – запросил пилот по радиосвязи.

– U6 315, я Кольцово,… взлет разрешаю! – строго и чинно ответил диспетчер.

Рев мощных двигателей резко усилился до максимума. Тормоза отпущены, U6 315 остервенело рванулся вперед! Пассажиры почти безвольно откидываются назад и вжимаются в спинки кресел.

Одни, как кошки вцепляются в подлокотники, другие с силой сжимают руку близкого человека.

В стремительном разбеге и леденящем душу грохоте надпочечники всех «взлетающих» с излишеством брызжут адреналином,… давит в висках, закладывает уши. Вперед… вперед!

Жизнь на мгновение останавливается, замирает,… вспоминается Всевышний!

Еще… еще… еще сильнее разбег, и… и… и… опачки! В какой-то миг самолет, плавно оторвавшись от земли, упрямо взмывает в небо! Ну, с богом!

Ночной Екатеринбург сверху завораживающе мерцает огоньками разных цветов. Показывая свою необъятность, как бы тихо укоряет меня: «Тебя, непоседа, куда опять понесло?».

– Не обижайся, Ёбург, я тебя очень люблю. Но дай другие города, других людей посмотреть. Может, еще больше тебя полюблю. Все ж познается в сравнении…

Самолет, плавно набирая высоту, ложится на разворот с легким наклоном и, некоторое время спустя уверенно взяв курс на восток, покидает границы города.

Ночь. Темно. В круглый иллюминатор видны ватные плывущие облака, подсвеченные звездами и луной, да моргающую красную лампочку на кончике крыла, обозначающую левый габарит. Часто смотрю на левый двигатель и, словно живому существу, говорю: «Ты уж, дружище, постарайся, и напарник твой пусть не филонит, не шуточное дело затеяли, семь тысяч верст, и все над дремучей тайгой! Это не в булочную за хлебом сбегать… Пахать и пахать!».