Джинни и Гарри ни секунды не размышляя отпили огневиски, а Гермиона выпила следом за ними и запоздало подумала, что наверное, надо было соврать и не пить. Малфой вытаращился на неё, как на диковинное животное и, кажется, даже перестал дышать.
— Та-а-ак, Грейнджер, я думаю все ждут занимательный рассказ, — пропел Блейз, ухмыляясь и показывая ряд ровных зубов.
Мысли в черепной коробке Драко проносились излишне быстро отчего все в голове путалось. Конечно, он помнил, что Гермиона не была девственницей, когда они впервые переспали, но спросить о её первом разе и этом гребаном счастливчике, который лишил ее невинности как-то не доводилось. А тут ещё и вон какие подробности он вдруг узнал, сам того не прося. Мерзкое ощущение ревности к неизвестному парню вцепилось зубами в его кожу.
— Обойдётесь. Не буду я ничего рассказывать — это не входит в правила игры, — сказала Гермиона, краем глаза посматривая на Драко и чувствуя себя неудобно в его объятиях.
Малфой же отмер, понимая что сейчас и правда не место и не время для разговоров о ее бывших, да ещё и была его очередь говорить, что он никогда не делал.
— Я никогда не трахался в общей комнате, когда на рядом стоящих кроватях спали соседи.
Гарри и Джинни, совсем чуть-чуть покраснев, выпили огневиски.
— А я смотрю вы еще те любители приключений! — воскликнул Блейз.
Спустя ещё несколько кругов в эту игру, каждая фраза начала сопровождаться бурным рассказом того, как кто что делал. Драко во время одного из таких рассказов перевёл взгляд на Гермиону. Волнистые пряди волос выбились из ее высокой прически, придавая девушке очарование. Красные от алкоголя щеки и затуманенные глаза привлекали ещё большее внимания и заставляли представлять, как будет выглядеть ее лицо, когда Гермиона наконец-то окажется распростертая под ним на простынях.
Грейнджер, чувствуя на себе внимательный взгляд, оторвалась от рассказа Джинни и посмотрела на Драко. Платиновые пряди волос упали на лицо, а глаза страстно блестели заставляя еще раз убедиться, какой он все-таки красивый. Мужская рука приземлилась на ее бедро и чувственно сжала. Малфой стал медленно скользить вверх по девичьей ноге, задирая плотную ткань юбки все выше и выше.
В «Трёх Мётлах» всегда было шумно, а потому всеобщий гул окутал пару, заставляя почувствовать будто они одни в помещении. Драко гладил ее бедро, иногда уделяя большее внимание внутренней поверхности. Тонкие колготки мешали ощутить бархатистую кожу на ощупь, но сама обстановка и перемена в лице Гермионы возбуждали не на шутку. Малфой испытывал ее на прочность, ожидая когда она оттолкнет его руку и начнёт пристыженно оглядываться по сторонам. Но видимо Драко не учёл количество алкоголя выпитого девушкой. Грейнджер лишь жадно наблюдала за тем, как мужская ладонь приближается все ближе и ближе к кромке ее нижнего белья.
Малфой остановился в миллиметре от ее трусиков и сильнее сжал внутреннюю поверхность бедра, передавая все свое желание. Такая открытость возбуждала еще больше. Гермиона тяжело сглотнула и перевела взгляд с руки, удобно обосновавшейся между ее бедер к серым — почти черным от желания — глазам. Непроизвольно из ее рта вырвался легкий вздох, а потом, словно готовясь к чему-то большему, гриффиндорка облизнула губы накрашенные алой помадой.
И Драко понял, что это край. Если сейчас он не поцелует ее, жадно исследуя языком сладкий рот, если не дотронется до нее нежно и страстно одновременно, если не прижмется к ней всем телом, то его разорвет на части.
Малфой убрал ладонь зажатую между девичих бедер и поправил юбку. Чуть склонился к ее лицу, пристально заглядывая в глаза.
— Не хочешь в замок?
Гермиона успела только кивнуть, а Драко уже вскочил со своего места, подавая ей руку.
— Ну, хорошо вам допить до конца последнюю бутылку, а мы, пожалуй, пойдём, — обратился ко всем Малфой.
Как они надели на себя мантии и вышли из паба, попрощавшись со всеми, Драко даже не заметил. Он только моргнул, а в лицо уже ударил холодный ветер вкупе с ледяным снегом. Как бы ни хотелось прижать Гермиону к стене здания и поцеловать в желанные губы, но заболеть хотелось ещё меньше, да и девушка была одета явно не по погоде. Малфой открыл полы своей мантии и запихнул туда Гермиону, которая уже начала подрагивать от холода. Драко не знал, что его греет больше — алкоголь в крови, адское желание или тёплое тело в его объятиях.
В таком положении быстро идти было не удобно. Малфой уже проклял Хогвартс с его защитой всеми возможными словами, потому что трансгрессировать, как известно, туда было невозможно. А уж очень хотелось побыстрее оказаться в теплой гостиной Башни Старост.
Гермиона же не успела проанализировать всю информацию, свалившуюся на ее голову, как уже оказалась в Главном Холле. Драко прижал ее к стене замка прямо рядом с большими дверьми. Дыхание от быстрого шага сбилось, а щеки до этого горячие от алкоголя заледенели. Малфой провёл большим пальцем по ее скуле к алым губам. Оттянул нижнюю губу немного вниз и завороженно посмотрел на то, как она поцеловала его палец.
«Грейнджер, что ты творишь со мной?»
Малфой со стоном впился в неё поцелуем. Ее губы были мягкими и такими податливыми. Портил все только небольшой слой помады, который почему-то не исчезал. Драко пососал ее нижнюю губу и чуть прикусил, послышался тихий стон из уст девушки, и он ещё плотнее прижался к ней, плавясь от ощущения теплого тела и пьянящих разум губ, пропитанных огневиски.
—… лучше всего Мимбулус мимблетонию выращивать в тёплом, влажном месте… — послышался голос профессора Спраут, и Драко с Гермионой замерли, смотря друг другу в глаза.
— Пойдем, — сказал Малфой, хватая девушку за руку и утягивая за собой по направлению к главной лестнице.
Пара неслась по коридору словно в одной из башен вспыхнуло адское пламя. Иногда Драко не выдерживал и урывал быстрый поцелуй, продолжая дальше путь ещё с большим рвением.
— Мне безумно нравится твоя помада, но сотри ее. Я хочу видеть, как твои губы покраснеют от поцелуев, — сказал Драко, когда пара уже оказалась в коридоре, ведущем ко входу в Башню.
— Добрый вечер, сэр! — воскликнула Гермиона, по привычке здороваясь с рыцарем на портрете.
— Дух единства, — прорычал Драко пароль, не понимая, как у нее ещё хватает сил перекинуться парой слов с этой железякой.
— Добрый вечер, молодые люди! А у нас где-то пожар? — начал рыцарь то ли ехидно, то ли добродушно.
— Ой, нет, что вы…
— Дух единства, — еще раз повторил Малфой, зло взирая на человека на портрете.
— Да, пожалуйста-пожалуйста, — казалось рыцарь даже глаза под шлемом закатил.
Портрет отъехал в сторону, и Малфой рванул вперёд. Его не волновало как все это выглядело, главное было одно — Гермиона Грейнджер такая нужная, прямо сейчас. Драко развернулся и прислонил девушку спиной к каменной стене, тут же находя ее губы своими.
В гостиной было темно, а потому атмосфера стала еще интимнее.
Малфой сжал ладонями узкую девичью талию, чувствуя холодную ткань мантии. «Слишком много одежды». Драко одним рывком стянул с Гермионы мантию, и одежда черным пятном расползлась по полу. Теперь стало определённо лучше. Малфой обхватил гриффиндорку руками и прижал к себе, что были силы. Их губы работали, как слаженный механизм. Они сталкивались языками, играли друг с другом, сжимали зубами губы и тихо, придушено стонали.
— Надо разжечь огонь в камине, — хрипло произнесла Гермиона, отрываясь от Драко.
Он кивнул куда-то в темноту. Достал из кармана мантии палочку и заклинанием поджег поленья в камине. Ненужная уличная одежда, все ещё находившаяся на нем, тут же была снята и откинута в сторону.
Гермиона в свете огня из камина стала ещё прекраснее. Оранжевый свет пламени ласкал ее кожу и волнистые волосы, подчеркивая поистине исключительную красоту.
Драко, не выпуская из рук палочку, рывком прижал Гермиону к себе и жадно поцеловал, запуская ладонь в каштановые пряди и расстроенно хмурясь от того, что волосы собраны в высокую прическу на затылке. Он взмахнул палочкой, призывая шпильки из ее прически к себе в ладонь, и волнистые пряди разметались по девичьим плечам.
