И подарок подруги не подвёл. Губы стали выглядеть ярче и больше, но ощущения, что тонну краски вылили тебе на лицо, не было.

Грейнджер засунула в свой клатч под заклятием незримого расширения тёплую мантию и шарф с перчатками. Она понимала, что поступает по крайней мере глупо, пытаясь соблазнить Драко, ведь во-первых, это может не сработать, а во-вторых, она может простыть, на улице как никак декабрь. Но — ей так понравилось своё отражение в зеркале, что переодеваться не захотелось.

Гермиона глубоко вздохнула и пошла на выход из Башни. Сердце так громко билось, что звук отдавался в ушах, а внутренности скрутились в нервный узел. Но подходя к дверям в Большой зал, гриффиндорка смогла расправить плечи в приступе храбрости, вздернуть подбородок и расплыться в самоуверенной улыбке, которую так часто видела на лице Драко. Пусть смотрит. Пусть знает, что она не его собственная игрушка, которой он может управлять как захочет.

Первый шаг за порог Большого Зала оказался куда более легким, чем Гермиона ожидала. Она уверенно шла вперёд, скользя взглядом по волшебникам за общим столом, пытаясь найти знакомую платиновую макушку.

— Гермиона!

Джинни вскочила со своего места, намереваясь убить свою подругу взглядом, но в мгновение опешила, уставившись на неё во все глаза. Грейнджер приветственно улыбнулась Уизли, игнорируя её явное замешательство, потом посмотрела на Гарри, который приподнял одну бровь, поглядывая на подругу, а посмотрев на место напротив брюнета, она уткнулась в серебристо-серые глаза, которые пытались поджечь её своим раскаленным огнем. Гермиона надеялась, что выражение ее лица не слишком самодовольное, потому что она не собирались показывать всем, что оделась так для него. Нет. Для себя. Ну и на радость Джинни, конечно.

Слизеринцы сидящие на одной скамье с Малфоем, молча пялились на крайне необычную сцену, разворачивающуюся перед ними, и ждали продолжения. Лишь только Блейз, обнимающий Полумну за талию, закатил глаза и отвернулся к своей девушке, намереваясь потом узнать все-таки у Драко, что за хрень здесь творится.

Гермиона заткнула свой внутренний голос, который удивлённо причитал такому расположению людей за столом, и усилием воли оторвала свои глаза от как всегда идеального Драко, в глазах которого плескалось желание. Она ещё шире улыбнулась, возвращая внимание своим друзьям.

— Привет, ребята!

Со всей элегантностью, на которую была способна, Гермиона опустилась на скамейку, пытаясь перебросить ноги, так чтобы юбка не задиралась дальше положенного. Джинни плюхнулась рядом, переводя взгляд с Малфоя, который откровенно пожирал Гермиону взглядом, и на подругу, которая с преувеличенным безразличием стала накладывать в глубокую тарелку хлопья.

— Мы думали, ты все еще спишь. Хотели уже идти, будить, — сказала Джинни, почти подпрыгивая на месте от желания узнать, с чего это Гермиона так разоделась.

Гарри приобнял свою девушку, пытаясь унять её видимые признаки любопытства и мельком взглянул на Драко, который все ещё смотрел на Гермиону и казалось даже не моргал. Поттер подавил порыв сказать, что-то едкое в адрес слизеринца, который почти что раздевал подругу взглядом и повернулся к Грейнджер.

— Хотели отправить Малфоя за тобой, а то все уже поели и ждали только тебя, — произнес Гарри, — и ты сегодня очень красивая, Гермиона.

Гриффиндорка слишком тщательно облизала ложку, видимо надеясь произвести еще большее впечатление на Драко, и улыбнулась. Поттеру же стало чересчур неуютно, разглядывая откровенные действия подруги.

— Спасибо, Га…

— Я же говорил, что она сама прекрасно справится с доставкой своего тела в Большой Зал, — сухо сказал Драко, перебивая Гермиону.

Грейнджер почувствовала, как от хрипотцы в его голосе тело предательски вздрогнуло, а легкий румянец окрасил скулы. Она пересилила себя и со всем безразличием на какое была способна посмотрела Драко в глаза, а потом перевела взгляд на друзей, только сейчас замечая, что Рона нет за столом.

— Просто захотелось выспаться, каникулы все-таки, — легко сказала Гермиона, отпивая тыквенный сок из кубка, — а где Рональд?

— Ой, Ромильда его минут десять назад потащила куда-то, — ответила Джинни, ухмыляясь и намекая, что ее брат с девушкой побежали не в плюй-камни играть.

К тому моменту, когда Гермиона разделалась с завтраком, за столом рядом с ней остались только Джинни с Гарри, Полумна с Блейзом и Драко, который все еще пожирал ее глазами, несмотря на явное нежелание поговорить. Грейнджер маленькими глотками пила тыквенный сок, а мысли в голове устраивали целую дискотеку из нервных выкриков.

Хотелось прямо сейчас встать из-за стола, схватить Малфоя за руку, вытащить за пределы Большого Зала и поговорить. Вот прямо так, откровенно и просто. Чтобы без этих переглядок, которые означали не то желание, не то противостояние. Чтобы без повисшего напряжения, в то время, как две другие парочки представляли из себя кокон радости и счастья.

Гермиона в который раз убедилась, что у нее не могло быть все легко и просто. Конечно, она понимала, что в сложившейся ситуации есть и ее непосредственная вина, но оправдывать Драко в его чересчур ревнивом поведении тоже не собиралась.

«Но поговорить-то ещё можно успеть», — возникла неожиданная мысль, а глаза уже скользнули к Малфою. Ведь если сейчас все обсудить, то можно будет прекратить этот безумный фарс.

Драко заметил, что Гермиона взглянула на него и тут же криво усмехнулся, то ли ожидая от нее действий, то ли намереваясь взбесить ее. Грейнджер вздернула подбородок, поставила кубок на стол и уже открыла рот, чтобы попросить Малфоя выйти с ней ненадолго из Большого Зала, как…

— Ну все, Гермиона поела, пойдёмте уже!

Джинни подорвалась из-за стола со скоростью новенькой метлы и стала тянуть за руку Гарри, который неохотно, но все же встал со своего места. Следом поднялись Блейз с Полумной и, улыбаясь друг другу, последовали за остальными.

Гермиона, тяжело вздохнув, встала со скамьи и отправилась на выход из Большого Зала, смотря на две довольные жизнью парочки, которые держались за руки и целовали друг друга в щеки. Все это вызывало желание запустить в себя оглушающим заклинанием и отправиться к себе в комнату, чтобы там с книгой в руках провести оставшуюся часть дня.

Но надежда, что Драко поступит не в своей дурацкой манере, и сейчас возьмет ее за руку или хотя бы на несколько часов забудет об их ссоре, не покидала Гермиону, пока она проходила мимо длинного стола к дверям.

Малфой же был явно не намерен изменять своим принципам. Он демонстративно прошел мимо Гермионы и поравнялся с Блейзом, заводя с другом разговор.

Надежда на лучшее испарилась, словно меркнувший патронус. Осознание, что пора готовиться к худшему, ударило в живот.

***

Хогсмид на рождественских каникулах всегда представлял из себя нечто потрясающее. Деревушка утопала в пушистом ковре из снега, играющих из колдорадио песнях и радостном смехе детворы. Все магазины и немногочисленные домики были украшены рождественской атрибутикой, но особенно выделялись созданные из гирлянды олени, которые мило виляли хвостиками и носились вокруг проходящих людей.

Гермиона поежилась от пронизывающего до костей ветра, и поглубже засунула руки в карманы мантии. Ругать себя за столь глупую идею, которой она последовала, и оделась совсем не по погоде, уже надоело, а потому девушка лишь меланхолично думала о том, как завтра сляжет с температурой.

Она шла между подругами, которые жались к своим парням, и пыталась периодически поддерживать беседу. Настроение упало до нуля и идти куда бы то ни было совершенно не хотелось. От побега в тёплую Башню старост гриффиндорку удерживали только рука Джинни, держащая ее за локоть, и небольшое чувство ответственности за Драко, которого она не могла оставить одного со своими же друзьями.

Малфой же игнорировал всех присутствующих, кроме Блейза, чем зарабатывал недовольные взгляды от Джинни, которая представляла тройное свидание совсем по другому.