— Ты хочешь отношений со мной? С эгоистичным придурком? С мразью, не ценящим никого, кроме себя?

Гермиона покачала головой, будто удивляясь его беспросветной глупости. А Драко просто стоял перед ней. Потерянный. Ничего не понимающий. Запутанный в себе и в этом мире. Он не понимал ее стремления поговорить об их отношениях и не понимал своих чувств, желающих того же.

— Я хочу быть с тем, кто будет бороться за меня. Кто будет доказывать, что хочет быть со мной.

Малфой наклонил голову в бок, рассматривая ее внимательнее. Все та же Грейнджер, что и всегда. Стоит перед ним. Говорит что-то безумное. А он хочет стоять здесь и смотреть на неё. Слушать ее голос.

— Я заносчивый, противный слизеринец. Всегда такой был и буду. Ты готова к горькому разочарованию? Думаю, нет. Я совсем не тот, кто нужен истинной гриффиндорке.

— А это уже мне решать. Нужен мне кто или нет.

Гермиона обогнула стол, приближаясь к Малфою, застывшему посреди кабинета. Его ухмылка становилась все напряженнее и напряженнее с каждым ее шагом. А она смотрела на него решительно. Дерзко. С огнём в глазах.

— Я не говорил, что мне нужна гриффиндорская мышь.

— Хоть раз в жизни — заткнись.

И Грейнджер схватила его за галстук, притягивая к себе.

Она встала на носочки и впилась в его шею зубами, беспощадно кусая нежную кожу. Провела языком мокрую дорожку до ворота рубашки. Остановилась, чтобы поцеловать и скользнуть глазами вверх, наблюдая за его реакцией.

Малфой замер, чуть приоткрыв губы, и заметно сглотнул, отчего его кадык сделал прыжок. Его глаза цвета шторма следили за ее действиями. Сам Драко застыл в немом изумлении.

Гермиона тихо хмыкнула и вернулась к покусыванию его шеи. Ее руки прошлись по его животу, прохладными пальчиками залезая в просветы ткани между пуговицами рубашки. Она, не теряя своей смелости, схватилась за пряжку его ремня, расстегивая быстрыми, рваными движениями.

— Что… что ты…

Драко попытался отстранить ее руки, шагая назад, но Гермиона последовала за его движениями, не давая остановить себя.

— Ты знаешь, что.

Грейнджер с вызовом посмотрела в его глаза и толкнула немного в бок, Малфою пришлось опереться бёдрами о парту и поставить на столешницу ладони.

Гермиона дернула за язычок молнии на его брюках, не отводя взгляда от его глаз. Она видела его смятение. Внутреннюю борьбу. И она знала, что запутает его ещё больше. Да и себя в придачу. Но — это было так соблазнительно.

Просто быть здесь. Трогать его. Дышать с ним одним воздухом.

Малфой потянулся к ней. Сам. Резко. Ворвался языком к ней в рот. С едва слышным, хриплым рычанием. Гермиона — всего на секунду — потеряла контроль над ситуацией. Потерялась в его горячих губах и мягком языке.

Но спустя пару секунд отстранилась от него. Настроила зрительный контакт и стала медленно опускаться на корточки, захватывая край его брюк вместе с боксерами и спуская за собой вниз.

Гермиона не отрывала взгляд от его лихорадочно блестящих глаз и горящих щек. Она совершенно не представляла, что творит. Что ей надо делать, знала тоже только в теории. Но это не отменяло ее решительного настроя. Грейнджер смотрела на Драко и просто хотела всего этого. Хотела его здесь. В кабинете старостата. Куда в любую минуту могут войти.

Раньше Гермиона бы со стыда померла от своих действий, а сейчас она чувствовала в себе это. Легкое безумие, обволакивающее ее.

Гриффиндорка все-таки взглянула перед собой, на секунду задерживая дыхание. Она никогда не понимала восхищенных рассказов подруг о достоинствах своих парней. И со своим первым любовным увлечением она никогда не блестела желанием заниматься оральным сексом, потому что не понимала, как можно этого хотеть.

Но здесь. Гермиона сама захотела, да ещё описала бы все достоинства Малфоя во всех подробностях. Такого до этого момента не приключалось в ее жизни. Что должно было выбивать из колеи, но гриффиндорка уже привыкла. Все, что связано с Малфоем, удивляет ее. Всегда.

Гермиона облизнула пересохшие губы, украдкой взглянув на Драко, и обхватила своими тонкими пальцами его член. Такой твёрдый, длинный, с набухшими венами вдоль ствола. Возбуждение растекалось по ее телу огненным коктейлем.

Она провела рукой вниз, оттягивая нежную кожу. Взгляд уперся в темно-розовую головку члена. У Гермионы в голове пронеслось все, что она знала в этой области, но знания в данный момент оказались такими лишними. Ее чувства сейчас управляли ею.

Грейнджер провела языком по головке. Облизала ствол сверху вниз. Услышала хриплый выдох Малфоя. Его пальцы вцепились в край парты, до белых костяшек.

Он не мог отвести взгляд от неё. От ее языка, порхающего по его члену. Блять, да он боялся, что картина сидящей перед ним на коленях Грейнджер, ласкающей его — вынесет ему мозги.

Но ему вынесло не только мозги. Его сердце зашлось в рваном, бешеном ритме, а дыхание было готово сорваться в любое мгновение.

И Гермиона плотно обхватила его член губами, давая ощутить весь жар и влажность ее рта.

Малфой еле остановился, чтобы не схватить ее за волосы и не начать врываться с бешеной скоростью в ее глотку. Он совсем не хотел напугать ее. Он хотел, чтобы она продолжала эту сладкую пытку бесконечно.

Ее влажный, бархатистый язык, скользящий по его плоти заставлял его внутренности пылать от наслаждения. Ее рот, так правильно принимающий его в себя, срывал крышу.

Драко не заметил, как его рука зарылась в ее мягкие волосы, сжимая в кулак волнистые пряди, и стала направлять Грейнджер, набирая нужный ритм. Он чувствовал, как упирается членом ей в небо. Чувствовал, как ее зубы задевают его плоть, даря острые ощущения.

Еще один маневр ее губами — и все.

Малфой пропал. Он просто разлетелся на мелкие осколки в приступе наслаждения.

Когда Драко пришел в себя, то его ноги все ещё дрожали, а пальцы стальной хваткой сжались на столешнице парты. Грейнджер стояла перед ним с неимоверно растрепанными волосами, блестящими карими глазами и припухшими губами. И она была такая красивая, что — Малфою пришлось тряхнуть головой и затекшей рукой, провести пятерней по своим волосам, отводя взгляд. Чтобы ненароком не показать свою растерянность.

Драко небрежными движениями застегнул брюки, поправил галстук и ворот рубашки. Посмотрел на Гермиону.

А она.

Она все видела. Знала. В какой-то мере понимала. Это говорилось там. В глубине ее глаз. И.

— Мерлин, ты такой идиот. Всегда боишься того, что кто-нибудь поймет, какой ты на самом деле.

Гермиона покачала головой, пропуская пальцы обеих рук сквозь волнистые пряди своих волос. Она быстрым шагом дошла до стола во главе парт, схватила свою сумку, перекидывая ее через плечо, и пронеслась мимо Малфоя к двери.

Остановилась на пороге, кладя ладонь на ручку двери.

— Ты сам усложняешь свою жизнь. Разберись, наконец-то, в себе.

И Грейнджер вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью.

Драко остался один. В холодной комнате после одного из самых потрясающих оргазмов в своей жизни и с фразой, громко стучавшей в голове.

«Разберись, наконец-то, в себе».

***

Два дня затишья после нескольких ненормальных дней оказались для Гермионы очень нужными. Она смогла обдумать свои чувства, слова Малфоя, странное поведение Смита и рассказ Полумны о поцелуе с Забини на вечеринке в Башне, который она поведала вечером того же дня.

Смотря на все это со стороны, ей казалось, что мир в этом году решил сойти с ума. Просто слетел с катушек и помахал всем дружненько ручкой.

С Малфоем все было чересчур спокойно. Они просто жили в одной Башне. Пересекались на занятиях, и — ни-че-го не происходило. Совсем.

Драко, видимо, обдумывал ее слова, а Гермиона не собиралась трогать его. Когда нужно будет, сам подойдёт. Не обломится.

Зак кидал в сторону гриффиндорки странные взгляды, но близко не подходил. Грейнджер иногда заставала его пялящимся на неё через весь Большой Зал, но гордо вздергивала подбородок и игнорировала. Она считала, это лучшее, что может сделать в этой ситуации.