Грейнджер удивленно взглянула на Драко, который умудрялся удивлять ее… по несколько раз на неделе? Обычно она выступала в ссорах этой импульсивной парочки в качестве буксира и не всегда это удавалось, а тут Малфой смог будто привести в чувства двоих гриффиндорцев и заставить их немного поостыть.

— На хер пошёл, Малфой, — рыкнул Гарри, но не ринулся отбирать свою палочку. Посмотрел на Джинни, которая буравила его взглядом, ожидая.

— Ну, — произнесла она.

— Что, ну? — съязвил Гарри, у которого желание разговаривать со своей девушкой на глазах у доброй доли слизеринцев отпало.

— Я сейчас тебе по лицу съезжу, если не начнёшь говорить! — прошипела Джинни, делая шаг вперёд, и заставляя Гермиону тоже ступить следом, чтобы если что предотвратить насилие, которое от этих двоих можно было ожидать.

— Я удивлён, что Поттер каждый день не ходит с фингалом под глазом, — вставил опять Тео свои пять кнатов, которого единственного, помимо Крэбба и Гойла, забавляла сложившаяся ситуация, — наверняка, ведь каждый день лажает.

— Если не заткнешься, фингал из всех присутсвующих будет у тебя, — зашипела Дафна, пытаясь скрыть большую часть книг и свитков, пока никто не заметил, в чем Тео совершенно не помогал.

Испустив вздох вселенской усталости, Поттер закатил глаза, понимая, что ведёт себя, как дурак, потому что во всем сам виноват, и начал говорить:

— Нам послезавтра сдавать проект по Защите от Темных Искусств, а вспомнил я о нем только сегодня. В паре со мной, как ты успела догадаться, Парвати, которая тоже в этом не преуспела за каникулы. Она предложила сегодня после ужина посидеть в библиотеке, чтобы хотя бы половину написать, и за всей этой беготней я забыл тебя предупредить. За что прошу прощения. — закончил Гарри уже тише и несколько смущенно.

— Это все замечательно. Но почему я увидела как она повисла на твоей шее? — прищурив глаза, спросила Джинни.

Поттер покраснел и запустил руку в свои и так взлохмаченные чернильные волосы.

— Она так меня поблагодарила за то, что я книгу ей достал.

Джинни замолчала, разглядывая своего парня, и у нее почти начал дергаться правый глаз. Гарри весь сжался ожидая вердикта, а Тео тихо бился в конвульсиях смеха, видимо, на удачную шутку в своей голове. Гермиона, поняв, что друзья близки к перемирию, обратила все внимание на гостиную, примечая что почти все удалось спрятать. Осталось несколько книг и свитков, по которым в принципе ничего нельзя было понять, так что их тайна в порядке до тех пор пока Гарри и Джинни не придут в себя и не начнут задавать вопросы.

Грейнджер посмотрела на Драко, который все ещё буравил взглядом пару, будто ожидая подвоха. Когда он стал таким заботливым не только к ней, но и к ее друзьям? Где этот вечно самодовольный парень, с которым она ругалась в коридорах Хогвартса, а потом по этим коридорам обжималась несколькими месяцами ранее? Где слизеринец, который не мог находится в комнате больше чем с одним гриффиндорцем и постоянно задирал золотое трио и их друзей?

Пришлось подавить его ради… неё?

Приятное, искрящееся тепло разлилось по телу и поселилось в сердце, которое легонько сжалось, будто говоря, что так и надо. Гермиона влюбилась в эгоистичного, вредного, напыщенного Драко Малфоя с раздутым самомнением и неумением выражать свои чувства. А сейчас перед ней все тот же Малфой.

Он также едко говорит и поступает, также смотрит холодно и презрительно, но вот только — не рядом с ней. Это можно было назвать благодарностью за то, что она разглядела за его скверным характером настоящего Малфоя. Драко будто повернул внутри себя какой-то тумблер и решил, что теперь так и будет. Он будет тем, кого Гермиона захочет видеть рядом с собой, тем, кого она назовет своей судьбой и не поколеблется.

И как бы было не удивительно это признавать — так и стало. С момента их признаний друг другу прошло сколько? Месяц, может чуть больше. А до этого сомневающаяся Гермиона сейчас полностью была уверена, что она сделала абсолютно правильный выбор.

Да, Драко всегда был собой — слизеринским засранцем с тонной дерьма внутри, но своими поступками и поведением в определенных ситуациях смог поменять мнение о себе в кардинально противоположную сторону. И Гермиона могла никогда не узнать этого? Могла никогда не узнать, как блестят его глаза, когда он просыпается и видит ее в своих объятиях, как широка его улыбка, когда она посылает ему игривый взгляд через весь Большой Зал, как он притягивает ее к себе ближе, показывая всем, что она его и только.

Она была бы абсолютной дурой, если упустила это. И сейчас была полностью счастлива, что они вместе. Рядом. И никто не хочет никого отпускать.

Внезапный шаг Драко вперёд заставил Гермиону очнуться, а громкое рычание обернуться к подруге, про которую она, как бы ни было стыдно, уже забыла.

— Я найду ее и повырываю руки, — прошипела Джинни, ринувшись к выходу, но Гарри успел перехватить ее почти сразу.

Взял за талию брыкающуюся девушку и притянул к себе.

— Отпусти!

— Джинни, ты не в себе! Это ничего не даст!

— А только лишит наш факультет баллов, — тихо добавила Гермиона в своей манере. Она поймала взгляд Драко, который закатил глаза и покачал головой, улыбаясь ее словам. Типичная Грейнджер, что уж тут.

— Так, ладно, нам пора, — протянула Дафна откуда-то сзади. Смотреть на эти баталии настроения у блондинки не было, да и к тому же надо побыстрее ретироваться, мало ли гриффиндорцы забудут такую подозрительную картину перед глазами.

Она схватила Тео и Пэнси за руку и потащила за собой как маленьких детей. Только Нотт желал увидеть завершении ссоры гриффиндорцев, а Паркинсон пожирала взглядом Драко, который уже и забыл о ее существовании.

— Что эта Патил себе позволяет?! Пусть тянет свои пакли к другим парням! — все верещала Джинни, пытаясь вырваться.

Крэбб и Гойл пошли следом за однокурсниками, чувствуя себя среди всех неуютно, а Блейз встал рядом с Полумной, собираясь сначала проводить ее до гостиной Равенкло.

— Пока, ребят, — бросила Гринграсс и, подмигнув Гермионе, скрылась с вырывающимися Тео и Пэнси за портретом. Крэбб и Гойл что-то тихо буркнули и тоже покинули Башню старост. Крики Нотта «Ну я хочу досмотреть» прекратились, как только вход закрылся портретом.

В гостиной стало больше воздуха. Единственное, что напрягало, это все ещё взбешенная Джинни, которая всерьез собралась идти и устраивать разборки с Парвати.

— Да я ей все волосы повыдергиваю, а потом порчу наведу! Будет знать, как к чужим парням приставать!

— Идти в Башню Гриффиндора вам нельзя, она разнесёт всю женскую половину, а я не хочу завтра выслушивать нотации от профессора Макгонагалл, — сказала Гермиона, пересекаясь взглядом с Гарри, который умоляюще смотрел на подругу, прося о помощи.

— А ещё, я боюсь, она покалечит Парвати, — добавила Полумна пункт к списку возможных вариантов развития событий.

— Можете переночевать в моей комнате, — вынесла вердикт Гермиона, кивая в сторону лестницы, ведущей к ее спальне.

— Что-о? — протянул Драко, удивленно взирая на Грейнджер.

— Спасибо, Гермиона! Ты лучшая! — воскликнул брюнет.

— Я пойду только к этой швабре, что посмела… Гарри!

Поттер перекинул Джинни через плечо и удерживая ее рукой за бёдра, направился к лестнице, пытаясь как можно быстрее добраться до комнаты, где они смогут поговорить наедине.

— Поставь меня на землю! Я в праве решать, что хочу, а что нет. И… — хлопок двери не дал до конца дослушать гневную тираду Джиневры.

— И что это такое? — изогнул бровь Малфой, прерывая теперь такую непривычную тишину.

— Мы все равно всегда спим в твоей спальне!

— Ну естественно, у меня нет этого дурацкого льва на ковре, который совершенно не предрасполагает к жаркой ночи! — ответил Драко, при этом выглядя слишком несерьезно, чтобы поверить в то, что он правда не доволен чем то. — А после сегодняшний ночи я точно не буду спать там, где резвились эти львята.