В переулок вбегает молодой человек, Юра. На нем – рубашка, джинсы, кроссовки. Он замечает Женьку и кричит:
– Постойте! Я узнал вас! Куда же вы?
Женька ускоряет шаг. Юра бросается следом.
Женька стоит в глубокой тени. Юра проходит мимо, но краем глаза замечает беглянку, резко поворачивается и становится напротив. Оба слегка задыхаются.
– «Золотая маска», – произносит Юра.
Он осторожно прикасается к тонкому древку. Женька вздрагивает, и он смущенно опускает руку.
– Извините!
Юра улыбается. Женька тихо произносит:
– Это макет. Настоящая – из фарфора.
– Я понял, – улыбается Юра. – А где другая половинка?
– У Насти.
Юра снова прикасается к маске.
– Уберите, – говорит он. – Зачем вам? Я же видел ваше лицо. Помните? Перед дождем.
Женька молчит.
Полигон. Берег. Утро. Аллегория смерти. Женька, Юра
Раннее летнее утро. Слышен звук метлы по асфальту. Юра нетрезвыми шагами поворачивает за угол здания «Столовой» и видит, как по тротуару навстречу ему вышагивает Смерть – скелет в черном развевающемся балахоне. Смерть широко размахивает своей грозной косой. Юра замирает. Встряхивает головой и трет глаза. Перед ним стоит дворничиха Женька. Она тоже замирает от неожиданности – на взмахе метлой. Она одета в черный технический халат, перехваченный по талии тонким пояском. На голове – белый марлевый колпак от пыли с прорезями для глаз.
С нетрезвым восторгом Юра глядит на Женьку.
– Аллегория смерти! – произносит он.
И делает шаг по направлению к замершей девушке.
Женька сбрасывает оцепенение, перехватывает метлу и выставляет ее перед собой на подобии копья. Юра останавливается и снова восторженно произносит:
– Поразительно!
Женька расслабляется и ставит метлу черенком на асфальт. От этого Юра приходит в еще больший восторг:
– Божественно! Девушка с метлой! Памятник развитого социализма.
Под рубашкой у него что-то шевелится и пищит. Он лезет за пазуху и с удивлением извлекает оттуда котенка. Парень подходит к Женьке, сует ей в руки котенка. Одной рукой он хватается за метлу, а другой – обнимает за плечи, притягивает к себе Женьку и тянется губами, чтобы поцеловать.
– Полегче! – успевает сказать оторопевшая Женька, соображая, как одновременно управиться с котенком, метлой и парнем.
Парень нетрезво бормочет:
– Принцесса… Золушка… Грация… – и прижимает к себе Женьку – Гюльчатай, открой личико!
Женька сердито отпихивает от себя парня, оставив свою метлу у него в руках, и срывает с головы марлевый колпак. Парень видит Женькино лицо – изуродованное кислотными шрамами с левой стороны – и смущается от неожиданности.
– Где это тебя так? – невольно произносит он.
Женька, уже не сердясь на парня, горько любопытствует:
– Что, страшно, кавалер?
Парень мотает головой и произносит:
– Неожиданно как-то!
И добавляет:
– А вообще-то ты красавица!
Он пытается изобразить руками, какая именно Женька красавица, но роняет метлу, кидается ее поймать, теряет равновесие и садится на асфальт.
– Что, маненько загулял, казак? – усмехается Женька.
Юра отвечает, поддерживая шутливый тон:
– Да, вот, чуть не упал!
Он продолжает сидеть. Смотрит сквозь пальцы, как бы выстраивая кадр. Бормочет чуть слышно:
– Пластическая операция… Вот тут… И вот так… И всё! Всего делов-то!
Он смотрит теперь на Женьку «раздевающим» взглядом. Женька чувствует этот взгляд и смущается.
– Ты чего это? – прикрикивает она и грубо добавляет: – Я ведь уродина, а не давалка!
Юра поднимается, подбирает метлу и говорит, продолжая думать о косметической операции:
– Все еще можно поправить.
Женька возмущается, подумав о другом направлении его мыслей:
– Разворачивай оглобли, казак! Тебе что, ночи не хватило?
Юра теряется.
– Извините.
Он разворачивается и идет к гостинице, волоча за собой метлу.
– Эй, кавалер, забери котенка, метлу отдай! – кидается за ним Женька.
Снова они стоят друг против друга. Юра дотрагивается до ее лица – там, где шрамы. И Женька не отводит эту руку – только слегка прикасается к ней своими пальцами. Ладонь парня прячет все ее уродливые шрамы.
Юра смотрит сочувствующим взглядом. Под этим взглядом на глаза у Женьки наворачиваются слезы. Женька ненатурально хохочет и сбрасывает руку парня со своего лица. Кричит сердито:
– Да тебе еще стакан, голубок, и ты к чертовой бабушке в постель полезешь!
Юра разворачивается и скрывается за дверями гостиницы. Котенок и метла остаются в руках у Женьки.
Женька стучит в дверь «Столовой» и отдает выглянувшей поварихе своего звереныша:
– Дай ему молока, потом заберу.
Она возвращается на свое место и размашисто принимается гнать по тротуару засохшие листья.
Полигон. Берег. Карнавальная ночь. Женька, Юра
Юра снова прикасается к маске.
– Уберите, – говорит он. – Зачем вам? Я же видел ваше лицо. Помните? Перед дождем.
Женька молчит.
– Чего вы боитесь? Здесь же темно.
– Это не имеет значения…
– Ну пожалуйста! – настаивает молодой человек.
Женька резко убирает маску. Юра смотрит на ее лицо – и ошеломленно отшатывается с вытаращенными глазами. Оступается – и плюхается «пятой точкой» на землю. Смотрит, не в силах вымолвить ни слова…
Новелла 1. «Перо Жар-Птицы»
Полигон. Степь. Пещера измененных законов физики
Объездчик и его жена Люба входят в темноту пещеры. Люба фыркает и начинает отмахиваться как от назойливых насекомых. Объездчик, глядя на это, усмехается, натягивает на лицо марлевый респиратор и включает фонарь. Он передает Любе такой же респиратор, и начинает весело напевать:
– Тополиный пух, жара, июль
Ночи такие звездные…
В свете фонаря плывут по воздуху, не соприкасаясь друг с другом, небольшие перышки и пушинки. Вся пещера заполнена взвешенным в воздухе пухом и маленькими перьями.
– Что это? – удивляется Люба.
– Я называю это место «пещера измененных законов физики».
– Что это за гадость?
– Ах это! – улыбается Объездчик. – Это – наша цель. Один из компонентов для опытов академика.
– Паисия?
– Да. Это – лебяжий пух. Его тут называют «перо жар-птицы».
– Смотри: они отталкивают друг друга!
– Отталкивают и притягивают. Одновременно.
– Любовь и ненависть.
– Мешок с таким пухом раздувается как воздушный шар. Подержи.
Объездчик передает фонарь Любе и снимает рюкзак. Достает оттуда ручной пылесос, пристегивает шланг и включает насос. Горловина шланга начинает засасывать пух, очищая воздух. Мешок для сбора быстро наполняется. Объездчик поводит шлангом из стороны в сторону и говорит:
– В соседней пещере – волокна овечьей шерсти. «Золотое руно». Второй компонент бинарного… не знаю, как и назвать… наркотик, не наркотик… Волшебная палочка! Сбудется – не сбудется. Любит – не любит, плюнет – поцелует. Старый шарлатан этим и занимается. Совсем из ума выжил.
– Зря ты так… легкомысленно. Катализатор воплощения. Я сталкивалась. Ничего хорошего. Одни проблемы. Но почему именно перо и шерсть?
– Откуда я знаю? Пух без руна – деньги на ветер. Так говорит академик.
Полигон. Степь. Ночь. Тринадцатая площадка. Светящийся смерч
Ночная степь звенит цикадами. Безлунное небо полно звезд. Из амбразуры бункера на землю и припаркованный невдалеке «УАЗ» падает теплый свет. В тени автомобиля светятся угли угасающего костра.
Обнаженные Люба и Объездчик возлежат под открытым небом на одеяле. Люба садится, накидывает на плечи халат и прислоняется к автомобильному колесу. Степной Волк устраивает свою большую кудлатую голову на Любиных коленях.
– Когда тебя еще не было… – начинает Объездчик, но Люба дергает мужа за космы и перебивает:
