Зато Катя любила свою тихую комфортную норку-квартирку в красивом доме, неспешные пробуждения по утрам под чашку крепкого чая, сериалы или книги по вечерам, пятничную ванну с пеной и бокалом вина и рыжего кота Алекса. Черт возьми! Кота же надо пристроить! И родителям не спихнёшь – у папы аллергия.

Кот диковинной породы мейн-кун появился у Кати три года назад, после того, как она выгнала Дениса и переехала в новую квартиру, подальше от прежней жизни. И, к сожалению, появился кот уже после того, как был сделан ремонт. Ремонт Алексу пришелся не по вкусу: он ожесточенно и методично драл обои и успокоился только тогда, когда вновь приглашенная Катей бригада маляров от обоев избавилась и покрасила все стены в квартире краской. Хотя, возможно, к этому моменту кот просто повзрослел и поумнел.

Ох, горячее тогда было время! Незадолго до этого, она как раз получила повышение и работала почти круглыми сутками. Пока не сползла однажды в середине недели тихонечко без сознания на пол. Прямо на совещании у самого главного начальника.

Катю немедленно напоили очень сладким чаем и отправили домой, наказав выспаться и только тогда возвращаться на работу. Она даже не рискнула сесть за руль, вызвала такси и, как в тумане, открыла дверь в квартиру.

Там что-то было не так. Во-первых, орала музыка, какой-то странный шансон, которого никто из них никогда не слушал, во-вторых, у входа валялись женские туфли на вульгарной платформе, в-третьих…

Третье обнаружилось в спальне. Там, прямо на семейной, так сказать, кровати, её драгоценный Денис трахал неизвестную брюнетку. Да так лихо, с такой страстью – Катю он так и в самом начале отношений не трахал. Как брюнетка покидала дом Катя не видела, её в этот момент неудержимо рвало в туалете, она ещё судорожно подсчитывала, нет ли задержки. Обошлось: рвало просто от отвращения. Дениса она даже слушать не стала, дала ему два часа на сбор вещей, пригрозив, что позвонит папе. Через два часа за ним закрылась дверь, и больше они ни разу, ни единого разу не виделись – будто и не было ничего!

Вот так и пригодились неожиданные отгулы. За четыре дня она успела напиться, вроде как для порядка. Поплакать под «Питер FM» и «Дом у озера» – Денис был тут не при чем, больно уж фильмы грустные попались. И выставить квартиру на продажу. В понедельник подала заявку на ипотеку, а вечером отправилась на ужин к родителям. Где радостно рассказала, что с Денисом больше не живет, а квартиру, ими подаренную, хочет махнуть на жилье побольше и поближе к центру.

После известия о Денисе, с таким же успехом она могла сообщить им, что решила сменить пол, отправляется в космос или уходит в монастырь. Радость родителей была неописуемой и больше они ничего не слышали. У них случился Новый год, Первомай и годовщина Великой октябрьской революции сразу. Конечно они дадут ей денег, если ей не одобрят ипотеку! О чем разговор, когда дочь внезапно поумнела и избавилась от балласта!

– А дочь-то наша выросла, ты погляди! – лукаво подмигнул папа маме и даже коньяка хлопнул, что позволял себе исключительно по праздникам.

– Катюш, ты не грустишь? – взволнованно спросила мама.

– Нет, мам, совсем нет. Всё у меня хорошо! Я не грущу, не вспоминаю, глупости делать не планирую.

Ей было даже странно, что Дениса она не вспоминала. Не рыдала, просматривая фотоальбомы со своими фотографиями, сделанными его рукой. Не ела шоколад тоннами, не ушла в загул с подружками. Да и подружек не было, и некогда было. Ипотеку ей одобрили, квартира очень быстро продалась, а нынешняя подвернулась внезапно, да так удачно все сложилось – и по душе, и по деньгам. Так что первое время она работала, продавала и покупала недвижимость, делала ремонт, а потом завела кота, назвала Алексом в честь героя Киану Ривза в том самом «Доме у озера». Гладила его по рыжей пушистой шерсти и уговаривала: «Ты уж не окажись скотиной? Обои дерешь – дери, ладно. А скотиной – не будь!»

Затем началась только работа. Много работы. Очень много работы. Родители волновались, спрашивали, стеснительно отводя глаза, когда она займется личной жизнью? Даже напоминали про мечту об ателье. Вот до чего дошло! Но как только её в этом году повысили до руководителя отдела кредитования юридических лиц, перестали задавать вопросы, смирились.

А сама Катя не думала ни о какой личной жизни! Так легко и интересно ей жилось сейчас, что она наслаждалась каждым днём. А остальное – успеется!

– Кать, билеты я купила, номер забронировала в «Космосе», всё как ты любишь, – просунув голову в дверь кабинета, весело сообщила личный Катин помощник Мила.

– Ничего я, Мил, не люблю. Ни столицу вашу, ни «Космос», ни вот такие неожиданности особенно! – сурово ответила Катя и Мила бочком втиснулась, встала у входа, переминаясь в туфлях на невыносимой высоты каблуках.

Сама Катя тоже когда-то ходила в таких, а после повышения оставила только дежурную пару в шкафу в кабинете – к руководству на ковёр ходить, а носила балетки. Но даже в них на большинство сотрудников смотрела сверху вниз.

– Катерина Юрьевна, ты чего? Москва осенняя, новые коллекции в магазинах!

– Мил, ну ты с ума сошла? Какие коллекции-то? Страждущие денег ждут меня и неделя пустых разговоров! Обратный билет на пятницу же?

– Да, в десять вечера будешь в «Пулково» уже! Ещё в клуб завалиться успеешь, – засмеялась Мила.

– Слушай, ты давай мне лучше организуй передержку для Алекса? Я его не успею уже никуда отвезти.

– А хочешь, я его к себе возьму? Или могу через день заезжать, кормить и всё такое?

– А вариант, – задумчиво протянула Катя, постукивая пальцами по столу, – у меня и дубликат ключей с собой. А с меня гостинец тебе, цветочек Алёнький!

– Да нужен мне твой цветочек сто лет! Ну нет! Я потом решу, чего с тебя взять.

– Ладно, я поехала тогда собираться и в путь. Эх, Милка, нам ли быть в печали? – она бросила Миле связку ключей.

– Вот и я говорю! Не нам! – ловко поймала Мила ключи.

С Милой Кате повезло. Три года назад, как раз после первого повышения, Кате разрешили взять ассистента – сама она уже многое не успевала. На вакансию откликнулось человек триста, не меньше. С тридцатью, примерно, из них Кате предстояло пообщаться. Все они рассказывали про образование и внушительный опыт работы, демонстрировали заинтересованность и лояльность, были сдержанно одеты и уверенно выглядели.

Мила пришла на собеседование в сарафане в крупный цветок. Она впорхнула в переговорную, яркая и энергичная, и вместе с ней туда будто ворвалось солнце и летний аромат цветочного луга. Резюме её занимало половину листа, опыта работы не было. Она начала бодро рассказывать про учёбу и практику, а потом заговорила тише и тише. И внезапно спросила:

– Екатерина Юрьевна, у вас голова болит? Вы знаете, какое у вас давление? Если низкое, то давайте я вам кофе сварю?

Ни один из предыдущих кандидатов, опытных и пафосных, не увидел в Кате человека, а ведь она искала не просто сотрудника, а правую руку. О чем тут было говорить?

Выяснилось, что Милино резюме по ошибке попало в стопку отобранных, практикантка распечатала. Выяснилось, что отдел персонала не рекомендует брать на работу человека без опыта. Катя встала насмерть. Отстояла Милу, и вот уже три года благодарила Судьбу каждое рабочее утро.

С появлением Милы перестали пропадать документы, в Катин календарь своевременно попадали все встречи и совещания, в отделе не заканчивались канцтовары, и вообще наступил бытовой рай. Мила всегда была в хорошем настроении, а к любым неприятностям относилась философски. Она подружилась, кажется, со всеми сотрудниками банка. Всегда знала последние новости и сплетни, с лёгкостью прогнозировала развитие событий и знала, когда и к кому стоит обратиться с просьбой, а когда лучше переждать. А ещё она полюбила Мотю:

– Какой милый «желточек»! – восхитилась она, увидев Катину машину впервые.