Так что дело все больше пахло кровью, и, похоже, немалой. Оставалось только удивляться, как внешне очень благополучную и удобную для жизни страну умудрились довести до подобного состояния умов.
Теперь, в Москве, прощание выходило грустным. Тяжелое это все-таки для нас, русских, слово Брест.
Рано утром в понедельник под колеса машины Ильина уже плавно убегал асфальт Минского шоссе.Можно было бы и поездом в СВ, но Ильин решил, что "штатская" машина с обычными российскими номерами может оказаться полезной. Все же дипномера машин генконсульства обычно видны за километр. Да и с вещами меньше мороки - все его сумки и чемоданы легко уместились в объемистом ниссане. К обеду миновал Смоленск, после этого перекусил тем, что Регина собрала в дорогу. Хотелось побыстрее приехать в Минск, где его уже ждали в посольстве.
На границе немного застрял, но сильно об этом не жалел. Он вообще считал полезным иногда потолкаться в очереди, послушать, о чем говорит народ, а иной раз и выловить какую-то мелочь, которую и устранить то ничего не стоит, да просто в голову никому не приходит. Как ни странно, такие полезные для людей мелочи обычно застревали в памяти и грели душу. На этот раз разговор вертелся вокруг того, как хорошо было до 2017 года, когда легковушки проскакивали границу, вообще не останавливаясь, а тормозили только тяжелые грузовики, и то для весового контроля. Ну, тут дело пахло большой политикой, и Ильин только лишний раз отметил про себя, что не так уж она и безвредна для простого люда.
Приключения начались уже на белорусской стороне границы.
Ильин и отъехал-то от нее километров 20, когда его тормознула местная дорожная полиция. Шел он с превышением скорости - дорога просто искушала, но небольшим, и серьезных санкций не ждал, тем более имея в кармане дипломатический паспорт. Действия местных гаишников, однако, удивили. Изучив права и даже не упомянув про превышение скорости, они попросили предъявить паспорт, а, ознакомившись с ним, явно обрадовались и подчеркнуто вежливо вернули со словами:
- Тут с Вами хотят поговорить.
Сразу же у водительской двери образовался расторопный молодой человек, который не менее вежливо отрекомендовался как помощник Сурманса:
- Вы, надеюсь, помните, Вам с ним доводилось встречаться в Шанхае, куда он приезжал еще будучи в должности вице-премьера.
Хотя в Шанхай и из России, и из Белоруссии приезжала пропасть народу, как раз тот случай Ильин помнил хорошо. На международную выставку тогда приехали и белорусский, и российский вице-премьеры, и в один из вечеров, устав от бесконечных разговоров с китайцами, они втроем хорошо посидели у него в генконсульстве. Дело, в общем-то, обычное, но тот вечер запомнился. Мужики оказались умными, а разговор интересным.
В ходе бесконечных перетасовок правительства Сурманс свой пост, вроде, потерял, но Ильин не сомневался, что без работы он не останется. Человек этот сочетал в себе очень неплохое еще советское экономическое образование, практический опыт работы в банковской сфере и довольно либерально-рыночные взгляды на будущее Белоруссии. Ильин тогда даже удивился: как он вообще попал с такими идеями в правительство. После энной рюмки не постеснялся спросить и получил ответ: батька в очередной раз экспериментирует, но эксперимент, похоже, подходит к концу. Так и вышло.
- Николай Сергеевич здесь рядом, буквально в паре километров, - продолжал молодой человек, - и очень хотел бы встретиться с Вами. Если не возражаете, я провожу, - и он кивнул на внедорожник, припаркованный за машиной дорожной полиции.
Ильин теоретически был готов к тому, что эта его командировка будет проходить несколько нестандартно, но чтобы вот так сразу, прямо у границы... Сомнений, впрочем, не было. На похищение это все было мало похоже, да и к возможным опасностям он давно уже относился философски: захотят похитить - похитят, захотят взорвать - взорвут. Не часто, к счастью, но случалось всякое.
- Поехали, - спокойно кивнул он, мысленно порадовавшись, что одел в дорогу не самые вытертые джинсы. Беседуя с важной персоной, все же увереннее чувствуешь в приличных штанах.
Действительно, в паре километров в лесу обнаружился то ли охотничий домик, то ли чья-то небедная дача. Пройдя через обширную открытую террасу, Ильин и его проводник оказались в обширном зале с камином. Сурманс поднялся навстречу с углового дивана, покрытого домоткаными ковриками в национальном стиле.
- Очень рад видеть и благодарен за то, что приняли мое приглашение! Конечно, за Ваше тогдашнее гостеприимство отплатить сейчас не смогу - не те времена, но рад, что не ошибся. Хорошо понимаю, что такое похищение с трассы одного из глав российских дипмиссий выглядит и мало прилично, и вообще подозрительно, но мне казалось во время нашей встречи, что Вы - из тех, кому суть важнее формы.
Ильин молча кивнул. Говорить пока было рано, надо все же понять, что происходит.
Сурманс жестом предложил ему присесть на диван, сам устроился наискосок и продолжил:
- По чашке кофе? Или чай, а хотите - и перекусить можно. Тут неплохая кухня. Что-нибудь национальное? Спиртного не предлагаю - мы оба за рулем, да и не время сейчас.
- От кофе не откажусь. Особенно покрепче. Выехал рано, а впереди еще много всего.
- Вот об этом-то мне и хотелось поговорить. Если позволите, не буду тратить время на банальности - мол, рад Вашему назначению, желаю успехов и надеюсь на дальнейшее развитие отношений между нашими странами и народами. Бог даст, за дружбу мы еще выпьем. Но сейчас вопрос в том, как ее сохранить, дружбу эту.
Тут появилась девушка в свитере и джинсах и поставила перед обоими чашки с кофе, сливочник и глиняную тарелку с каким-то печеньем.
- Это, кстати, моя дочь, Олеся, - представил ее Сурманс, - мы с ней с утра по грибы поехали.
- Корзины-то полны? - грибы сейчас интересовали Ильина меньше всего, но хотелось понять, до какой степени серьезно его собеседник конспирирует эту встречу.
- А то! С горкой. Четыре корзины свеженьких в багажнике ждут. Хочу сразу Вам сказать: у нас сегодня все очень серьезно. Кстати, можете не сомневаться, помещение проверено, прослушки нет.
