— Но ты также должна понимать, что не важно, кто, о чем думает, пока ты знаешь, что у тебя на сердце.

Ее улыбка на лице немного самодовольна.

— Может быть, тебе пора следовать своим советам.

Подняв глаза, я смеюсь.

— Мы не говорим обо мне. Теперь, проверь мой рулет, пока я поправляю макияж.

Я быстро бегу в свою комнату, обойдя коробки, которые еще не распаковала. Я тайно отправляю несколько заявок в кулинарные школы в этом районе на весенний семестр, и если все пойдет хорошо, перееду в студенческое жилье или что-то подобное в ближайшие несколько месяцев.

Не нужно здесь прятаться, верно?

Плюс, идея распаковать все, чем я делилась с Райаном, заставляет меня грустить. Еще одна неудачная жизнь. Часть меня просто хочет бросить эту половину и начать все сначала.

Со старой Эверли, с новой.

Погрузившись в косметичку на комоде, я нахожу тушь и маленькое зеркало. Падая на маленькую кровать, которую Сара разместила в этой комнате для гостей, я быстро поправляю свой макияж, убрав полосы, появившиеся в уголках моих глаз.

Закончив, я слышу дверной звонок и восторженное приветствие Сары, когда она приветствует Майлза в своем доме. Уверена, это не в первый раз, когда он был здесь, но без сомнения, это первый раз с тех пор, как я переехала. Глубоко вдохнув, я в последний раз смотрю в зеркало, убедившись, что выгляжу сердечно и тепло. Я выхожу в гостиную со счастливой улыбкой на лице, готовая встретить нового мужчину Сары.

Как только он поворачивается, я чувствую, как весь воздух покидает мое тело, когда я изо всех сил стараюсь оставаться в вертикальном положении.

— О, черт возьми, Эв, ты в порядке? — спрашивает Сара, поспешив взять меня за руку.

Мой взгляд останавливается на мужчине передо мной. На Тренте.

Дорогой Бог, зачем он здесь?

Она держит меня, когда я пытаюсь стоять прямо, а у меня в ушах шумит так громко, что едва слышу ее.

— Это Майлз. Майлз, это моя лучшая подруга Эверли.

Его медленная улыбка посылает холод по позвоночнику, когда он делает шаг вперед и протягивает мне руку.

— Очень приятно познакомиться с тобой, Эверли, — говорит он, встречая мой взгляд, и притягивает меня ближе, словно предлагая дружеское объятие. — Только посмей хоть слово сказать. Поняла? — шепчет он мне на ухо.

Я отступаю, слегка кивая, а его улыбка становится шире.

— Хорошо, хорошо, это здорово. Мы должны были сделать это раньше. Я просил Сару познакомить меня с печально известной Эверли. Она так много говорила о тебе, и я чувствую, что знаю все о тебе, — со смехом говорит Трент, и это заставляет меня вздрогнуть.

— Надеюсь, не все, — отвечаю я, пытаясь успокоиться, хотя это сложно.

Мой мозг в исступлении, когда я пытаюсь провести математику в уме. Как долго Сара рассказывала об этом тайном человеке? Несколько месяцев… задолго до того, как я вернулась с Августом.

О, Боже. Разве Трент действительно замышлял это все время? И для чего?

— Что-то горит? — спрашивает Сара, поворачиваясь к кухне.

— О, дерьмо! Рулет! — кричу я, мчась к плите.

Дым вздымается из духовки, когда я надеваю защитную рукавицу и вытаскиваю лист печенья. Когда-то прекрасное круглое оранжевое печенье теперь напоминает твердые куски древесного угля.

— Все в порядке, Эверли. Никто не идеален, — комментирует Трент, скользя рукой вокруг талии моей лучшей подруги.

Я наблюдаю за тем, как он опускает руку ей на плечо. Такая любовь и доверие, которые она ему отдала.

Он ничего не заслуживает.

Трент подмигивает мне, заставив живот так сильно напрячься, что я чуть не выпаливаю правду. Но потом я вспоминаю историю Сары — ее неудачи в любви. Если я выйду и скажу ей сейчас правду, она либо обвинит меня в саботаже ее единственного шанса, либо будет винить себя за то, что нашла другого странного человека.

Я знаю, что должна что-то сделать, чтобы убрать ее от него, но не могу сделать это в одиночку.

Мне нужна помощь.

Мне нужен Август.

Глава 16

Август

«Расслабься», — говорит он. — «Сделай глубокий вдох».

«Просто позволь этому случиться».

Прошло уже шестьдесят минут, и ничего не произошло. Вообще ничего. Даже ни малейшего подозрения, ни подергивания глаз, которые бы указывали на то, что я продвигаюсь к тому, чтобы оказаться под гипнозом Брика, и чем дольше мы пытались, тем больше и больше я разочаровывался.

— Август, ты не можешь сдаться, — говорит Брик, мягко подбадривая меня.

— Может быть, это не работает на мне. Разве нет определенных людей, на которых просто нельзя повлиять? Возможно, я не создан для этого, — замечаю я, поднявшись с дивана.

Присев, я инстинктивно поворачиваюсь к окнам и смотрю на воду, надеясь, что ее вид каким-то образом успокоит мои изможденные нервы.

— Есть люди, которые более подвержены внушению и гипнозу, чем другие. Меня не удивляет, что такой человек, как ты, с сильной волей и упрямой личностью, стал вызовом для моей работы.

Я бросаю жесткий взгляд через плечо, давая ему понять, что комментарий не остается незамеченным.

— Но я не думаю, что это невозможно, — добавляет он. — Тебе только нужно очистить свой разум — найти свой центр, это означает собрать мысли воедино и вперед.

Найти свой центр? Это звучит с каждой минутой все более странно.

— И ты думаешь, что музыка хиппи, которая играет на заднем фоне, поможет мне в этом, — говорю я, махнув рукой в сторону переносного бум-бокса, пока тот тихо проигрывает один из принесенных Бриком компакт-дисков.

Я подумал, это какая-то шутка, когда открыл дверь этим утром и увидел, что Брик стоит там, держа в руках коробку с бумом и коричневую сумку, заполненную до верха продуктами и компакт-дисками. Кто еще слушает диски? Они еще продаются в магазинах? Когда мужчина вытащил свежеиспеченные круассаны и начал ими меня кормить, я решил не критиковать древнее звуковое оборудование, а просто наслаждаться сумасшедшей поездкой в мир гипноза.

Но теперь звук высокочастотной флейты и той дурацкой гитары, которая все время играла, действует мне на нервы, и у меня не остается ничего, кроме разочарования.

— Я могу взять что-нибудь другое, если хочешь. Это поможет, — предлагает он, отключив музыку.

Я был придурком, а Брик предлагал только добрые решения.

Как всегда.

Я откидываюсь на диван и касаюсь головой подушки.

Почему он возвращался к этому, я никак не мог понять.

В этот момент звонит дверной звонок, а я не встаю. Брик уже действует так, словно владеет половиной моей квартиры. С таким же успехом он мог бы открыть дверь, расписаться за пакеты или что-то еще, что было нужно. Я работаю над тем, чтобы очистить голову, чтобы мы могли попробовать снова — потому что мне отчаянно нужны были мои воспоминания.

Я нуждаюсь в ответах и пытаюсь ждать.

С закрытыми глазами и замедленным дыханием я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоиться, опустошив свой разум, как научил меня Брик. Странные мысли продолжают кружиться в моей голове, заставляя меня терять фокус и расстраиваться. Звук сладкого голоса Эверли эхом отзывается в моих ушах так громко, что я почти мог поклясться, что это было реально.

— Почему он лежит? Он болен?

Я открываю глаза. Это был не голос в моей голове. Повернувшись, я впервые за несколько месяцев встречаюсь с ней лицом к лицу.

Такая красивая.

Ничего не изменилось. Она выглядит так же, как в последний день, когда я ее видел. Однако немного более прикрытая — одетая в длинный серый свитер и леггинсы. Этим девушка доказала, что может носить, что угодно, и при этом выглядеть потрясающе. Я наблюдаю, как Эверли делает нерешительный шаг назад, будто слегка шокирована моим резким движением.

Будто она боится меня. Это осознание было похоже на то, как на меня вылилось ведро с ледяной водой, когда я вдруг вспомнил, почему ей нужно быть такой далекой, и почему мне нужно быть таким холодным.