– А кто этот Кристо́баль Коло́н? – поинтересовался любознательный Виталик.

– Первооткрыватель Америки, – ответил Костик, – в России более известен как Христофор Колумб.

– О-о! – многозначительно промычал Виталик и побежал на кухню.

Костик прошёл в гостиную.

– Итак? – спросил он гостя, почесав щетину.

– Без официоза не получится, месье Константин, потому что я здесь как раз с официальным визитом.

– Это я уже понял, Пьер. Не тяни кота за бантик, выкладывай.

Пьер пожал плечами и выложил…

***

Госпожа Альфия попробовала встать, но у неё не получилось. Ноги почему-то не услышали сигнал от мозга, и она свалилась обратно на постель.

Фея нашла её в беспомощном положении и позвала Костика. Костик оценил ситуацию и позвал доктора. Доктор вызвал скорую, и её увезли в больницу.

– Всё с её ногами в порядке. Чистая психосоматика, – сказал доктор после трёх дней обследований и анализов.

– Придуриваемся, значит, – пробормотал Костик.

– Э, конечно, не всё так просто. Стресс от потери близкого человека, отравление огромной дозой снотворных и психотропных препаратов. Возможно, предынсультное состояние.

– Возможно?! Вы же её обследовали!

– Э, нет, инсульта точно нет. Но что-то точно есть: кровообращение слегка нарушено, нами обнаружена лёгкая форма варикозного расширения вен, у неё прошёл лёгкий приступ кататонии, из которого мы сразу её вывели. В общем, гм…

– В общем, вы не знаете, что с ней, – констатировал Константин.

– Э, я бы сказал, что это временная обратимая форма паралича нижних конечностей, вызванная психосоматическими расстройствами и временными нарушениями кровообращения, спровоцированными интоксикацией различными, гм, хаотично принятыми медикаментозными препаратами.

– Ясно. Делать с этим что?

– Реабилитация. Я бы посоветовал море, горячий песок, талассо-процедуры, массаж, обёртывания водорослями, грязи, соли…

– Я понял, доктор. Можно её забирать?

– Забирайте, – вздохнул доктор…

Госпожу Альфию вкатили в гостиную в инвалидном кресле, прикрытую толстым пледом. Волосы завязаны в небрежный узел, ни косметики, ни маникюра, который она велела снять прямо в больнице, так как он не подходил к больничному халату. Взгляд по-настоящему пустой, без выражения.

– Тётя Альфия! – кинулась к ней с разбегу Нурхаят, которой романистка категорически запретила называть себя бабушкой, – наконец-то!

– Ну, конец, кажется, не за горами. Привет, милая. Никто из этих предателей не говорит мне, что со мной. Может, ты скажешь?

– Так у тебя же этот, паралич задних конечностей! – выпалила Нурхаят.

Взрослые хмыкнули и тут же потупились.

– Какая прэлесть. Лучше бы вы дали мне умереть, чем делать из меня инвалида, – сказала госпожа Альфия, послав дочери и зятю уничижающий взгляд.

– Мама, прошу тебя! – воскликнула Фея.

– Не проси. Мне больше нечего тебе дать, – отрезала романистка.

Она щёлкнула тонкими пальцами изящной кисти руки, и Виталик развернул кресло в сторону лестницы.

– Ну, если нечего больше дать, то, может, стоит хотя бы вернуть? – громко спросил Костик и тоже щёлкнул пальцами.

Виталик с лёгким поклоном отошёл от кресла с писательницей.

Нурхаят восхищённо переводила глаза с одного на другого.

– Коррида! – выдохнула она.

В её голове промелькнули яркие картинки тореадоров с алыми плащами в чёрных шапочках и расшитых золотом бриджах и жилетках, быки, грудами мышц ощетинившихся против укротителей, и раздались трубы, горны, рёв толпы…

– Вернуть? – с надменностью вдовствующей императрицы переспросила госпожа Альфия, и Нурхаят вернулась в реальность, – что я должна вернуть?

– Долги, моя дорогая, я бы даже сказал, драгоценная тёща, – ответил Костик.

Все перевели глаза на него. Повисла пауза.

– О чём, ты, Костик? – уточнила Фея.

– О том мешке, гм, несъедобных остатков, который вывалил на меня Пьер.

– Пьер Моне? Сын Полет? – уточнила писательница, – он звонил?

– Ха! Если бы он позвонил, всё было бы не так плохо! Нет, моя драгоценная, он приехал и лично привёз мне вот это, – и Костик, взяв с комода полированного красного дерева под огромным, в полстены, зеркалом папку с бумагами, бросил её на колени писательницы. – Выйдем, – предложил он семье, – мадам надо почитать и подумать. В основном над своим поведением. Только до суицида снова не додумайтесь, – бросил он тёще, – не прокатит! Клянусь, я вас с того света достану и сам придушу, хоть душу отведу.

Он руками широким жестом ещё раз молча попросил всех на выход.

Виталик с Нурхаят попятились к высоким двойным дверям, но Фея задержалась.

– Да что ты себе позволяешь, вишнёвая косточка! Как ты разговариваешь с моей мамой?!

– Как она того заслуживает! – рявкнул Костик.

– Ты кричишь? – изумилась Фея, – на меня?

– Э, дорогая…

– Как ты можешь?!

– Так, француженка, отставить скандал, разборку и истерику, – коротко велел жене Костик, – всё очень серьёзно.

– Правда? – живо сменила она тон.

– Думаю, да. Кстати, Фея, давно хотел тебе сказать. Меня бесит эта причёска. Сходи в салон. Помнится, несколько лет назад ты свела меня с ума обалденной стрижкой с алой прядью. Может, стоит сделать что-то подобное, в смысле бесподобное? – и он поцеловал жену, чуть притянув к себе.

– Хам, – ответила Фея, разворачиваясь к выходу, – но я подумаю.

– Не дошло, – вздохнул Костик, – сходи в салон сейчас, дорогая.

– Так ты меня отправляешь из дома! Значит, у нас проблемы?

– У нас с твоей мамой. У тебя только одна проблема – это причёска. Хорошо?

– Тебе виднее, – согласилась Фея, решив пока не обострять.

– Вот именно, милая. Мне виднее. Идите.

Фея поцеловала его и, выйдя из гостиной, пошла собирать детей и Виталика с Нурхаят на долгую прогулку – в кафе, салон и магазины, а Костик вернулся в комнату и прикрыл двери изнутри.

– Даже смотреть не буду, – заявила госпожа Альфия, сбрасывая с колен на диван красную папку, – давай, говори – что это? Только чётко и коротко.

– Вы задолжали около двухсот тысяч евро по одному гранту, который вы взяли и реализовали втихушку от Рашита и ещё сто тысяч по второму, который также потратили, но не выполнили. К тому же вы заложили дом, в котором живёте, и не выплатили залог в полмиллиона евро. Я достаточно краток? Кстати, при таких долгах вы уверены, что авария Рашита была случайной?

– Да как ты смеешь?!

– Я?! Я смею! Как вы посмели брать такие деньги без спроса? И на что?!

Она вдруг закрыла лицо руками и заплакала.

Костик опустился на одно колено около её кресла и взял её руки в свои.

– Так, теперь сама. Чётко и коротко. На что?

– Раши-ит, – всхлипнула она.

– Что с ним?

– Он много потерял. Очень много! Решил восполнить и снова потерял. А потом ещё проиграл в казино, когда хотел быстро получить всё обратно.

– И?

– И я взялась за первые попавшиеся контракты. Мы внесли деньги в банк, отдали казино, и всё наладилось. Но стресс спровоцировал его диабет. У него начались приступы, особенно после ресторанов, и я заложила дом. Я пригласила лучших врачей, повезла его на Лазурный берег, потом в Израиль. За год его почти поставили на ноги, и тут на почту пришли бумаги по залогу. Мы поругались, и он запил, как мальчишка. И поехал к этим, из залога, но попал на этот проклятый перекрёсток, куда вылетел этот длинноме-е-ер.

– Ну-ну, не реветь. А мне позвонить? А спросить совета? Попросить помощи? У него же в Крыму два завода – по производству бетона и щебня! И я их управляющий!

– Владелец, – всхлипнула госпожа Альфия.

– Что? – оторопел Костик.

– Он их ещё два года назад на тебя переписал, когда у вас Розочка с Музой родились, ваши милые близняшки. И все деньги от прибыли, которые ты переводил ему, он автоматически переводил на отдельный счёт, который открыл на твоё имя.

– Дурдом какой-то. А его акции?

– Спустил, когда проигрался в казино.