– Контурная… – буркнул Жданский, на периферии сознания возникло туманное очертание в виде слова “кидалово”, что-то явно настораживало в этом “беспроигрышном” варианте, но он не мог понять, что именно.
– А-ха-ха! Контурная! Прям Жванецкий! Отличная шутеечка, товарищ, надо запомнить! В юности, когда я работал на заводе имени Фрунзе, у нас бригадир был большой балагур, очень вы мне его напоминаете. Глядишь и на фабрике в бригадиры выбьетесь. Но я, конечно же, имел в виду другую карту. Но и за это вы не переживайте – Эраст Ардалионович Гугуйский, – он схватился руками за жилетку и посмотрел ввысь, – Все оформит в лучшем виде! Пятнадцать лет на рынке и все всегда оставались довольны. Ну-с, будем оформлять договор?
– Оформляйте… – обреченно пробубнил Жданский, он смирился со своей участью, подобно первым христианам, брошенным на съедение львам. – Что от меня требуется?
– Сущие пустяки, батенька, сущие пустяки. Сейчас милейшая Ираида Афанасьевна сделает копию вашего паспорта, заполнит договор и выпишет вам квитанцию на полторы тысячи рублей, оплатите через банк. Остальные услуги будут вычтены с первой зарплаты. Мы ведь понимаем, что времена нынче тяжелые, а ведь вам еще и нужны средства на первое время, не питаться же вам полуфабрикатами, ей Богу! – на этой фразе Гугуйский заливисто рассмеялся, радуясь одному ему понятной шутке. – И насчет билетика на аэробус – я вам обязательно позвоню, скажу дату отъезда.
Получив назад паспорт, Евстахий бегло пробежался по страницам контракта, и, дойдя до последней страницы, нервным, размашистым жестом подписал договор. Впереди ждал туманный Альбион, достаток, а возможно, почёт и уважение.
Из здания офиса рекрутинговой компании Евстахий вывалился на улицу совершенно опустошенный.
"Нет, обратно на автобусе я не поеду, пора завязывать с нищебродством”, – он устало тряхнул головой, – “Решено, вызываю такси!”
Голосовать, приманивая самодвижущийся механизм с шашечками Жданский брезговал, в конце концов, он без пяти минут работник иностранной фирмы и следовало вести себя подобающе. Выудив телефон, из кармана слегка потраченного молью пиджака, он с усердием начал всматриваться в экран, небрежно листая пальцем страницы то в одну, то в другую сторону. Наконец, он нашел то самое приложение, которым воспользовался, возвращаясь от Леерзона. С лицом человека, запускающего, по меньшей мере, “Фалькон 9”[44], по заданию лично Илона Маска, Жданский решительно ткнул в экран.
Приложение вспыхнуло надписью такси “Орхидея”, в виде машинки с шашечками, внутри цветка.
“С нами почти так же дешево, как на общественном транспорте!” – (возможно) гласил текст пониже.
Самсунг ругнулся, что не может определить местонахождение Евстахия и ему пришлось активировать эту опцию вручную.
“Только бы не забыть потом выключить эту дрянь, а то высосет батарею за час. Проклятый Гнусмас[45]! На Айфоне такого колхоза нет!” – подумал Жданский. – “И вообще, что за скотство, почему приложение само не может активировать местоположение?!”
Приложение тем временем определилось с координатами Евстахия и предложила выбрать такси из бюджетного списка и бизнес класса. Тот мечтательно тыкнул бизнес класс, но увидев цену стремительно вернулся к эконом предложениям – его внутренняя жаба громко и протяжно заурчала, протестуя. Выбрав первую попавшуюся машину, эконом класса, Жданский послал вызов одним мизинцем.
"Водитель Ашот прибудет через 7 минут!” – оповестило приложение.
Жданский с победоносным видом стоял и таращился то по сторонам, то в экран, наблюдая, как Ашот незримо приближается по виртуальной карте. Тут вдалеке раздался мощный хлопок, затем еще один, чуть ближе и из-за поворота выкатило настоящее механическое чудо баклажанного цвета, с вкраплениями ржавчины по всему корпусу.
“Оно еще и ездит!” – едва успел подумать Евстахий, как чудо инженерной мысли, резво докатившись до него, скрипнуло тормозами и, из опустившегося стекла, на него воззрились два черных, как уголь глаза, подчеркнутых изогнутой линией брови, словно пикирующий на дичь беркут.
– Эта ти Эбстафи? – плюнуло на Евстахия из окна.
– Как?! – зачарованно уставившись на «орело-бровь» пробубнил Жданский. – Вы и есть водитель такси “Орхидея”?
– Та! – радостно осклабился позолотой, ответил однобровный возница.
Евстахий нервно глянул по сторонам, затем в приложение, но не обнаружив никаких признаков альтернативной повозки, распахнул скрипучую дверь и боязливо залез в чрево стальной колесницы. Ремней безопасности не было, а на их месте красовались заглушки с логотипом “D&G”.
“Дорого и Глупо”. – успел подумать Жданский.
– Куда, брат? Домой, брат? – повернувшийся к Евстахию водитель сверкнул золотозубой улыбкой. – Довезу, по-братски!
– Да-да, домой. И желательно побыстрее… – Жданский тут же пожалел, что произнес эту роковую фразу.
Баклажановое чудовище, взвизгнув покрышками, рвануло аллюром, сбиваясь на галоп и, едва не столкнувшись с проезжающим лесовозом, набрало комфортную, для водителя, но отнюдь не для пассажира, скорость.
“Боже ж мой! Так я ему адрес не сказал! Куда он меня везет? А если в лес с целью ограбления или что похуже?” – мысли Жданского проносились в голове, со скоростью болида “Формула-1”, но гораздо медленнее, чем гнал Ашот, временами подпрыгивая в такт ямам на дороге.
– Адрес, брат! Или дорогу покажешь? – словно в ответ на его мысли, произнес золотозубый возница.
– Аноскопический[46] переулок, дом 12. – ответил Евстахий.
– Ас-кона-пичефский дуэнаццат! – немедленно начал диалог с навигатором водитель.
– Ошибка, адрес не найден. – пискнул тот.
– Ассноскапицески дуэнаццат! – повторил таксист.
– Ошибка, адрес не существует. – не сдавалось устройство.
– АНОСКАПИПИЧЕСКЫЙ ДУЭНАЦАТ!!! – рявкнул извозчик, теряя самообладание и изображая противоракетный маневр рулем.
– Ошибка, адрес не найден. – издевательски пискнул навигатор.
– Трахкши ква![47] – Золотозубый выругался и стукнул кулаком по крыше салона. – Прости, брат, программа не работает. Говори куда ехать!
Евстахий на секунду призадумался, а потом тряхнул головой и решительно произнес:
– Улица Сталина, 37! – пискнул Евстахий.
– Улица Сталина, 37. Маршрут построен! – мгновенно среагировал электронный болван, на сказанное Евстахием и выдал на экране кратчайший путь. Судя по показателям – ехать было всего минут пятнадцать.
“Поеду к Леерзону, надеюсь он будет дома. Может чего умного подскажет”. – подумал Жданский, терзаемый событиями последних часов.
Он закрыл глаза и попробовал представить, что он где-то в Неве Зохаре, на берегу Мертвого моря, лежит в шезлонге, чинно потягивает мохито через соломинку и разглядывает проходящих мимо загорелых женщин в купальнике. Визуализация получалась прекрасно, за исключением женщин – почему-то в голову лезли исключительно немецкие пенсионерки с обвисшей грудью и татуировками на пояснице в виде крыльев бабочек или другого орнамента и не менее отвратной формы.
“Да что ж такое-то?! Даже помечтать не выходит!” – он недовольно открыл глаза и в этот же миг ощутил резкое торможение баклажанового болида, с соответствующими аудио эффектами.
– Приехали, брат! С тебя 274 рубля! – таксист радостно улыбался. – Сдачи нэт, да! Ровни поищи, не обессудь, по-братски!
Жданский заглянул в кошелек, извлек из его недр три помятые сотенные купюры и протянул их водителю, в кои-то веки решив не экономить.
– Сдачи не надо… – Евстахий чувствовал себя настоящим олигархом, эдаким Саввой Морозовым[48], который жертвует МХАТу, по меньшей мере, полмиллиона рублей.
– Вай, вай! Какой щедри! Спасыбо брат! – прицокнул языком Ашот-таксист. – Поставь, пожалуйста, пять звездочек по-братски, да! – тут его голос посерьезнел, а монобровь исказилась, придав взгляду суровый вид. – А нэ то – зарэжу!
