Он молчит, обдумывая мои слова. А я чувствую, что хлебну еще приключений с этой Валей по самое не балуйся. Но не откажешь же начальнику. Тем более, что он прав – проблемы с аудитором никому не нужны.

– Посмотри, как пойдет для начала, – принимает решение Косарин. – Ты присматривай со стороны – так, по-женски. А если начнет чудить – тогда и применим административный ресурс.

– Поняла, – кисло улыбаюсь в ответ.

– Да, и еще, – добавляет начальник, – список сегодняшних мероприятий отправил тебе на почту.

Дверь за ним захлопывается, а я удрученно проглядываю почту. Понимая масштаб бедствия, все же выпиваю кофе, предвкушая очень веселый день. Единственная надежда, что аудитор, о котором уже неделю жужжит вся бухгалтерия, появится все же не сегодня.

Однако моим мечтам не суждено сбыться: всего через пару часов ко мне врывается та самая Валентина – лицо воодушевленное, макияж такой, что даже не глядя видишь все достоинства, а уж блузка вот-вот покажет то, что показывать не стоило бы. Я не ханжа, и Валя, если честно, обладательница хорошей фигуры, но не на работе же.

– Привет, Натуся! Уже слышала?

– Привет, – отвечаю сухо, вновь возвращаясь к отчету, который нужно будет сдавать уже сегодня.

– Так слышала? – нетерпеливо переспрашивает она.

– Что именно?

– Про мое назначение! – гордо вещает Кормакова. – Буду помощницей нашего аудитора!

– Очень рада за тебя, – неискренне отвечаю, перепроверяя цифры в столбцах. Что-то не сходится, но я никак не могу понять, что именно. А радио, которое так беспардонно ворвалось ко мне в разгар рабочего дня, сильно отвлекает.

– Мы теперь с тобой соседки будем.

– Чего?! – вот тут я не могу остаться равнодушной. Мало мне первого поручения, так оказывается, эти пару месяцев она рядом будет?

– Да, – радостно подмигивает она мне. – Матвею выделили кабинет по соседству с кабинетом твоего Косарина.

– Но там переговорная, – возражаю я.

– Так она же разделена. Вот в малой комнате мне поставили стол, а Матвей-то будет уже во второй комнате заседать.

– Матвей?

– Ну да, – терпеливо объясняет Валентина. – Матвей Сергеевич Волошин. Аудитор наш.

– Ты его уже по имени кличешь? – уточняю я.

– Ну это так, между собой, – многозначительно тянет гостья. – Говорят, он такой красавчик…

На ее лице мечтательное выражение, а мне плакать хочется. С таким настроем Валя сегодня же накосячит, а разгребать отправят меня.

– Валь, ты бы на работу настроилась. Он ведь всего на месяц. Да и если он классный такой, наверняка уже занят, – пытаюсь спустить с небес на землю юную деву.

– Злая ты, – фыркает она и уходит, хлопнув дверью.

Класс! Я еще и виновата оказалась. Вот ведь… курица!

Остаток дня проходит тихо – обычная текучка, которой хоть и много, но ничего необычного. И когда до конца рабочего дня остается полчаса и я уже верю, что сегодня меня обошла стороной кара небесная, ко мне врывается Валя. Вся в слезах. И пытается что-то сказать.

– Садись, – вздыхаю и иду наливать ей воды. Та благодарно кивает и залпом выпивает. – Еще?

Девушка мотает головой.

– Все пропало, – гундосит она.

– Прямо-таки все?

– Начальник мой попросил подготовить подборку договоров за прошлый год!

– И?

– И я пошла в архив!

– И?

– И там оказалось, что часть документов изъята! – Валя переходит на ультразвук и снова начинает рыдать.

Молча наливаю второй стакан воды и даю ей. Она снова выпивает залпом. Надо же, даже не вдохнула ни разу.

– Так в чем проблема? – спрашиваю ее. – Наверное, бухгалтерия забрала для своих отчетов. Позвони им.

– Они уже ушли, а Матвей просит срочно и сегодня, – хнычет она.

У меня прям гора с плеч. Я-то думала, что она как минимум своему шефу что-то криминальное подсунула, а тут…

– Значит, так и скажи, как есть.

– Ты не понимаешь, – упрямится она. – Он поймет, что я ни на что не способна, и откажется со мной работать!

– Да с чего ты взяла?

– Потому что слышала, как твой Косарин говорил ему, что если вдруг помощница не будет удовлетворять его требованиям, то он найдет другую.

«И я даже знаю какую», – с тоской думаю я.

– Валь, а может, тебе и не надо там оставаться? Посмотри, сколько нервов из-за такой ерунды, – осторожно говорю.

Она бросает на меня такой взгляд, словно я ей жабу предложила съесть.

– Совсем из ума выжила? – резко спрашивает, тут же прекращая ныть. – Ты его хоть видела?

– Нет, – честно признаюсь. Да и когда? Я и на обед-то сегодня не успела сходить из-за этого отчета, будь он неладен.

– Вот! – победно восклицает она. – Поэтому так и говоришь. Видела бы ты его, Натуся! Такой мужчина…

Вздыхаю и мысленно желаю самой себе терпения, терпения и еще раз терпения. Судя по всему, моей проблемой станут в первую очередь не косяки Вали, а ее нервные срывы по каждому поводу.

– А от меня-то ты чего сейчас хочешь?

– Так может, ты сможешь найти отчеты? – жалобно спрашивает она.

– С чего бы?

– Ну, ты ведь работала в бухгалтерии какое-то время. Да и сейчас частенько заглядываешь по делу. Может, они тебе по дружбе отдадут, а?

Смотрю на часы – пятнадцать минут до конца рабочего дня. Зная нашу бухгалтерию, я бы туда в это время даже под страхом смертной казни не сунулась. Наш главбух – женщина грозная. В части длительности рабочего дня соблюдает КЗОТ до последней буквы. Особенно летом.

– Нет, Валь. Я не самоубийца. Тамара Ильинична меня вместо ужина съест. А мне еще жить хочется.

– Жалко, – вздыхает Валентина и покидает кабинет.

С одной стороны, мне жаль ее, а с другой – бросаю тоскливый взгляд на договор, который надо доделать, и жаль мне становится уже себя. В конце концов, я же не супермен, чтобы спасать всех. Тем более от надуманных страхов.

Еще полтора часа исправно вношу изменения в типовой договор в соответствии с требованиями Василия Николаевича. И к моменту, когда, наконец, заканчиваю, в глазах уже начинают двоиться цифры и буквы. Распечатав и уложив по папкам документы на завтра, удовлетворенно собираюсь домой. По дороге пишу смс Светке, которая уже раз пять названивала спросить, когда же я вернусь. Вообще у нас в офисе мало кто засиживается после работы. Тем более сейчас – в июне. Поэтому я почти полностью сосредоточена на экране смартфоне. И, как оказывается, зря. Потому что на третьем слове врезаюсь в кого-то.

– Ой, – вырывается у меня непроизвольно, – простите.

Поднимаю глаза и столбенею. Бородатый. Тот самый. Смотрит на меня так осуждающе.

– Что же вы не соблюдаете технику безопасности, – говорит он, качая головой. Но в глазах у самого смешинки.

– Заработалась. Простите.

Обхожу его и иду к лифту, на ходу убирая телефон в карман. Черт с ним. В автобусе напишу Светке. Еще не хватало, чтобы этот дровосек узнал меня. Это, конечно, маловероятно – вчера перед походом в клуб Светочка хорошо постаралась, чтобы превратить офисную мышку Тусю в горячую цыпочку Нату, как она выразилась. Но все же рисковать не стоит.

Лифт, как назло, еле ползет. Поэтому совсем неудивительно, что мужчина догоняет меня и мы снова оказываемся рядом. Я с большим интересом разглядываю лифтовую панель, размышляя о том, что не так ее давно меняли, а кнопки снова срабатывают плохо.

– Прошу, – раздается у меня над ухом. Вздрагиваю и резко оборачиваюсь. – Лифт, – добавляет бородатый, указывая взглядом вперед.

Вот ведь клуша – надо же было так задуматься. Кисло улыбаюсь и захожу в лифт. Мужчина – следом. Работаю я на десятом этаже, так что едем мы долго. Или мне только так кажется? Не люблю неловкие ситуации. Чувствую, что он смотрит на меня в упор, но до последнего держусь, чтобы не обернуться и не спросить, что он там разглядывает.

Наконец мы доезжаем до первого этажа, и двери открываются. Я тут же рвусь на волю, но вслед мне летит: