Джаред привез несколько клеток с грызунами, пора было переходить к следующему этапу испытаний.

Программа с легкостью моделировала крыс после соединения с их нейронной системой, затем воспроизводила привычное окружающее пространство, как правило, это были клетки, где испытуемые продолжали спокойно существовать. Мы же наблюдали за всем происходящим через мониторы, а когда подходило время к концу, «Гондвана» сигнализировала о завершении сеанса и отключалась от объектов. К счастью, крысы сразу же приходили в сознание. Но это по-прежнему были грызуны. Я не имел возможности провести испытание на каком-либо человеке, первой должна была стать Ева.

Спустя еще две недели мы довели программу до, практически, идеального состояния, оставалось только поместить жену на кресло и подключить. Все-таки «Гондвана» уникальна, ее искусственный интеллект настолько развит, что она самостоятельно обновлялась и совершенствовалась, подбирала все необходимые ключи и коды, а некоторые даже генерировала сама. Фактически мы стали ей не нужны, наша задача сводилась к обеспечению электроэнергией и веществом-проводником – связующим материалом между зондом и мозгом, в остальном абсолютно автономная деятельность. Будто бы она ждала, когда же наступит тот день и час и о ней вспомнят.

К этому времени Ирвин уже подготовил Еву к выписке. Я приехал за ней в тот день, когда на улице с самого утра шел ледяной дождь, от которого деревья, провода, асфальт, все покрылось мерзлой коркой. Ева тогда впервые оказалась под открытым небом, пока ее везли в спецмашину. Снежинки падали на ее лицо и горячими каплями стекали по белоснежной коже. Мне захотелось, чтобы она немного побыла на улице и вдохнула свежего воздуха, но Ева словно испытывала отвращение ото всего окружающего.

– Если хочешь, можем немного побыть здесь.

– Дани, я хочу домой. Прошу, давай оставим ностальгию на потом, сейчас не время радоваться льдинкам и снежным облакам.

– Как скажешь, я лишь хотел как лучше.

Тогда ее взгляд смягчился, а ресницы дрогнули:

– Прости, пожалуйста. Я понимаю, все понимаю… Прости…

Мы приехали к полудню, санитары закатили каталку внутрь и ушли. В воздухе тут же зависло молчание, Ева смотрела на потолочную голограмму, где в небе светило яркое Солнце и летали птицы, затем произнесла:

– В программе будет такое же небо, как здесь?

– Честно, не знаю. Мы видим только то, что отображается на экране, а что видит испытуемый нам пока неизвестно.

– Значит, я буду первой, – ее голос был завороженным с нотками предвкушения чего-то нового.

– Это-то меня и беспокоит.

– Не будь занудой. И не бойся, все будет хорошо.

Но я боялся. Для Евы это очередное приключение, для меня – шаг в неизвестность, где стоит оступиться лишь раз, чтобы навсегда потерять ту, ради которой живу. Я понимал ее стремление и желание снова ходить и чувствовать свое тело, однако, всем своим существом хотел снова спрятать схему в сейф и больше не доставать.

Вскоре прибыли Джаред и Донаван.

Стэйн должен был следить за бесперебойностью потока электроэнергии, Бердс – за состоянием мозга Евы, я же за программой. Когда все было готово к запуску, вкатил каталку, на которой лежала жена, и мы медленно перенесли ее на кресло. Ева лежала в белоснежном облегающем костюме – новейшая разработка Эвесты, он регистрировал активность нервных окончаний, позволял нам следить за реакцией тела, а не только мозга.

Ева часто дышала, и было видно, переживает сейчас не меньше, чем мы все. Затем Донаван установил над её головой кибер-сетку, через которую тысячи микро-зондов внедрялись в мозг и связывались с нейронной системой. Это происходило практически безболезненно, так как одновременно с проникновением, зонд выпускал дозу обезболивающего препарата.

Через час мы закончили с приготовлениями и готовы были к запуску, тогда я нагнулся над Евой:

– Сейчас стартуем. Чтобы не давать большую нагрузку, отправим тебя примерно на полчаса, когда время истечет, программа сама выведет из киберпространства. Пока ты там, мы будем следить за тобой, ты же когда окажешься на поле, подумай о том, где бы хотела оказаться, программа смоделирует пространство.

– Хорошо.

– Ева, – в этот момент прислонился губами к ее лбу, – я люблю тебя.

– Я тоже, Дани. Пусть у нас все получится.

Итак, я сел за монитор, запустил все процессы и ждал отклика «Гондваны», спустя минуту она произнесла:

«Здравствуйте, профессор! Я готова к запуску!»

– Запускай.

Началось! Программа подавала импульсы в мозг Евы, ее глаза постепенно закрывались, будто бы она засыпала. Я ждал, когда произойдет главное, а именно – слияние и воссоздание модели. Мы все ждали…

Виртуальная реальность. Сеанс № 1. Проект «Гондвана»

Время 24:00 Дата 01.03.2050 год.

Продолжительность сеанса – 30 минут 00 секунд.

Некоторое время мои веки были слишком тяжелыми, отчего не хватало сил их поднять. Но вскоре ощутила легкость и глаза сами открылись.

Я стояла на полу, который походил на цифровую сетку, а вокруг сплошное серое пространство. Произнесла несколько слов, и раздалось эхо. Но даже в этой темноте была своя прелесть – я подняла ногу, сделала шаг, снова ощутила свое тело. А что может быть лучше?

Затем вспомнила, о чем говорил Дани. Надо представить то место, где я хотела бы оказаться, а оказаться захотела в Маунтин Лейк у большого озера. Там всегда было так тихо, вокруг лишь звуки природы и мне, как биологу, то место казалось раем для души. В голове сразу же возник образ металлической лавки, на которой раньше могла сидеть часами и наблюдать за тем, как плавают утки и плещется рыба.

Когда очнулась от мыслей, не поверила своим глазам. Серое пространство начало менять цвет, сквозь мрак проступала все та же цифровая сетка, алгоритмы выстраивались в единые ряды, после чего пошло преобразование в различные предметы; пол растягивался, как казалось, на десятки миль вперед. Наверху формировалось подобие неба, вокруг алгоритмы сменялись травой, деревьями и кустарниками, в начале на стволах и листьях просвечивали прожилки, сияющие различными оттенками, но вскоре все поверхности смоделированных объектов сгладились и приобрели положенный им вид, и я оказалась рядом с тем самым озером. Отличием виртуального парка было то, что все окружающее пространство имело более насыщенные цвета и оттенки: небо ярче и четче, чем в жизни, от газонов и цветов исходило небольшое зеленоватое свечение, а вода в озере была бирюзовой с ярко выраженной рябью. Когда решила осмотреться и обернулась, увидела лавку, лишь она выглядела такой же, как в реальном мире. Не удержавшись, сделала несколько шагов в ее сторону и села.

Господи! Что же я испытала в этот момент! Закрыв глаза, гладила ладонями прохладный металл и слушала звуки. Вокруг шумели деревья, распевали птицы, до ушей доносился приятный шелест листьев, в озере то и дело плескалась рыба. Неужели такая красота может быть иллюзией? Все-таки Дани гений, он создал программу и наделил ее невероятными способностями. Будучи здесь, даже не вспоминала о том, что парализована, словно никогда и не было той аварии, не было госпиталя, врачей, одиночества. Будто бы программа забрала часть воспоминаний и оставила только «здесь и сейчас».

Спустя какое-то время в моей голове прозвучал четкий голос кибер-помощницы: «Осталось десять минут до завершения сеанса!» Тогда резко открыла глаза и решила пройтись по дорожке, что вела в неизвестную даль. Ступала медленно, старалась рассмотреть все, что сейчас окружало вокруг, каждую травинку и камешек, только когда подошла к повороту налево, резко остановилась и просто не смогла сделать следующий шаг. Протянув руку вперед, ощутила невидимую стену, от прикосновения пошли разводы, как при нажатии на плазменный экран. Видимо, это граница, а далее лишь статическое трехмерное изображение, попросту муляж, голограмма. Мне вдруг захотелось узнать, насколько же правдоподобно детализированы объекты, поэтому спешно вернулась к озеру и подошла к воде. Пальцы коснулись водяной глади, и я ощутила очередное разочарование, это всего-навсего ровная поверхность, имитирующая движение.