Поначалу Марку было очень непросто находиться в такой тесной физической близости с той, которую он любил так безумно, как только мог. Каждый раз, когда она своими теплыми руками обвивала его шею, по его телу бежали такие мурашки, что их можно было почувствовать через одежду. Нередко, от ее неожиданного прикосновения, он резко дергался. Он старался подавить в себе эти свойства организма, но больших результатов не добился. Анна не понимала, чем может быть вызвана такая реакция. Она не могла не заметить, как трудно Марку даются ее прикосновения. Первой ее мыслью было, что ему противна физическая близость с ней. Разумеется, что ее, как и любую девушку подобная мысль оскорбляла. Но она почти сразу ее отбросила, решив, что у него такая реакция на всех людей. Анна была очень своенравной и прямолинейной, она не любила деликатности. Она решила спросить об этом Марка.
––Слушай–начала она из далека–а ты вообще были девушки?
Это было на очередной репетиции. Они сидели с Анной в буфете. Марк только что принес им кофе.
––В каком смысле–не понял Марк. Он слегка растерялся от такого вопроса.
––ну, отношения у тебя были?–объяснила Анна.
––Да, были–пробормотал Марк, почему то краснея.
––Сколько?
––Что сколько?
––Сколько раз отношения были–проговорила она, удивляясь его реакции. Он казался ей очень обаятельным. Почти все девушки его возраста мечтают о таком парне. Неужели он даже не знает, как выигрышно смотрится в глазах большинства людей.
–– ни разу–честно признался Марк. Он сказал это так, как-будто это в порядке вещей, как бут то все парни восемнадцати лет ни разу е встречались с девушками.
––То есть как так—Анна смотрела на него во все глаза.
––Ну вот так вот–спокойно ответил он.
–– А ты случайно не по парням–спросила она его неожиданно.
Марк о такого открытого вопроса аж кофе подавился. Он долго кашлял, пытался прекратить, отчего сильно раскраснелся, все его лицо покрылось толстыми жилами. Анна расхохоталась такой его реакции.
––нет конечно–выговорил наконец он каким то не своим, глухим голосом.–ты даже не думай о таком.
––Прости пожалуйста–произнесла она, все еще немного посмеивалась–ну просто тебе восемнадцать. Как ты без отношений…
––Если ты хочешь спросить, был ли у меня секс, то да, был. Просто для этого в наше время не обязательно заводить отношения.
––А, вот оно что–догадалась Анна–то есть ты просто не хочешь отношений?
––Ну да. Я просто не понимаю, зачем мне отношения, если я не испытываю к кому то серьезных чувств. Да, я испытывал конечно симпатию по отношению к той или иной девушке. Таких даже довольно много было. Но это не то. А заводить отношения с девушкой только для того, чтобы иметь регулярные половые связи, мне нет необходимости. Большинство девушек сами выказывают мне намеками желание переспать со мной. Самые длинные отношения длились у меня полтора дня. Я попробовал, мне не понравилось. Назвать эти полтора дня отношениями нельзя.
––Ну, а ты не чувствуешь себя каким то–Анна не знала как закончить предложение.
––Бабником–подсказал ей Марк и видя, что она поспешно кивнула, объяснил–нет конечно. Я же не заставляю кого бы то ни было ложиться со мной в постель, в этих случаях обычно все остаются довольны. Я никого не обманываю насчет своих чувств. Я наоборот считаю, что встречаться без серьезного отношения к человеку-неуважение и к себе и к человеку. Если конечно ты ему лжешь о своих чувствах. Если же вы оба согласны на отношения без серьезных чувств, то почему бы и нет. Так большая часть людей на земле поступает.
––то есть ты считаешь–Анна с нескрываемым интересом смотрела на него–что большинство людей лгут, что любят.
––Все не так просто.–Марк вздохнул–Для этого надо понимать, что такое любовь. Мне она представляется чем то очень могущественным, какой то непобедимой силой. Это одно из самых сильных человеческих чувств, эмоций. Даже гордость и ненависть, и те слабее. Ведь не раз бывало в истории человечества, что любовь лишала человека гордости и побеждала ненависть. Но то должна быть настоящая любовь. И когда люди говорят друг другу, что любят, они не имеют в виду, что готовы ради них на все, что в жизни больше у них не будет никого. Конечно любовь бывает разная по своей силе, и если человек не так сильно любит, как он по моему должен любить, то не любовью его чувство считать нельзя. Но тогда просто определите разные степени, и когда человек хочет сказать, что он любит, пусть назовет свою степень, ну там седьмая или третья. А философы пусть опишут каждую степень и ее признаки. И тогда человек не сможет солгать, что любит силой первой степени, потому что эта степень не будет соответствовать его поступкам, иными будут признаки.
––А тебе не кажется, что это слишком, –Анна несколько секунд подумала–ну не знаю, приторно как то.
––Я лишь пытаюсь сказать,–пояснял Марк–что если говоришь, то необходимо доказывать искренность сказанного тобой поступками. Люди вечно твердят о силе любви, восхваляя ее, сотни писателей создали тысячи произведений на эту тему, сочинено столько песен, столько художников пытались изобразить ее на холстах. Но люди по прежнему выдают свои ложные или сильно преувеличенные чувства за что то по настоящему ценное, стоящее. Может быть они и вовсе не считают любовь святыней. Тогда мне тем более не понятно, зачем они создают шедевры искусства, будучи ею вдохновленными.
Анна чувствовала, что Марк прав, во всяком случае, доля правды в его словах есть. Она с еще большим интересом начала к нему присматриваться. Ее удивлял этот ни на кого не похожий человек. А ведь она даже не знала, что он уже прочувствовал силу любви, настоящей, но пока не взаимной. Тем не менее, ее Марк увлекал. Ей нравилось, как он рассуждает, его осведомленность во всем, его гибкий ум, все время стремящийся познать то, что он еще не познал. Разговор о личной жизни Марка привел ее к выводу, что ее отношения– к ее счастью уже прошлые–были ошибкой. Она была рада, что пошла на расставание. Оглядываясь назад, она удивлялась, как могла она так жестоко ошибаться. Она тянула бесконечную лямку с неинтересным ей во всех смыслах, но популярным в обществе человеком. Человеком, который ее давно уже не волновал.
Марк узнал о ее расставании на следующий день, после первой репетиции, то есть во вторник. Ему об этом сказала Алена. Сказала полным трагизма голосом. Марк посмотрел на нее с удивлением. Он чуть не рассмеялся, но вовремя одумался. Ему было смешно вовсе не потому, что Алена выражала такое открытое сочувствие Анне. Он знал, что Алена синтиментальна и верит чувствам большинства людей на слово. Ее нельзя было винить; она верила в людей, только и всего. Но Марк не мог поверить в расставание Анны с ее парнем. «Она свободна»–говорил себе он, но не мог в это поверить. Он не понимал, что это могло быть. Чудо? Просто удивительно, только он решил, как он будет действовать, как с горизонта уходит этот шкет. Кроме того, Марк точно знал, что инициатива исходила со стороны Анны. Знал он и то, что причиной являлся он. Может быть неосознанно, но Анна благодаря знакомству с ним решилась на этот шаг. Это окрылило Марка, придало ему уверенности. Когда после разговора с Аленой он увидел Анну, спокойную, сидящую небрежно за столиком у буфета, он понял, что она ни чуть не страдает. Все же он подошел к ней и, нагнувшись головой к самому ее уху так, что щекой касался мягких волос, мягко прошептал:
––Держись. Не отчаивайся.
––Ты тоже–ответила ему Анна.
У Марка от удивления левая бровь подскочила к самой прическе. Он не понимал, что она имеет в виду. В прочем, это не имело большого значения.
––Ты куришь?–спросила она его
–-Нет, но, пойдем покурим–чуть улыбнувшись уголками губ, приятным голосом проговорил Марк.
Он знал, что она курит. Его никогда не отталкивало, если люди были подчинены этой вредной привычке. Никотин помогает им стойко принимать удары судьбы. Точнее они так думают. Анна курила уже третий год. Марку это даже нравилось. Он с удовольствием вдыхал запах ее духов, перемешанный с запахом сигаретного дыма. Проповеди о вреде курения он вообще терпеть не мог. Он считал, что человек сам должен решить для себя, побороть зависимость или нет. А умереть от рака легких годом или двумя ранее не так и страшно, по крайней мере, не страшнее, чем смотреть на этот гнилой мир, ничего не употребляя. Он и сам периодически курил, но зависимости подвержен не был. Анна курила и айкос и сигареты, Марку айкос не нравился, но сейчас, держа дымящуюся сигарету в руке, он смотрел на Анну, медленно растягивающую стик, и находил ее превосходной и в таком виде. Вообще, каждое ее действие казалось ему божьей дланью, потому он подумал: может быть, такой видит ее только он. Может быть, она вообще не так очаровательна и грациозна. Но потом он отогнал эту мысль. Он вспомнил, как ее уважают, как ею восхищаются, хоть и не испытывают к ней чувств, подобных его.
