– У-у-у! – Застонал воин, баюкая покалеченную руку, на которую пришелся, удал меча.

– Скажи спасибо, что не отрубил полностью. Лекис, Вирмс, – окликнул он двоих мужчин, находящихся ближе всех к нему. – Берите тех, на кого я укажу, и тащите в сторону.

Воины кивнули.

Сиваш быстро пробежался мимо рабынь, тыкая пальцем в сторону нескольких женщин, в том числе и меня.

Нас с пинками и руганью, вытолкали на самую окраину лагеря.

– Этих не трогать! – оглянулся он на своих людей, а затем перевел взгляд на нас. – Чтобы сидели здесь и не рыпались, иначе пожалеете.

Мы все дружно закивали головами, даже я. Ни у кого не было желания находиться в поле зрения пьяных и похотливых мужчин.

В тот момент я отчетливо поняла, что начальник отряда очень расчетливый, продуманный и опасный человек, ибо за столь короткое время он прекрасно изучил каждого из нас, наши повадки и поведение, узнал всех рабов в лицо или, во всяком случае, наиболее ценных и терять выгоду из-за желаний и потребностей пьяных воинов был не намерен. Такого человека стоило опасаться.

Когда воины повернулись и направились обратно, я огляделась и поняла, что тех, кто оказался рядом со мной очень мало: восемь девушек на вид от четырнадцати до восемнадцати лет. Совсем соплюшки по моему мнению. Интересно, а сколько лет моему телу? Судя по ощущениям, не намного больше чем им.

Я старалась не смотреть и не слушать то, что происходило в лагере. Хотелось заткнуть уши и закрыть глаза, но почему-то не получалось. Отчаянные крики женщин, гогот мужчин, звуки ударов и блики от костра, освещающие равнину, навсегда останутся в моей памяти, как самый худший кошмар. Мне, выросшей в цивилизованном мире двадцать первого века, все это казалось диким ужасом, кошмаром. Кошмаром, который происходил на яву. Девчонки, сидевшие рядом, тихонько поскуливали, обхватив себя руками и опустив головы. Многих трясло, как и меня. Я честно пыталась взять себя в руки, понимая, что намного старше, жавшихся друг к другу невольниц, но понимала, что просто не могу. Слезы сами собой градом текли по лицу, размывая видимость ужасных картин, встававших перед глазами.

Хотелось кинуться вперед и заорать:

– Что же вы делаете, сволочи! – но я прекрасно осознавала, что поступи я так и моя невинность меня не спасет, а быть изнасилованной толпой пьяных средневековых воинов мне определенно не хотелось.

Поэтому, я сидела на месте с остальными «счастливицами» и издалека вглядывалась в противные рожи тюремщиков, чтобы в будущем, если подвернется такая возможность отомстить им за всех покалеченных сегодня женщин. Где-то в глубине сознания билась мысль, что здесь, в чуждом и незнакомом мне мире – это норма, так устроена жизнь и чтобы ее поменять, нужны столетия, но сердце не хотело с этим мириться.

Я никогда не была верующим человеком, но сейчас почему-то молилась, молча, давясь всхлипами и пытаясь усмирить, начавшую подниматься жгучую ненависть.

Постепенно пыл охранников начал угасать, а женские крики становиться все тише.

Сиваш, хоть и сам участвовал и «развлечениях», но при этом не забывал, что завтра предстоит двинуться в путь, поэтому не давал своим людям очень уж сильно калечить невольниц, прекрасно понимая, что если это произойдет, то караван не сдвинется с места еще несколько дней.

Избитые и истерзанные женщины, под шлепки и издевки, буквально доползали до своих импровизированных лежанок и со стоном опускались на землю.

Когда удовлетворенные и еле державшиеся на ногах от алкоголя воины разбрелись по своим палаткам, оставив в карауле пятерых человек поддерживать костер и следить за «товаром», нам указали возвращаться на свои места. Добравшись до груды тряпья, которые были моим спальным местом, я хотела только одного, заснуть и никогда больше не просыпаться, но видимо не судьба. Сбоку послышался сдавленный стон и я, повернув голову, увидела лежащую на боку Лелею. Женщина схватилась за грудь, и расширенными глазами смотрела в одну точку, словно ничего не видя перед собой. На меня будто обрушился водопад, а потом, я словно вынырнула на поверхность. В голове что-то щелкнуло и прояснилось.

– Какого черта я сижу тут как идиотка и жалею себя? Я же врач! Я давала клятву Гиппократа! Какая разница в своем мире я или нет? Люди везде одинаковы. Хватит распускать сопли, – разозлилась сама на себя, – пора браться за работу.

Посмотрев на Лелею, я поняла, что у той однозначно болевой шок. Осторожно, чтобы не навредить своими действиями, я отвела руки женщины в стороны и расстегнула тунику. Стоило мне дотронуться до кожи, как женщина испуганно вздрогнула и со страхом уставилась на меня.

– Тихо, Лелея. Это всего лишь я, не шевелись и ничего не бойся. Мне нужно определить, какие травмы ты получила. Все хорошо, – попыталась я успокоить напуганную невольницу, которая еще не совсем понимала, что страшная ночь для нее закончилась.

Пропальпировав грудную клетку, стало предельно ясно, что у Лелеи перелом двух ребер.

– Эх, сюда бы рентгеновскую установку, – пробормотала я, и грустно усмехнувшись, обвела взглядом лагерь.

Волосы на голове зашевелились от понимания того, что большинству сейчас нужна помощь, и оказать ее смогу, скорее всего, только я. Только вот как? Никаких медицинских препаратов у меня с собой не было. Да здесь даже простых анальгетиков взять негде. Ладно, будем действовать по старинке.

Подозвав к себе ближайшую девчонку, я на мгновение задумалась.

– Тебя как зовут?

– Аяна.

– Аяна, я Вета, – представилась я данным мне здесь именем. – Я врач.

Девушка недоуменно посмотрела на меня, а я покачала головой от своей глупости.

– Лекарь.

Невольница просияла от моих слов.

– Вы маг? – Прошептала она, наклоняясь ко мне.

Вот тут я обалдела. Такое мне и в голову бы не пришло. Конечно, в этом мире определенно есть магия, иначе бы как я тут оказалась. Да и амулетик, всученный мне старикашкой, никак не походил на обычный камушек. Но что бы я, да и маг? Глупости.

– Нет, я не маг, – попыталась разубедить уж больно радостно смотревшую на меня девчонку, – просто кое-что умею.

Она кивнула, но точно не поверила ни единому моему слову.

– Так что ты хотела? – перешла девушка на ты.

– Посмотри, пожалуйста, кому хуже всего и позови меня. – Невольница хотела уже сорваться с места, но я дернула ее за руку. – И еще, мне нужны целебные растения. Поспрашивай, может, у кого из женщин есть сушеные травы?

– Хорошо, кивнула девчонка и побежала выполнять мое поручения, а я подумала, что неплохо бы сделать Лелее бандаж или что-то наподобие нашего лечебного корсета, чтобы ребра срастались и при движении не могли повредить внутренние органы.

Ничего подходящего не нашлось и пришлось стягивать грудную клетку обычными тряпками.

Женщина уже более-менее пришла в себя и осознанно смотрела за моими действиями.

– Так, слушай внимательно. Чтобы быстрее поправиться старайся не махать руками, не опираться на них и не поднимать выше пояса. Если что-то будет нужно, зови меня, я помогу.

– Спасибо, Вета, – прошептала Лелея, а я подняла с земли холодный камень и вытерев его об свою юбку прислонила к щеке женщины, где расплывался яркий черно-фиолетовый синяк.

– Держи. Холод уменьшит отек и немного снимет боль.

Мне срочно нужны были антисептики и обезболивающие, а я даже не представляла где можно их найти.

– А ведь в лагере есть лекарь, – зло подумала я, – и этот гад даже не показал носа, чтобы помочь бедным женщинам, наверняка вместе с остальными всю ночь глумился над несчастными, а теперь дрыхнет в своей палатке.

Руки так и чесались придушить незнакомого эскулапа.

– Вета, – подбежала ко мне вернувшаяся Аяна, – вот, это у Тарилы было. Все что нашла, больше ничего ни у кого нет, – и протянула маленький мешочек, внутри которого находился сухоцвет какого-то растения.

Достала щепотку и, потерев пальцами, понюхала, удивленно вскинув голову.

– Ромашка? – Я не могла поверить своему везению.