‘Cause you’re the last of a dying breed

Write our names in the wet concrete

I wonder if your therapist knows everything about me

I’m here in search of your glory

There’s been a million before me

That ultra-kind of love

You never walk away from…

- Fall Out Boy, “The Last Of The Real Ones”

Мамино кафе не изменилось за все эти годы. Те же бирюзовые стены, белоснежная дверь с круглой медной ручкой и деревянные полки с буханками свежего хлеба за панорамным окном. Застыв на месте, Бен не мог оторвать взгляд от знакомых очертаний. Даже после того как он узнал настоящее название кафе, откуда мама приносила самые вкусные булочки на свете, возвращаясь после очередной затянувшейся встречи – «Патерсон», – оно все равно осталось маминым.

Еще одно прекрасное и печальное воспоминание – как и все, связанные с его семьей. Но он знал, с чем придется столкнуться во время поездки в родной город, как и то, что не сможет удержаться и не прийти сюда.

Поэтому глупо было и дальше стоять на одном месте. Поправив сумку на плече, Бен потянул за ручку и вошел.

Его окружили знакомые запахи – кофе, теплого хлеба, корицы – и мягкий свет желтых ламп. Другие посетители смеялись, разговаривали по телефону и даже не подозревали, какое впечатление это маленькое место могло произвести на высокого серьезного молодого человека в темной одежде.

Но кое-что все же изменилось – теперь проход к прилавку между столиками стал для куда уже. Он понял это, когда мгновение спустя задел рукавом куртки блокнот, лежавший на ближайшем столике. Только благодаря хорошей реакции, доведенной до совершенства во время службы в армии, он успел перехватить телефон с подключенными наушниками, листы бумаги и маркер в нескольких дюймах от пола. Носа коснулся запах цветочных духов.

- Боже, простите! – взгляд Бена уперся в маленькие бирюзовые кеды с белыми цветами на ногах девушки за столиком. Кажется, такая же картина была у Ван Гога.

Ему хватило нескольких мгновений, чтобы узнать о девушке кое-что еще помимо того, что ей нравилось искусство. На телефоне вспыхнуло окошко плеера – играла The Last of The Real Ones. Ту же самую песню он сам слушал после особенно сложных сеансов у психотерапевта – главным образом из-за одной строчки: I wonder if your therapist knows everything about me. О да, он знал – только даже сам Бен не имел понятия, о ком или чем именно.

Нашлось и еще одно совпадение – один из прилипших к телефону листков оказался рецептом. Он смог разобрать название довольно сильного лекарства для восстановления сна. Ему оно не помогло. Возможно, ей повезет больше. На другом листе со скетчами цветов он успел увидеть квадрат, испещренный тонкими вертикальными линиями.

Мозг Бена, привыкший мгновенно анализировать сразу несколько показателей компьютерных систем, сделал выводы за пару секунд. Молодая любительница искусства и музыки, привыкшая выражать мысли с помощью рисунков, страдающая от кошмаров. У них есть что-то общее.

- Отличная песня, - вслух сказал Бен.

Хозяйка телефона хмыкнула. Поднимаясь, он вложил вещи в протянутую ладонь и случайно задел тонкие пальцы. Через его тело словно пропустили разряд тока.

Бен резко вскинул голову, чтобы посмотреть в лицо девушке. Карие глаза встретились с зелеными, такими же круглыми от удивления. На вид она была на несколько лет младше, с усыпанным веснушками лицом и короткими каштановыми волосами. И, кажется, почувствовала то же самое.

Слова замерли на языке; он не мог заставить себя даже вздохнуть. Разум заполнила одна-единственная мысль: узнавание. Что-то давно забытое, в глубине памяти, пробудилось от прикосновения к ее руке, взгляда в глаза – и начало расти, отдаваясь тяжелой тоской в груди. Что-то из его сновидений. Кошмаров, которые прекратились, едва он уехал из родного города много лет назад, и вернулись, когда он задремал в поезде на пути сюда этим утром.

Девушка моргнула и отдернула руку. Их снова окружила мягкая музыка из динамиков над кассой. Бен медленно выпрямился, чувствуя, как горят колени. Он даже наконец смог сделать вдох.

- Мне пора, - пробормотала она, вскочила, схватила рюкзак и начала как попало запихивать в него вещи, не поднимая головы. Словно во сне, он наблюдал, как она закинула рюкзак на плечо и вылетела из кафе на вечернюю улицу. На столе остался стакан с почти нетронутым мятным какао.

Теперь он смог вернуться в реальность из полумрака воспоминаний, где сверкали далекие огни и раздавались знакомые голоса незнакомых людей. Он – Бен Соло, инженер системы автопилота в автомобильной компании. Приехал, чтобы наконец уладить дела с продажей опустевшего семейного дома. И нет, он не знал, почему много лет во сне видел себя яростным воином в маске и со сверкающим («световым») мечом, который словно сбежал из компьютерной игры и отчаянно хотел найти девушку по имени Рэй. Но совсем не для того, чтобы убить.

Его посетила безумная мысль, что сбежавшую незнакомку могли звать именно так. Бен мог прикоснуться к ее руке и увидеть лицо. В конце концов, однажды он даже подрался из-за этого в школе. Что за черт?

- Простите? – окликнула женщина за кассой. Он обернулся, надеясь, что выражение его лица было не слишком пугающим. На службе, пусть закончившейся раньше времени, он научился выглядеть бесстрастным, даже когда внутри бушевала буря.

Как сейчас.

- Я могу вам помочь?

Он подошел к витрине и опустил глаза, разглядывая знакомые пирожные. Эклеры, тирамису, профитроли с шоколадным кремом, чизкейки с малиной и черникой, яблочный пирог, абрикосовый рулет, вишневые тарталетки…

- Одну улитку с яблоком и корицей, пожалуйста. С собой, - ответил Бен севшим голосом. Они занимали первое место в их семейном рейтинге.

Для одного дня впечатлений было более чем достаточно. Голова все еще немного кружилась. Он подумал, что неплохо было бы скорее лечь спать, - и одновременно боялся того, что может увидеть во сне. Но найти аптеку, где ему бы продали то или любое другое подобное лекарство без рецепта, было невозможно.

- Что-то еще? – перед ним поставили бумажный пакет.

Он бросил взгляд на стол, где сидела Р… девушка, чьи вещи он едва не уронил на пол. Ему тоже не помешают гормоны радости.

- И какао. С мятой.

***

Рэй Ниима опомнилась, только когда любимый «Патерсон» остался далеко позади. Она надеялась, что ее уход не будет воспринят сотрудниками как позорное бегство после случайного прикосновения к руке парня. Они могли видеть, как часто она приходила к ним из здания напротив, где располагался центр психического здоровья.

«Отличная песня».

Телефон с наушниками жгли карман куртки. Рэй обняла себя руками и вжала голову в плечи, избегая смотреть в лица прохожим. Чувство, будто она задела оголенный провод, мысль, что она помнит взгляд, прикосновение пальцев совершенно незнакомого человека и тянется к ним всей душой, как к потерянному когда-то теплу – все это было безумием. Точно не любовью с первого взгляда (хотя тот парень был по-своему привлекательным). Скорее воспоминанием из глубины памяти. Но как можно помнить то, чего никогда не было?

Это все последствия сегодняшнего приема у доктора Уотсон, которая заставила ее снова переживать свои сны – внезапно вернувшиеся кошмары… Прошло много лет с тех пор, как они посетили ее в последний раз, и она уже начала верить, что они ушли вместе с детством.

Но сегодня утром снова появился песок; она убегала, спасаясь от его колючих укусов, и оказалась на берегу океана. Соленые брызги ударили в лицо, прежде чем ее закружило в красно-черном водовороте, в пылу битвы со странными существами в белых и красных масках, пока мимо пролетали бесчисленные звезды.

Рэй проснулась на рассвете с криком и в слезах. Во сне она видела ржавый лист металла, испещренный царапинами – по одной за каждый день ожидания. Она рассказала о нем доктору, но ответ был предсказуем: Рэй просто очень скучает по родителям.

Но во сне был еще кто-то – не друг и не враг, но некто очень важный для той девушки, которой она была во сне. Та злилась на него, как злятся на близкого человека, который слишком упрям, чтобы принять помощь или посмотреть правде в глаза, но от этого не перестают… любить?