– Конечно, помогу чем скажешь, – заверил Корлин. – Я поговорю с друзьями. Уверен, что кто-нибудь из них возьмется за это дело и разберется, что у вас творится.

– Спасибо, – Кристин села, потирая висок. – Меня это уже бесит и хочется посмотреть на ту сволочь, которая так подставила Марджи!

«А ты и так на него смотришь», – подумал Эрик. Интонации девчонки ему понравились: Кристин на взводе, растеряна, но доверяет ему и ждет помощи. А для закрепления эффекта нужно закончить то, чему в прошлый раз помешала Марджи…

– Я тебе верю, я на вашей стороне, – прошептал он, успокаивающе приобняв девушку и все настойчивее поглаживая ее плечи и спину, обтянутые тонкой водолазкой. Довольно скоро Кристин расслабилась и потянулась к нему навстречу. «Иногда даже Железной Орлице нужно крепкое плечо, чтобы склонить голову. А я тут как тут!» – Эрик ласкал девушку все настойчивее, стягивая с нее водолазку и лифчик… Все случилось прямо на диване в гостиной.

Когда Кристин ахнула и рванулась от боли, Корлин изумленно посмотрел на нее. «Ладно ее мужиковатая подруга. Но чтобы такая миловидная девушка в 30 с лишним лет оказалась девственницей?!.»

– Прости, я причинил тебе боль? – прошептал он на ухо Кристин. – Я не знал.

Вместо ответа она крепче прижалась к его массивному телу с грубоватыми белыми отметинами шрамов. Эрика снова охватило возбуждение, и он снова заключил девушку в объятия.

Потом они занимались любовью под душем, потом – в комнате Кристин, и никак не могли оторваться друг от друга. Только на рассвете Кристин уснула, свернувшись клубочком и разрумянившись, отчего похорошела еще больше.

Эрик вышел на балкон, закурил и с наслаждением потянулся. «Давно я уже не был ни у кого первым. Девочка – чудо. При своем холодном рассудке она потрясающая женщина и способна по-настоящему вскружить голову. Но об этом потом. Дело прежде всего!».

*

Марджи проснулась оттого, что Дестер встряхнул ее за плечо. Девушка неловко повернулась, и подушка из-под головы упала на пол.

– Чтоб тебя, Тел! – Марджи села, покачав сонной головой. – А если бы я спросонья начала отбиваться? Хорош бы ты был с разбитым носом.

– Не мог тебя добудиться, – Дестер, тоже сонный, взъерошенный, в одних трусах мало походил на красавца, играючи соблазняющего всех девчонок. – Что, опять Ирак снится? Ты стонала во сне так, что я испугался, думал, что тебе все еще нездоровится.

– Что, на всю квартиру было слышно? – Марджи села и потянулась за сигаретами. – Блин! Да, снова снилось, как мы катапультируемся из падающего самолета. Кабина уже горела, и мы боялись, что катапульта не сработает. А потом чуть не утонули, выпутываясь на середине реки из снаряжения… А перед этим боялись, что мотор откажет над городом и самолет перепашет центр Кербелы…

Дестер не раз слышал эту историю, но не перебивал Марджи. Он понимал, что есть моменты, когда человеку нужно выговориться, и хорошо, если рядом есть слушатель.

– Мне уже давно это не снилось, а теперь опять вернулось, – девушка погасила окурок в пепельнице. – Извини, разбудила тебя.

– Да ладно. На то и друзья, чтобы помогать в трудные минуты, – Дестер взъерошил ее короткие волосы, потрепал Марджи по спине. – Наверное, это после аварии на шоу…

– Не напоминай, – напряглась Марджи, – уволили, представляешь? Да еще грязью облили, не поверили ни единому слову. Ну, ладно… Я буду доказывать свою невиновность и сделаю для этого все!

– Если что, можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо, Тел!

– Может, попробуешь снова уснуть? День был паршивым, тебе нужен отдых. Думаю, второй раз за ночь кошмар не привяжется. А я посижу рядом, пока ты не заснешь.

– Попытаюсь, – Марджи свернулась под одеялом. Дестер проводил взглядом ее ноги, красивые, стройные. Девушка обняла подушку и закрыла глаза.

Марджи научилась засыпать и просыпаться очень быстро. Уже через пару минут ее дыхание стало ровным и глубоким. Дестер осторожно поправил одеяло у нее на плечах и бесшумно вышел.

Сон у него пропал. Открыв форточку на кухне, парень закурил. «Да, хреново себя чувствуешь, когда «кидаешь» друга. Пусть она не знает, но я-то знаю все. И дернуло меня тогда по пьяни трепаться…»

Отогнав угрызения совести – «Зато обе получат такой гонорар, что и внукам хватит!» – Дестер все-таки вернулся в спальню и погасил свет.

*

Запарковав машину в гараже, Марджи задержалась, чтобы покурить перед предстоящим объяснением с Кристин. Конечно же, подруга выйдет из себя, когда узнает о ее решении. Надо морально приготовиться.

… За завтраком Дестер еще раз попытался выяснить, не передумала ли она вступить в неравный бой с командованием.

– Нет, Дестер, – отрезала Марджи, аккуратно отделив вилкой кусочек «глазуньи», – выиграю я дело, или нет, я не знаю, но безропотно подставлять голову под помои не буду. И хватит об этом, о-кей?

Дестер хорошо знал, какой непреклонной иногда бывает Мэй. И сейчас он видел, что ее не переубедишь.

– Ладно, – он включил кофеварку, – твое дело. Хоть это и безумие. Тебе кофе крепкий?

– С лимоном, без сахара.

Дестер проводил ее до бара, где Марджи оставила накануне машину, и на прощание девушка обернулась:

– Если понадобится, выступишь моим свидетелем на суде?

– Конечно! Чем я еще могу тебе помочь?

– Ты мне уже помогаешь морально!

*

Увидев спустившегося в гараж Эрика, Марджи удивилась: восемь утра, вроде рановато для визитов… Или он пришел еще накануне?

Мужчина подошел к блестящему черному «Мазерати» – такому же солидному и лощеному, как и он сам. Даже издалека видно было, что джинсы и замшевый пиджак Ливингстона куплены в дорогом магазине. По гаражу разошелся шлейф превосходного мужского парфюма. «Парень, сколько же ты зарабатываешь на своих кофейнях? Я примерно знаю, сколько стоит «Мазерати» и какие цены у «Гуччи» и «Босса». Владельцу нескольких кафе, даже в самом Вашингтоне, такие роскошества не по карману!».

Еще Марджи отметила его четкую походку, выправку и скорость движений. Это выдавало военного, спецназовца. «Отошел от дел и занялся бизнесом?».

Кристин пила кофе в гостиной. Поджав ноги, обтянутые голубыми джинсами, она уютно устроилась в кресле. В квартире царил идеальный порядок, но в воздухе еще витали ароматы того самого парфюма и запах дыма незнакомых сигарет; в пепельнице обнаружились два окурка «Житана». Кристин курила только «Кул»; Марджи – «Вирджинию».

– Ну и как прошел вечер? – спросила Кристин, увидев подругу.

– Нормально, только Дестер потерял много времени, пытаясь меня отговаривать.

– От чего?

– Я подала встречный иск о незаконном увольнении и неправильном ведении следствия.

Кристин отставила чашку и приподнялась, выгнув брови.

– Ты ведь уже знаешь, что я получила сапогом под зад, – Марджи села напротив. – Мне велели убираться немедленно, а по правилам, после приказа об увольнении я имею право отработать еще две недели. А этот м…к Мейерс дал мне только полчаса на то, чтобы забрать свои вещи и сдать оружие и офицерское удостоверение…

– После того, что ты учинила в его кабинете, немудрено, – возразила Кристин, – ты обвинила его в субъективном мышлении, половом шовинизме и сказала, что умные люди оценивают человека не по тому, что у него в штанах, а по другим качествам. Это же надо было додуматься! Насчет двух недель ты права, и я вчера сказала об этом Мейерсу, и тоже получила гвоздей ниже спины. Но как было не взорваться в ответ на твой спич? Извини, но ты сама напросилась.

– Все равно я вернусь на работу, – вскинула голову Марджи, – и отстою свое доброе имя. А если Мейерс такой обидчивый, пусть сам катится на пенсию!

Кристин только вздохнула:

– Ты с ума сошла. Знаешь, почему я вчера оставила поле боя за ним? Полковник был так взбешен, что за пререкания уволил бы и меня. А это лишило бы меня возможности выяснить, кто подстроил нам поломку самолета. Эрик высказал версию, что это мог сделать кто-нибудь из сослуживцев.