Миссис Уитфилд после больницы перевели в санаторий для инвалидов, и у нее почти не было шансов когда-либо встать на ноги. Реджи Уитфилда все чаще видели в обществе миловидной секретарши…

*

– Нам не поверили, – констатировала Кристин, когда они забрались в шалаш, построенный в саду Беркли, пока их родители готовили барбекю накануне начала школьных занятий.

– А мои решили, что мы чокнутые, – Марджи понуро смотрела в сторону, – и сказали, что нас надо показать доктору для придурков. Но мы же в самом деле все видели…

– Да, – согласилась светловолосая девочка, – но предки верят не нам, а Уитфилду потому, что он взрослый, да еще и коп.

– Если ты ребенок, значит, дурак и врешь, так они думают, – сделала не по-детски суровый вывод синеглазая девочка. – А знаешь, что я хочу, Кристин? Когда я вырасту, меня никто бить не будет. Я стану сильной и буду всем давать сдачи.

– Я тоже, – кивнула Кристин, перекинув косу через плечо. – И не будем больше говорить об этом деле, раз нам никто не верит.

Марджи протянула ей руку, и они сцепили мизинцы в знак скрепления договора. Завтра им предстояло впервые идти в школу, но за этот месяц девочки словно повзрослели на много лет и получили хороший урок, который запомнится им на всю жизнь. Они стали немногословными, закрытыми, но учились хорошо и очень сдружились. После школы девочки избрали себе армейскую карьеру и прорвались в колледж ВВС, преодолев сопротивление родителей и игнорируя недоумение окружающих…

*

25 лет спустя. Начало марта.

– Летом будет 25 лет нашей клятве, – Марджи Беркли, второй пилот стратегического бомбардировщика "Роквелл" потянулась, разминая мускулистые руки. – И мы ее не нарушили, да?

– По-моему, только псих рискнет на тебя наехать, – ее напарница Кристин, первый пилот экипажа "Роквелла" отложила книгу и встала из-за стола. – Я тоже ни на день не забываю нашу клятву – никогда не быть слабыми и уязвимыми!

– Никогда не быть жертвами, – добавила Марджи. – Пойду-ка я на боковую. Занятия по физухе сегодня были адскими, а потом я зат…лась как верблюд в магазине автозапчастей…

– Ах, вот зачем ты туда ездила! – расхохоталась Кристин, и едва успела увернуться от диванной подушки.

– Каждый понимает в меру своей испорченности! – проорала Марджи, спешно захлопывая за собой дверь комнаты, спасаясь от ответного броска. Подушка гулко ударилась в створку. – Эй, охлади мотор, командир!

– Ну, я тебе это припомню, Беркли! Ладно, я тоже пойду отдыхать. Перед парным пилотажем надо быть в форме.

– Готовишься к шоу?

– Так же, как и ты.

– Пригласила "его"?

– А вот это, напарница, уже не твоего ума дело!

ЧАСТЬ 1.

ЖЕЛЕЗНЫЕ ОРЛИЦЫ ВИРГИНИИ

1994 год. Начало марта. Арлингтон, штат Виргиния. США.

– Уф! Вечно берцы натирают мне ногу на марш-броске! – Кристин Эмеральд в изнеможении бросилась в густую траву и стала расшнуровывать ботинки. – Думала, сойду с дистанции!

– Скорее небо упадет в Потомак, чем кэп Эмеральд "спалится" из-за неудобных ботинок! – Марджи Беркли сбросила с плеч рюкзак и повалилась рядом с напарницей. Раскинув руки и тяжело дыша, девушка подставила разгоряченное лицо свежему речному ветерку.

– Мы опередили ребят минут на десять, – она прикрыла глаза, слушая, как чертыхается Кристин, воюя с непослушным шнурком. – Хороши как всегда!

Кристин справилась с обувью и тоже прилегла, закинув руки за голову и чувствуя, как дыхание возвращается в норму и отдыхают плечи, ноющие от тяжести рюкзака. В марш-броске на 15 миль девушки бежали с такой же выкладкой, как у парней, но капитаны Эмеральд и Беркли никогда не жаловались и поблажек не требовали. И если бы им предложили послабление, девушки отказались бы. Зато их радовало, когда они оказывались лучшими по результатам, получали похвалу от командования и тогда девушки забывали даже об усталости.

На поле с топотом и сопением стали вбегать другие участники забега, красные и запыхавшиеся. На ходу выпутываясь из лямок и бросая рюкзаки в траву, парни валились, как подкошенные.

– Девчонки, пристрелите меня, я труп, – Стэнли Макдугалл плюхнулся между Кристин и Марджи, которые уже сидели, прислонившись к своим рюкзакам, и потягивали кока-колу из баночек.

– А на фига тогда пули тратить? – шутливо толкнула его в грудь Марджи, – ты уж определись – то ли тебя пристрелить, то ли ты труп!

– Пончики в столовке – твои враги, – Кристин достала из кармана куртки еще одну баночку колы, – на, лови, это получше пули будет!

Стэн откупорил банку, одним глотком выдул половину ее содержимого и благодарно улыбнулся:

– Ты настоящий друг, кэп Эмеральд!

Трудно было представить менее похожих друг на друга женщин, чем 31-летние миловидные капитаны ВВС, пилоты бомбардировщика. И тем не менее, это были лучшие подруги. Они дружили с детства, вместе учились в летном колледже, начинали служить, налетали много миль и прошли три боевые кампании. Кристин не желала себе другого напарника. Марджи не представляла себе полетов с другим командиром. Железные Орлицы, так прозвали девушек, были настоящей легендой ВВС Среднеатлантического района.

Кристин была скорее похожа на кинозвезду, чем на пилота – высокая, изящная, светловолосая, с большими зелеными глазами. Но свои густые золотистые волосы она неизменно стягивала в тугой пучок, а на красивом лице – ни капли косметики, и не по-женски суровое выражение.

Марджи, круглолицая синеглазая шатенка, стриглась по-мужски коротко, прятала контуры фигуры под камуфляжем или широкими штанами и майками и вела себя, как парень; ее часто принимали за юношу. Девушка была очень мускулистой, легко могла вытолкнуть увязший в грязи джип или выжать 150-фунтовую штангу.

Кристин отличалась спокойным замкнутым характером. Марджи – прямолинейная, резкая, задиристая. Но это не мешало их дружбе. Они были идеальными напарницами. Казалось, что кроме штурвала, авиакарт и физподготовки для Орлиц ничего не существует…

*

– Уже знаешь, чем займешься в выходной? – Марджи, склонившись над столом, собирала миниатюрную модель вертолета "Апач". Сейчас ей предстояло закрепить крошечный пропеллер. В гостиной их квартиры в офицерском корпусе уже стояло немало таких поделок; все больше военная техника. Еще больше моделей Марджи раздарила друзьям.

Кристин отложила простой карандаш и стала штриховать рисунок цветными карандашами прежде, чем ответить.

– Думаю, что знаю, – ответила она. – А ты просидишь за столом над очередной моделью истребителя? Кстати, сегодня твоя очередь стирать пыль с коллекции того, что мы еще не раздарили.

– Завидуешь моему таланту моделиста? – парировала Марджи. – Что ты рисуешь? – она отложила вертолет и с наслаждением потянулась, подойдя к подруге. – Можно глянуть?

– Можно, – Кристин отошла. – А я пока приготовлю кофе, чтобы успокоить твои нервы после того, что ты увидишь…

– Это тебе сейчас "скорая" понадобится! – заорала Марджи, обретя дар речи. – Что это за рожа? И почему под ней стоит мое имя?!

– Проблемы со зрением, напарница? – рассмеялась Кристин из кухни. – Если ты уже себя не узнаешь, дело плохо!

– Сейчас ты себя не узнаешь! – Марджи кинулась в атаку. – Когда-нибудь я обижусь на твои шаржи.

– А это не шарж, – Кристин ловко ушла в сторону, – видела бы ты свою физиономию сегодня на последней миле!

– Не видела, – легко согласилась Марджи, – придется верить тебе на слово, – она не умела долго обижаться. Опершись на край стола, девушка перелистывала альбом. – Кстати, портретист из тебя неважный. Мне больше нравятся твои пейзажи, я тебе об этом говорила?

– Всего сто раз после Рождества.

– И сто раз ты меня прослушала… Слушай, не показывай Стэну этот рисунок. Он расстроится от того, каким ты его видишь. Или ты рисовала Джонни Деппа? – Марджи перевернула страничку. – О, наконец-то удачный портрет! – она рассматривала изображение мужчины средних лет на развороте.