— Хотите, мы избавим вас от рабыни?

— Наемник ее не продаст! Он в Андастан везет, — ответила няня.

— А кто говорил о покупке? Если вы поможете, мы выкрадем девушку, а вам за это дадим, допустим, десять монет.

— Десять? — возмутилась няня. — Я своими ушами слышала, что в Андастане он рассчитывает её за целую тысячу продать. Или больше!

— Так, то в Андастане, а мы здесь. Потом, на ней ошейник, надо будет его снимать, а услуги мага, который согласиться на это, стоят дорого. Везти рабыню, кормить ее… Нет, максимум, что я могу дать — двадцать монет. Себе в убыток, только из-за того, что мне хочется помочь молодой госпоже! Что скажете?

Рамика переглянулась с Цецилией и спросила:

— Что мы должны делать?

Перед самым заходом солнца повозки были готовы, Рамика с няней забрались в свою, Аэлина привычно встала рядом с потрепанным экипажем наемника.

Сам Стефан, несколько раз всё перепроверив, отдал команду трогаться.

Лина хорошо отдохнула, выспалась, да и нога совсем зажила, поэтому шла она легко и почти с удовольствием.

Как стемнеет, муж обещал посадить ее в повозку, а пока она потерпит, больше хаживала.

Чтобы не терять времени даром, она пыталась делать упражнения, которым её учил герцог, но буквально через несколько минут супруг подлетел к ней, пыхтя, как самодвижущаяся повозка.

— Что ты творишь? — прошипел он. — Искрит, я за двадцать метров увидел! Мы же по тракту едем, в экипажах могут оказаться маги, или кто-то одаренный едет верхом. Ты же нас выдашь!

— Какие искры? — удивления Аэлины не было предела. — Я только прокачиваю силу через себя туда-обратно, как ты учил, и все!

— Нельзя, пойми ты! Любое обращение к магии оставляет след, и если в этот момент нам навстречу попадется одаренный — нашей маскировке наступит конец. Что ж ты неугомонная-то такая?

— Прости, думала, что прокачка силы не даст отблеска, — покаянно прошептала девушка. — Скучно идти просто так, столько времени теряю.

— Сдадим девушку, будет проще, а уж когда домой вернемся — я тебе мэтра Домена приглашу, он еще меня учил.

От услышанного Лина, забывшись, подняла голову и вытаращила глаза на супруга — он собирается вызвать ей учителя магии? Настоящего учителя? Ей, девушке? Наверное, сотворенное ею магическое ведро, всё-таки, успело приложить его по голове, прежде чем развеялось…

— Голову опусти, — буркнул Стефан. Да, ты не ослышалась, я собираюсь обучить тебя пользоваться даром. Потом поговорим, хорошо, а то, вон няня сейчас шею свернет или из повозки вывалится.

Когда наступили густые сумерки, магистр еще раз подошел к жене, под покровом ночи помог ей залезть под полог и протянул руки к ее шее.

— Не дергайся, я посмотрю.

— Щекотно.

— Грах, как бы я хотел скорее его снять!

— Я что думаю, — Аэлина решилась озвучить мучившую ее идею. — Ошейник можно только на шее носить?

— Что ты имеешь в виду? — насторожился магистр.

— Что, если снять его с шеи и нацепить, к примеру, на руку? Формально, он будет на мне, следовательно, правила соблюдены. И на руке он не будет так мешать.

— Знаешь, можно попробовать, — задумчиво ответил Стефан и решительно проколол палец, мазнув кровью по ошейнику. Тот сразу распался, превратившись в ровную полоску.

— Давай руку. Грах, ничего не видно, и светлячок не зажжешь…

Лина, поколебавшись, протянула левую руку.

Полоска легко обернулась вокруг предплечья и, получив очередную порцию крови хозяина, не только срослась, образовав круг, но и уменьшилась в диаметре, подстроившись под меньшую окружность.

Лина покрутила рукой — ошейник лег на рукав, поэтому практически не мешал.

— Так намного лучше!

— Мог бы — совсем бы убрал его, — виновато отреагировал герцог. — Мы сейчас в таком положении, что правильнее было бы ошейник мне надеть.

— Почему?

— Потому что из нас двоих резерв больше у тебя, и если ты бы умела им пользоваться, то легко согнула бы меня в рог архара и взяла в подчинение без всякого ошейника. Не собираюсь в рабы подаваться, отомри уже, просто так сказал. Все, ложись и спи, перед рассветом разбужу.

— И, зная, что я сейчас сильнее, ты хочешь учить меня? — пораженно спросила Аэлина. — Почему?

— Потому что необученный маг с таким резервом, как у тебя — это ходячая бомба, которая неизвестно где рванет. Потом, все равно тебя надо чем-то занять, пока я буду искать способ вернуть магию по местам. Понаблюдав за тобой, я понял, что лучше заранее подобрать тебе полезное занятие, чем исправлять последствия твоей самостоятельности. Все, спи!

— Стефан, — тихо позвала Аэлина, когда наемник был готов опустить полог.

— Да? — наклонился тот к девушке.

— Я никогда бы не надела на тебя ошейник.

Скрипнув зубами, магистр опустил ткань, обошел повозку, взобрался на место возчика и, подобрав вожжи, хлопнул ими по боку лошади, подгоняя её.

Теперь, когда вместо старого мула, в оглоблях шагала крепкая молодая лошадь, скорость передвижения заметно увеличилась.

До рассвета оставался один оборот, когда идущий впереди экипаж остановился, с него спрыгнул один из слуг и резво подбежал к лошади наёмника.

— Араз, там госпоже нехорошо!

Выругавшись, герцог спрыгнул на землю и велел:

— Садись вместо меня, сейчас посмотрю, что там!

— Господин, а где рабыня? — окрикнул его работник, оглядываясь назад.

— Я ее внутрь посадил, иначе, она не дошла бы. Или нам пришлось бы остановиться на отдых, а так — больше половины оставшегося пути отшагали, — ответил на ходу магистр, подосадовав, что не успел разбудить и ссадить Аэлину. Теперь нянька достанет.

Что там могло случиться с девчонкой?

Рамика выглядела бледно.

— Что с ней? — спросил герцог, заглянув внутрь повозки.

— Наверное, что-то съела, — причитала ари Цецилия. — Её тошнит все время, а сейчас ей надо выйти. Проводите нас, одним страшно.

Няня обняла подопечную и что-то ласково ей шепча, повела в сторону от пустынной дороги в темнеющий лес. Герцог, недовольно сжав губы, был вынужден следовать за ними, тревожно оглянувшись на повозки. Через два шага, дорогу уже было не видно, и только всхрапнувшая лошадь напомнила, что транспорт никуда не делся.

Няня вела и вела девушку, раздвигая ветки деревьев..

— Ари, вы решили дойти до границы с Андастаном? — язвительно поинтересовался магистр. — Напоминаю, что я не могу отходить от рабыни дальше тридцати метров!

— Девушка стесняется, — сердито ответила няня. — Вы остановитесь, где сейчас стоите, мы отойдем еще немного, а потом сразу вернемся.

- Здесь кругом глаз выколи, я ничего не увижу, даже если стоять в трех метрах буду. Все время говорите что-нибудь.

— Зачем?

— Затем, чтобы я представлял, на каком вы от меня расстоянии и знал, что с Рамикой все в порядке.

— Что говорить?

— Без разницы. Любой набор слов.

— Птичка моя, бедная, устала, измучилась, — включилась ари Цецилия.

Герцог стоял и терпеливо слушал. Подопечная явно никуда не спешила.

Наконец, когда край неба уже заметно посветлел и вокруг начали проступать очертания предметов, женщины вернулись.

— Все в порядке? — поинтересовался герцог.

— Она так слаба! Боюсь, не дойдет, — тут Рамика пошатнулась, и магистру пришлось подхватить ее на руки.

Ах, моя девочка! — всполошилась няня. — Держите осторожно, не трясите.

Стефан занёс девушку внутрь, подождал, пока ей расправят ложе и опустил ношу на него.

— Присмотрите за ней, въедем в город, сразу повернем к целителю, — сказал мужчина, собираясь выйти наружу.

Внезапно Рамика привстала и вцепилась в его руку:

— Мне страшно! Умоляю, посидите рядом!

Герцог нервно оглянулся на свою повозку — слуга так и сидел, держа в руках вожжи.

— Да что с вашей собственностью сделается? — подала голос Цецилия. — Рамика за всю дорогу первый раз вас о чем-то просит, а вы еще раздумываете! Просто посидите рядом, успокойте девочку! Стар, трогай! Да пошевели коней, надо скорее до города доехать.