Сердце бешено колотилось в груди девушки, а в голове пульсировала только одна мысль:

«Неужели… Неужели… Неужели…»

Они выскочили на улицу и брат радостно сказал:

– Вот! Смотри!

Выйдя наружу после сумрака комнаты, Сияна на некоторое время ослепла от яркого белого снега во дворе. Постепенно привыкая к нему, она сначала разглядела запряженную лошадь, которая рвалась из стороны в сторону, но её удерживали трое крепких парней. Затем, она увидела сани… и лежащего на них связанного огромного чёрного волка, размером со среднюю корову. На лбу, почти над глазом, у него краснела свежая рана. Кровь сочилась в глаз, стекала по морде и впитывалась в верёвки, которые плотно стягивали зверю пасть. Его глаза сверкали жёлто-зеленым дьявольским светом и злобно зыркали на окруживших сани людей.

Волк рычал и пытался вырваться, напрягая все мышцы своего тела, отчего сани жалобно скрипели, а напуганная присутствием такого огромного хищника лошадь пронзительно ржала, храпела и металась из стороны в сторону, пытаясь убежать.

– Мы его живьём взяли! – чуть не кричал от радости Мал, – Будет жениху твоему подарок на свадьбу! Пускай убьёт его своей рукой, потешиться!

Руки Сияны безвольно повисли вдоль тела, и шаль соскользнула с плеч. Черный снег в душе хоронит последние искорки надежды – чуда не будет. В душе воцарилась зияющая пустота. Даже не было страха перед этим лесным гигантом. Она, не отрываясь, посмотрела волку в глаза, и зверь замер, встретив её взгляд.

«Взяли живьём… Лишили свободы, чтобы потом отдать на потеху этому старику… Как и меня… Лучше сразу смерть, чем такие мучения…»

– Лучше бы вы нас сразу убили… Чем так…– почти одними губами прошептала девушка.

Волк вздрогнул, словно очнувшись, и снова начал пытаться вырваться, отчего перепуганная лошадь уже не ржала, а громко кричала в голос, как дитя.

– Да уведите вы её в конюшню, наконец!– крикнул друзьям брат, и нарочито весело продолжил, – Эй! Да ты чего, сестрёнка? Ты теперь будешь самой богатой женой во всей округе, среди всех родов! Да тебе все твои подружки будут завидовать!

Сияна долго и молча посмотрела на него потухшими глазами и, ничего не сказав, пошла обратно в дом.

«Лишили свободы… как и меня… взяли живьём… как и меня… пусть убьёт его… как и меня… пусть потешится… лучше смерть…»

Мал подобрал её упавшую шаль и пробормотал себе под нос:

– Могла бы и поздравить меня с добычей…

И, повернувшись к саням, замахал ею на людей и закричал со злостью:

– Да вяжите вы его крепче к саням, чтобы пошевелиться не мог! Несите ещё веревок! И уведите, наконец, лошадь! – добытый волк больше не радовал его.

В своей комнате Сияна снова подошла к окну и стала безучастно наблюдать за происходящим на улице. Мужчины выпрягли лошадь и перетащили сани со зверем вглубь двора, подальше от посторонних глаз, и теперь они были хорошо видны из окна. Даже отсюда волк ужасал своими размерами и силой, он не оставлял своих попыток вырваться, рвался то в одну, то в другую сторону, отчего сани подпрыгивали и кренились, готовые вот-вот перевернуться. Пока одни мужики навалились своими телами, удерживая их на месте, другие притащили набитые чем-то увесистые мешки, и стали крепить и обкладывать ими сани, делая их тяжелее и не подвижнее.

«Всё пытается вырваться… Неужели он не понимает, что это всё, конец?.. Почему он продолжает бороться?..– какое-то смутное чувство шевельнулось в её душе, – А почему я должна смириться?.. Почему я должна принять чужое решение? Только боги могут решать нашу участь! Отец – человек, и он не вправе распоряжаться моей жизнью! Я буду бороться! Бороться до самого конца, до самого последнего своего вздоха, как это делает этот волк…»– решимость поселилась в её душе.

В комнату тихонечко вошла излучающая радость мама:

– Доченька, там твой жених с подарками приехал, выйди, встреть его ласково…

– Он не мой жених.– холодно ответила Сияна.

– Сегодня вечером станет им.-с нажимом произнесла мать,– Не противься воле отца.

– Нет! Я решила. Я не выйду за него.– девушка была полна решимости, – А будете заставлять, при всех откажу ему!

– Что ты! Что ты!– женщина побледнела от испуга, – Отец засечёт тебя плетьми до смерти!.. Он не перенесёт такого позора…

– Пусть! Пусть засечёт до смерти! Уж лучше смерть, чем замуж за этого упыря!

– Доченька, смирись! Отец ему Слово дал… Теперь уж ничего не поделаешь… Даже если найдётся обоз в целости и сохранности, даже если охотники начнут возвращаться с богатой добычей, тебе все равно придётся выйти за него, потому что отец ему своё Слово дал! А ты знаешь, какой позор обрушиться на наши головы! Ни один род не будет вести с нами торговлю, ни один парень не засватает нашу девку, ни один отец не отдаст нам свою дочь, будь она хоть трижды косой и хромой! Мы станем для всех всё равно, что мёртвыми…– помолчав, будто представив себе всё это, она сердито добавила, – Если ты решила идти против воли отца, то лучше… лучше тебе и вправду умереть!

– Вы меня продали… Продали как козу, за мешок муки…– произнесла Сияна, пораженная предательством матери.

– Смирись.– сказала женщина, выходя из комнаты.

– Я всё равно не выйду за него.-твердо произнесла девушка, глядя в закрывшуюся за ней дверь.

* * *

Наступил вечер. Борута и Годин Горынович подошли к комнате Сияны.

– Хочу первым увидеть свою девицу-красавицу!– заявил Борута и Годин Горынович не посмел противиться его желанию.

– Унесите это! Я не дам своего Слова выйти за него!– раздался крик его дочери из-за двери, – А будете заставлять, при всех опозорю его отказом!– послышались звуки падающих вещей и бьющейся посуды.

Борута удивленно вскинул свои мохнатые брови:

– Что это? А?– и посмотрел на опешившего Година Горыновича.

– Молодая она ещё…– начал оправдаться тот,– Волнуется вот перед помолвкой… Ничего она так не сделает!– попытался он успокоить старика и увести от комнаты,– Пойдём пока выпьем мёда с гостями, а она пока успокоится, оденется и выйдет попозже…

– Ха-ха-ха!– рассмеялся Борута – Да уж! Ох уж эти молодухи, что необъезженные кобылки! А после свадьбы присмиреют быстро. Ничего-ничего, не она первая… Пожалуй, я сам с ней поговорю ласково, да успокою…– и прежде чем глава успел ему что-то возразить, вошёл в девичью спальню.

Посреди комнаты, среди хаоса разбросанных вещей и разбитой посуды, гневной валькирией стояла Сияна. В одной тонкой нижней рубахе, с растрёпанными волосами, она горящими глазами осматривала комнату, ища, что такое ещё можно разбить или сломать. Увидев Боруту, она застыла и вперилась в него злым немигающим взглядом.

– А разве можно жениху невесту до свадьбы видеть?– тихо спросила стоявшая возле двери мать.

– Так у нас сегодня только помолвка. А свадебку через неделю сыграем. – он растянул тонкие губы в улыбке, отчего его лицо стало ещё более отталкивающим.

Мать удивлённо охнула:

– Через неделю?! Так быстро!..

– А чего тянуть-то?

– Не будет никакой свадьбы!– встряла в разговор Сияна,– Я не выйду за тебя! Не бывать этому! А будешь настаивать, при всём народе опозорю отказом!

– Сияна!– гневно окрикнул её отец.

– Кхе-хе-хе, ничего-ничего. Дайте поговорить нам наедине, – сказал улыбающийся Борута, подталкивая родителей к двери,– девица успокоится, да и передумает.

– Идём. – ответил на молчаливый вопрос в глазах супруги Годин Горынович,– Оставим…э-э-э… молодых наедине.

Улыбаясь, Борута плотно закрыл за ними дверь. Повернулся к Сияне и улыбка сползла с его лица. Молча он подошёл к ней и со всей силы впечатал ей кулаком в живот, от чего девушка согнулась пополам и задохнулась от боли. Он схватил её за волосы и притянул её лицо к своему.

– Дрянь! Так ты хочешь опозорить меня перед людьми отказом?!– громким шёпотом глядя ей в глаза зашипел Борута, – Считаешь, что я не гожусь тебе?! Да кто ты есть?! Скотина, которую мне продали за кусок сала! Я оказываю тебе большую честь, а ты, голодранка из нищего рода, ещё и морду от меня воротишь?!