Собственное отражение в витрине заставило меня сказать папеньке спасибо — да, в этих туфлях, в дорогом пальто я буду выглядеть хоть немного уместнее, чем так, как обычно привыкла приходить в больницу. Я понятия не имею, что в голове у Олега, а значит, не должна позволить поставить себя под подозрение.

Я так и пролетела бы через весь зал в Саваже, если б не администратор у входа, которая моментально бросилась мне наперерез — нельзя ведь, чтобы посторонние проникли на территорию ресторана, тем более, такого уровня. Мало ли, зачем я явилась. Вдруг брошенная любовница, которая хочет закатить скандал, или просто городская сумасшедшая в хороших туфлях, но с растрепанными волосами?

— Добрый вечер, — профессионально улыбнулась мне девушка, якобы незаметно смерив меня

оценивающим взглядом. — Приветствуем вас в ресторане "Саваж". Вы бронировали

столик?

На самом деле, могла и не бронировать. В простой будний день в "Саваже" было почти пусто, только несколько табличек "забронировано", наверное, на более позднее время.

— Нет, — выдохнула я, но, взяв себя в руки, все-таки смогла улыбнуться администратору так, как полагалось дочери моего отца. — Меня должен ждать мужчина. Олег Лавров.

Администратор не позволила себе замешкаться ни на секунду. Имя Олега ей явно было известным, потому что улыбка стала ещё более сладкой и ещё менее искренней.

— Да, разумеется, — подтвердила она. — Господин Лавров уже здесь, он предупредил, что ожидает спутницу. Проводить вас?

— Ну конечно, — фыркнула я. — Не стоять же мне здесь.

— Хотите оставить вещи в гардеробе?

Я могла бы.

— Нет, — ответила я с гордостью английской королевы, которой запрещено снимать пальто, если она пришла в нем на светское мероприятие. — И поторопитесь.

Администратор проигнорировала мой холодный тон и подозвав кого — то, чтобы временно занял её пост, уверенно направилась к ступенькам, что вели на второй этаж. Я последовала за нею, уверенно глядя вперёд. Те, кто глазеет по сторонам и проявляет любопытство — всегда слабые. Мне не интересно. Я бывала в Саваже. И не раз.

Я — дочь богатого папеньки, которая просто пришла на свидание.

Вот только, стоило мне подойти к нужному столику, находившемуся в самом закрытом и уютном месте ресторана, стоило увидеть Олега, как ноги против моей воли подкосились. И, когда мужчина поднялся, жестом отпуская администратора, едва не упала в обморок — прямо в его руки.

Лавров поддержал меня, не позволяя упасть, приобнял за талию и коснулся губами щеки, словно оставляя свое клеймо. Я закрыла глаза, надеясь, что этот позор — полуобморочную барышню в объятиях мужчины, которого она полдня знает — никто из знакомых папы не увидит. То есть, если ему донесут, что я пришла в Саваж на свидание с его деловым партнером, будет отлично. А вот если расскажут, что чуть не рухнула на пол — только и жди лишние неприятности. Отец обязательно спросит, что же такого могло со мной произойти, что я на ногах не стою. Пила? Курила? Наркотики?

О, и, конечно: как ты могла устать, посещая больную мать? Разве ты ещё не вычеркнула её из своей жизни?!

— Ровно восемь, — усмехнулся Лавров, всё ещё не выпуская меня из надежного кольца рук. — Однако, поразительная точность.

— Если приходить, то только вовремя, — ответила я, надеясь, что голос прозвучал достаточно твердо. — Мы так и будем стоять? Или причина моего прихода сюда — три слова, которые можно сказать и так?

Мне вдруг пришло в голову, что он может ждать кого-то другого, скажем, на восемь-тридцать. Или его спутница опаздывает. На столе пока что пусто, ничего не заказывал, значит, ждет даму или какого-нибудь очередного партнера, а не просто пришел поужинать.

Ну, или я — его спутница. Но только последняя дура может подумать на моем месте, что именно её пригласили поужинать в Саваже, ещё и уделили целый вечер.

Я ж не Викки, чтобы впечатлять меня дорогими ресторанами.

— Наш разговор не будет настолько коротким, — усмехнулся Олег, отступая на полшага. — Присаживайся.

Этот столик был из разряда переговорных; вместо стульев — диванчики, с одной стороны окно, с другой — стена, потому что столик в углу, за моей спиной — простенок, чтобы никакие посторонние взгляды нам не мешали. Конечно, не совсем закрытая переговорная кабинка, но определенная конфиденциальность есть. Достаточно умеренная, чтобы все оставалось в правилах приличий. Про кабинки от папеньки я слышала много, и не всегда эти рассказы были приличными.

Олег помог мне сесть, как будто понял, что ноги меня не слушаются, задержался рядом на несколько секунд, будто дразня своими случайными касаниями, заставляя сердце биться быстрее, а потом занял место напротив. Стол не был слишком широким, в самом ресторане царила едва разбавляемая негромкой музыкой тишина, и потому, чтобы слышать друг друга, нам точно не пришлось бы кричать, вот только ощущение дискомфорта никуда не исчезло.

Под его взглядом я чувствовала себя неудобно.

Появился официант, принес меню, даже говорил что-нибудь, но я не расслышала ни слова. Олег быстрым жестом велел ему уйти, должно быть, отказался от рекомендаций по меню, и взглянул на меня.

— Выбирай все, что хочешь.

— Спасибо, я не голодна, — ответила я, даже не раскрывая меню.

Соврала, потому что сегодня ни крошки во рту не держала, а от волнения даже забыла о том, что человеку положено что-то есть и что-то пить, но открывать меню не стала. Я и так знаю уровень цен в Саваже. И тратить на это деньги не стану, нет уж. Только не сейчас. Поддерживать статус я буду в другое время, когда мама выздоровеет.

— Утром ты не завтракала, — отметил Лавров. — И я отвез тебя в больницу. Ни в качестве пациента, ни в качестве посетителя ты там, я думаю, не ела. Это очередная женская глупость, какая-нибудь диета? — голос его зазвучал презрительно, вероятно, вновь заиграли животрепещущие воспоминания о Викки. Моя драгоценная мачеха любила сидеть на диетах, но не сказать, что выглядела она идеально. Кроме диет нужна ещё наследственность, а у Викки она была, как у дворняги, где в десятом колене погулял какой-нибудь дорогой пес.

— Нет, — вынужденно улыбнулась я. — Это от волнения. В условиях стресса я не могу есть.

— Ну ведь я правильно понимаю, что источник этого стресса — не я? — усмехнулся Олег. Пришлось кивнуть. Ужин с привлекательным мужчиной нынче последняя из моих проблем.

— В таком случае, предлагаю расслабиться и все-таки не изводить свой организм, — он сам открыл меню, очевидно, подавая мне пример, и как будто невзначай отметил: — Когда я приглашаю даму в ресторан, я оплачиваю счет сам. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Не возражаю, — отозвалась я. — Но я правда ничего не хочу.

— Предоставляешь выбор мне?

— Да, — пришлось согласиться.

Я откинулась на спинку дивана и даже не обратила внимания на то, что он говорил официанту, как раз подошедшему к нашему столику. Еда меня сейчас волновала мало; организм, конечно, нуждался в дополнительном источнике энергии, но я сомневалась, что мне вообще кусок в горло полезет.

— Что ж, — вновь заговорил Олег, когда официант отошел, — у нас есть пятнадцать минут, пока мы ждем еду. Предлагаю обсудить дела.

— Какие у нас могут быть дела? — усмехнулась я. — Боюсь, информация о моих доходах несколько преувеличена, если ты собираешься заключать со мной какие-нибудь сделки.

— Я не жду от тебя денег, — ответил мужчина. — У меня есть свои. Но мне нужна помощь.

О да. Я как раз в состоянии кому-то сейчас помогать.

— А в ответ, — продолжил Олег, — я помогу тебе. Сколько?

— Что? — подняла голову я.

— Сколько нужно денег, чтобы оплатить лечение твоей матери?

Я застыла, чувствуя, как резко перестало хватать воздуха, а сердце отчаянно заколотилось в груди, стремясь вырваться на свободу. Услышать прямой вопрос относительно матери было в последний год моим самым большим страхом. Понять, что отцу всё известно и он просто ждет момент, чтобы ударить больнее…