Николай хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу, хотел что-то сказать, но не мог, а гостья произнесла с улыбкой:

– Счастливого пути, дорогой, – и небрежно сделала ручкой.

Николай в последний раз взглянул на женщину, помутнели глаза, упала голова на пол. Гостья посмотрела на тело и вышла из комнаты.

Выбравшись из усадьбы через чёрный ход, гостья прошла вдоль забора, подойдя к участку Коробкиных, оглядела притихший дом с тёмными окнами, тихо сказала:

– Значит, Коробкина? Да, не самый лучший вариант, но… других нет, – и пошла к кладбищу.

Вернувшись к большой берёзе, женщина громко сказала:

– Откройте.

В темноте ярко засветился проём, похожий на дверной. Женщина произнесла требовательно:

– Маргарита Кински. Запомнить. Пропустить в шесть часов вечера пятого апреля одна тысяча семьсот двадцать девятого года.

Мигнул свет. Женщина удовлетворённо кивнула, сказала:

– Третье апреля одна тысяча семьсот двадцать девятого года. Полночь, – и, сделав шаг, исчезла в проёме.

Влетев в подземелье, я всё-таки шлёпнулась на пол, прямо над головой раздалось:

– Там кто-то был!

Я вскочила, оглянулась и увидела прямо за своей спиной всю женскую компанию, но закричать и убежать не успела – сообразила, что стою с другой стороны зеркала, которое, как выяснилось, было прозрачным. Фух.

Вернувшись к неожиданно открывшемуся проёму, я осмотрела камень, за который пыталась схватиться. Увидела ещё один такой же. Хм. Интересненько. Нажала. Йес, проход закрылся так же бесшумно, как и открылся.

Я вернулась к зеркалу, посмотрела на тёток, крутившихся у зеркала. Прикольно, и придумал же кто-то. Теперь нужно только дождаться удобного момента, и можно выходить. Я посмотрела в сторону коридора, уходившего в темноту, подумала, что можно и прогуляться, пока тётки прихорашиваются. Время у меня ещё есть, так почему бы и не прогуляться?

Достав смартфон, пошла по коридору, подсвечивая себе путь, но далеко не ушла: коридор неожиданно вильнул, свернув под прямым углом вправо. Я испугалась, только заблудиться не хватало в этих королевских подземельях. Но любопытство победило, я всё-таки заглянула в темноту и обнаружила ещё один коридор и ещё одну нишу, которая оказалась ещё одним потайным ходом.

Найти вход в очередное подземелье труда не составило, оно открывалось так же, как и первое – с помощью затёртого частыми нажатиями камня.

Каменная стена медленно поехала в сторону, открывая проход в странную длинную комнату, заставленную длинными стеллажами; на полках – какая-то домашняя утварь. Так, похоже, я попала в местный Центробанк. Интересненько, надо глянуть.

Для верности, чтобы дверь уж точно не закрылась, пока я буду изучать комнату, я положила в проход камень, валявшийся под ногами, и пошла вдоль полок.

Так, судя по всему, сокровищница, но явно после визита сорока разбойников. Ценностей на полках было негусто. Несколько ваз, пара серебряных сервизов, ещё какая-то посуда если и дорогая, то исключительно, как память. Хотя, может тут фарфор ценнее золота?

Я прошла до конца комнаты, оглядела большой напольный подсвечник из красного дерева. Подсвечник был хорош. Неизвестный мастер взял бревно и превратил его в стройную девушку с высоко поднятыми вверх руками; на обращённых к небу ладонях – плошки для свечей. Красиво.

Какой-то чёрт меня дёрнул, я взяла в руки одну из плошек, и это привело к необратимым последствиям: подсвечник накренился, упал на пол и развалился на части. Покатилась по полу фурнитура – большое жёлтое кольцо, украшавшее голову девушки. Кольцо катилось по полу, подпрыгивало на камнях, звеня, как лихая русская тройка. Я вжалась в стену, вздрогнув от страха, опомнившись, побежала к выходу. Выскочив в коридор, прислушалась. В подземелье было тихо-тихо.

Вернувшись в сокровищницу, я принялась собирать подсвечник. Составила всё, как было, только проклятое кольцо на своё место вставать не хотело ни в какую! Я ободрала палец и сломала ноготь, но кольцо на голову девушке не налезало. И тут, в дополнение ко всем бедам, где-то совсем рядом послышались голоса.

Как я удержалась на месте и не рванула, куда глаза глядят, не знаю. Я попыталась выключить смартфон, не получилось, руки заняты. Да что ж такое! Чуть не уронив смартфон на камни, я всё-таки добралась до заветной кнопки и выключила девайс. Когда свет потух, побежала к выходу, убрала камень и выскользнула в темноту. А! Закрыть! Где у него кнопка? Где? О, нашла. Стена медленно встала на место, и очень вовремя!

Справа за углом мелькнул луч света. Властный баритон сказал жёстко:

– Меня не интересует, как ты это сделаешь!

– В лесу чужие! Я видел карету, – заныли в ответ дребезжащим козлетоном, но довод не был принят во внимание:

– Пошевеливайся! Или превращу в крысу!

Ой, мама! Лентяй с козлетоном тоже испугался, быстро ответил униженной скороговоркой:

– Иду-иду, ваш…ство.

Хлоп. Бум. Рядом раздалось шарканье ног. Мимо меня медленно прошёл мужчина лет сорока, выглядевший, как старая шуба, побитая молью: серые волосы с проплешинами, лицо в оспинках, рыхлый нос. Зайдя за угол, мужик, несший в руках свечу, как на крестном ходе, начал бурчать себе под нос:

– Какие все умные!.. Все только командуют!.. А Сташек делай!.. Ищи приключений на свою задницу… – мужчина сплюнул, огрызнулся, – плутай тут по подземельям. А в лесу карета стоит!.. чья-то. И кто там подъехал, никому дела нет. А коли чужие? А ну, как увидят, так Сташек будет крайний.

С логикой у мужика всё в порядке. В незнакомой карете может сидеть кто угодно. Ой, это же моя карета! И я припустила вслед за мужиком, который, бредя вниз по бесконечной лестнице, бухтел себе под нос, выговаривая обиды. Сташек разглагольствовал в полный голос, будучи уверен, что никто не услышит и я, куда уж тут деваться? слушала чужие стенания и жалобы.

Как я поняла, какой-то не очень дальновидный колдун взял болтуна на должность порученца по особо хитрым делам. Кому именно пришла такая дурь в голову, я не выяснила, но какая мне разница? Уже хватило того, что подслушивала чужие тайны. А тайны были – ого-го! Кто-то в этом дворце занимался неблаговидными делами, борясь за престол, причём не стеснялся в средствах, выбирая любые, лишь бы добиться своей цели. Да, увы, мерзавцы есть везде, даже в самой красивой сказке.

Подземный коридор оказался очень длинным, но это было объяснимо: выход из подземного хода находился совсем рядом с лесной тропинкой, по которой я поднималась в королевский парк. Я выбралась из подземного хода, продралась сквозь плети плюща, оплетавшего скалу, начала отряхивать труху с головы, зацепилась рукой за что-то жёсткое. А это что ещё такое? Кольцо!

Я сняла с головы кольцо, повертела в руках. Молодец, Коробкина, ты обокрала королей. Садись, пять!

Ну, и что же я спёрла? Оценила добычу. Нет, не золото, хотя очень похоже, но точно не золото, больно лёгкое. Решив не возвращаться во дворец из-за позолоченной ерундовины, огляделась и повесила кольцо на выступ скалы, прикрыв листьями плюща. А что? Там лежало, пусть теперь тут повисит. Делов-то! И пошла к карете.

Я вернулась в дом Эмилии после заката. Фея куда-то умотала, видимо, не рассчитывала, что я вернусь так рано. Я поднялась в мансарду, обнаружила там свои вещи, сложенные на кровати. Оглядев идеальную стопку, подумала, что моя одежда была так красиво сложена пару раз в своей жизни – в магазине и сейчас. У кровати стояли мокасины. Я быстро переоделась, первым делом переложив смартфон из кармана платья в карман куртки, и спустилась вниз. Оглядев сервиз, спросила:

– Чаю дадите?

Посуда молчала, настороженно разглядывая. За всех ответил самовар:

– Воды принесёшь, дадим.

И где тут вода?

– На кухне, в ведре.