***

Я рассказывала парням о своих приключениях, о поиске хранителей в академии. И о появлении Андэя.

— Я надеялся, что у нас будет больше время — задумчиво произнес Ваэрон.

— Нам хватит и того, что есть — сказал Гектор — Нужно привести в порядок миры, и тогда я смогу попросить родителей обратиться в совет. Если мы сможем доказать, что такие миры как эти, можно восстановить, обеспечить нормальную жизнь на них, то совет встанет на нашу сторону, и Дантарион ничего не сможет вам сделать. Тем более, я так понимаю, он и без этих миров успел нарушений наделать.

— И кто этим будет заниматься? Ташу мы одну никуда не отпустим. Мы не хотим повторения уже пройденной ситуации — высказался за всех Ваэрон. Похоже, что он взял на себя роль старшего мужа, и парни совсем не против этого.

— И не надо. Тем более помощь ей нужна. Нато говорила, что Вы были хранителем. Вам придется снова им стать. И я знаю, кто нам в этом поможет — уверенно сказал Гектор.

Следующие пару часов парни разрабатывали планы и пути их воплощения в жизнь. А я нежилась в объятиях то одного, то другого мужа. Как приятно чувствовать себя любимой, как приятно знать, что тебя всегда ждут, что о тебе есть, кому позаботиться.

— Я уже жду, когда твой друг уйдет наконец, чтобы можно было утащить тебя в спальню и не отпускать тебя до утра из своих рук — тихо прошептал Адан.

— Мечтай, мечтай. Не у тебя одного такие планы — ехидно улыбнулся Эйвинд, слух оборотня его никогда не подводил.

— Парни, заканчивайте вгонять в краску нашего гостя — усмехнулся Стэф. Гектор покраснел еще сильнее, хотя казалось, куда ж еще то больше.

— Я наверно пойду. Мне нужно еще до родителей добраться. А вы по жене соскучились — не очень уверено сказал парень — Через пару дней увидимся.

— Лучше б конечно через неделю — задумчиво произнес Ваэрон — Но, дела не ждут. Значит, через два дня ждем тебя здесь.

Гектор покинул нас. А мужья? А мужья занялись мной. Меня накормили, рассказали, чем занимались без меня, в укороченном варианте. А потом утащили, наконец, в спальню. И только утром следующего дня я решилась спросить у них о Рамиэле.

— Милая, мы хотели еще вчера тебе сказать, но забыли. Драконы готовы отправиться домой, и феи тоже. Все ждут твоего появления — Адан с самого утра не отходил от меня не на шаг, словно боялся, что я могу в любой момент снова исчезнуть.

— Тогда нужно с ними встретиться. Я знаю все миры в этом веере, так что сих отправкой проблем не будет — сказала я.

— Тогда дождемся Ваэрона и отправимся на Аврорию — поцеловав меня, сказал Адан.

— А где Ваэрон? — спросила я.

— На Мраморг умчался, ему от Алана вестник пришел.

— Понятно. Спелись тут без меня с папочкой. Пошли кушать что ли, пока его нет.

— Пошли — улыбнулся эльф — А ты расскажешь, как с Гектором познакомилась?

День так и прошел за разговорами. Ближе к обеду собрались почти все мои мужья. Ваэрон появился только к вечеру, когда я была уже на взводе.

— Если завтра ты снова исчезнешь, я отправлюсь к драконам одна.

— Нет.

— Да. Да Ваэрон. Да. Я пойду к ним одна. И в их мир тоже пойду одна. Меня не было черт знает сколько времени, а вернувшись, я просыпаюсь утром одна. Потому что у моих мужей свои дела. Я все понимаю, вы привыкли за эти месяцы жить так, как вам хочется. И это прекрасно. Вы наконец то стали самостоятельными и независимыми от меня. И я этому рада. Правда, рада. Но это не значит, что я буду сидеть дома и вышивать крестиком, дожидаясь возле окошка вашего возращения. У меня тоже есть дела и обязательства.

После моей тирады парни сползли на пол, встав на колени и опустив головы. Все, кроме Ваэрона. Я успела заметить в их глаза вину. Они чувствовали себя виноватыми, неважно за что, я не этого хотела. Я хотела, чтоб они поняли, что я ценю их самостоятельность, но и сама сидеть ровно на попе не хочу. Я не хотела, чтоб они чувствовали себя в чем то виноватыми.

Я посмотрела на Ваэрона. Я видела, что он борется сам с собой. Одна его часть готова была сейчас опуститься на колени, рядом с остальными, другая хотела встряхнуть меня посильнее, чтоб не смела с ним спорить. Я подошла к нему, и, обняв, сказала:

— Я очень, очень вас люблю. Но запереть меня дома не позволю. Представь себя на моем месте. Не я, а ты сидишь целыми днями дома, один. Изо дня в день. С утра до вечера.

Ваэрон тяжело вздохнул и обнял меня в ответ.

— Прости меня. Я должен был подумать о том, что ты почувствуешь, проснувшись утром одна. Я виноват.

— Ты не виноват, вы все не виноваты, ни в чем. Это нормально, когда все занимаются своими делами. Просто нужно предупреждать о своих внезапных отлучках, и давать друг другу больше свободы. У каждого из нас должен быть выбор, сидеть взаперти, или заниматься тем, чем нравится. Или не нравится, но необходимо.

***

К драконам на следующий день мы отправились с Эйвиндом. Император Антеон был рад меня видеть, как и его подданные. Все были готовы отправиться домой, в свой родной мир, в Ленарис. Правительница фей была немного нервной, она переживала, ждут ли их дома, помнят ли о них. Пообещав ей, что обязательно загляну к ним в гости, открыла портал на Октавию. И вскоре на землях Глобалса не осталось ни одной феи.

— Асинья, мой сын хотел поговорить с Вами. Сможете ли Вы простить его или хотя бы выслушать? — император был очень печален.

— Я выслушаю его. Как бы то ни было, и что бы не произошло в прошлом, он был и остается моим мужем, даже если сам не хочет этого признавать. А я. Я все еще люблю его.

— Ему, и остальным Вашим мужьям, очень повезло с вами.

— Это мне с ними повезло. Они любят меня, они принимают меня, такой, какая я есть. Со всеми моими тараканами в голове, со всеми моими выходками. Они не просто терпят меня, они действительно любят меня. И я это очень ценю.

***

Похудевший, осунувшееся лицо, круги под глазами, виноватый взгляд синих глаз. Он медленно опускается на колени и опускает взгляд в пол. Как я ненавижу эту позу покорности, но я должна смириться, он так приучен еще на Яромире. Для него ничего постыдного в этой позе нет, а значит и я должна принять это.

— Госпожа, прошу простить меня, хотя понимаю, мне нет прощения. Позвольте остаться рабом возле Ваших ног, не гоните меня. Я готов навсегда проститься со своим драконом, лишь бы быть рядом с Вами.

— Поднимись. Я хочу видеть твои глаза. Я хочу видеть твое лицо. Ты сделал мне больно. Но не тогда, когда убил. То боль физическая, и она имеет свойство проходить. Ты сделал мне больно, когда выказывал свое высокомерие, когда отказывался от меня. Эта та боль, та которой очень сложно избавиться, та боль, которая рано или поздно умеет возвращаться и напоминать о себе.

Я подошла к нему и опустилась рядом на колени. Обняла ладоням его лицо и посмотрела в его глаза.

— Ты понимаешь Рам, ты предал меня, ты отказался от меня. Вопрос не в том, прощу ли я тебя. Вопрос в том, сможешь ли ты сам себя, когда нибудь простить за это.

Мы стояли на коленях, смотрели друг другу в глаза, и слезы текли по нашим лицам. Сейчас мы вспоминали о минутах радости и печали. Каждый о своих, но все же общих. О первой встрече, о первом полете, о первой потере. О нашей свадьбе, о детях, о нашем домике в горах. О первых шагах детей, и их первых словах. О моей смерти и возвращении. О нашем общем уходе через грань. И о нашей встрече здесь.

У нас слишком много общего прошлого, слишком много счастливых минут в этом прошлом, я не могу от всего этого отказаться. Я не могу отказаться от моего дракона.

— Ты останешься со мной — тихо сказала я.

— Спасибо госпожа! Я сделаю все, чтоб Вы когда нибудь смогли меня простить — он положил свою ладонь сверху на мою, и прижал ее к своей щеке.

***

— Эйвинд. Он остается с нами! — я уже полчаса спорила со своим несносным, временами, оборотнем.

— Но его дракон отправляется вместе с остальными в другой мир — уперся Эйвинд.