− Прости, я просто не помню, когда видела живого человека последний раз, − пожимаю плечами.

− Да уж, − с грустью отвечает он.

Тут я соображаю о недвусмысленности ситуации, встаю в позу, руки упираются по бокам, и я глазами просверливаю в нем невидимую дыру.

− А что это ты делаешь ночью на улице? − спрашиваю грозно я.

− Я шел, − с улыбкой отвечает он, − Но увидел силуэт, стоящий посреди улицы и решил проверить.

− А куда ты шел?

− Да так не важно, гулял, − мнется он.

− И ты не из солдат? − с недоверием спрашиваю я.

− Замечен не был, − отшучивается он с улыбкой.

Я выдыхаю. На сегодня эмоций хватит, а то меня совсем накроет. Я и так потерялась во всём этом.

− Мне пора возвращаться, − переминаясь с ноги на ногу, говорю я неестественно хриплым голосом.

− Как скажешь.

Я уже поворачиваюсь вроде как в направлении своей двери и слышу его негромкий голос

− Еще увидимся, Немезида, − бросает он и исчезает так же, как и появился.

Переставляю отекшие многотонные ноги (так они ощущаются) и поднимаюсь в убежище. Закрываю за собой дверь и сползаю по стене на еще когда-то чистый пол. Такая вязкая смола, ползущая по стволу вниз. Что сегодня было? Он точно реален? Да, я слышала, я чувствовала. Не мог же мой мозг воссоздать и запах, и звук, и изображение. Даже для него это явный перебор. Улыбка расцветает на высохших губах. Жаль не дотронулась до него для полной уверенности. Да и света маловато, не разглядишь. Пытаюсь вспомнить его черты, зафиксировать, но их сложно разобрать. Хотя если я его еще раз увижу, я точно его узнаю. Поднятые вверх краешки губ и блеск глаз. Живой человек, кто бы мог в это поверить. Детская радость летним дождем накрывает меня.

Человек. Живой человек. Ночью. Такой же, как и я. Странник в этой пустой галактике. Как же хочется кому-нибудь рассказать, с кем-нибудь поделиться. Но, увы, нельзя. Буду хранить в себе. Интересно, мы еще когда-нибудь увидимся?

Часть 15.

Утро выдалось прекрасным. Солнце наполняло всю комнату чистым золотистым светом, укрывало меня своим божественным ликом и ласкало, ласкало, наполняя теплом и согревая бледную кожу. Лежу на нагретых простынях и вспоминаю ночное приключение. Почему Немезида? Почему он так решил? Надо покопаться в Пространстве. И что он имел в виду, когда сказал, еще увидимся? Он имел в виду Пространство? Он же даже не знает мой номер в Пространстве. Как тогда он найдет меня? Кинутая вдогонку фраза, скорее всего, была отголоском, пережитком прошлого, хорошим тоном. Сказать приятное незнакомой потерянной девушке, стоящей в полной темноте и замешательстве. Да так оно и было. Не стоит забивать себе этим голову. Всё это ерунда. И мне пора завязывать с этими ночными вылазками. Никто не знает, чем это все может обернуться. И хорошо, что я до сих пор здорова, ну я на это надеюсь, потому что никаких потусторонних симптомов не наблюдается. Но возьму свое состояние под контроль.

Умываюсь, мерю температуру, делаю тест крови (обычные процедуры в настоящее время) − все без изменений. Отлично, значит обошлось. Самочувствие прекрасное, воодушевленное, я готова к подвигам, к реальным подвигам. Взяла бы сейчас рюкзак и рванула в горы, покорять неизведанные вершины.

Жаль, что сегодня выходной. От меня сегодня была бы польза. Активность зашкаливает, только деть ее некуда. Ну, значит посвящу этот день себе любимой. Только вот чем бы себя порадовать, куда вложить тот драйвовый заряд энергии? Может сходить на какие-нибудь курсы? Неее. Морщусь, выпячивая нижнюю губу. Пустая трата времени. Почитать книжку? Занятие хорошее, так и поступлю. Остается только выбрать, чтобы почитать. О, и можно заглянуть в парк, надо написать Алексу:

№ 0177998 (Я):

«Привет. Я сегодня хочу погулять где-нибудь в парке. Ты как?»

От № 0009231 (Алекс):

«Привет. Согласен. Куда отправимся?»

№ 0177998 (Я):

«Как смотришь ,чтобы пройтись по Центральному парку в Нью-Йорке? Давненько там не были. Или может по парку Гуэль в Барселоне?

От № 0009231 (Алекс):

«Давай в Нью-Йорк, там сейчас должно быть красиво».

№ 0177998 (Я):

«Надеюсь. Тогда встречаемся на порте парка в три. Пойдет?»

От № 0009231 (Алекс):

«До связи».

Отлично, а сейчас в библиотеку.

Библиотека в Пространстве − это целая галактика виртуальной литературы и знаний. Это единственное место во всем Пространстве, да повсюду, где можно найти нужную информацию. Бумажные издания, к сожалению, не продаются и не выпускаются, исчезли все независимые издательства, и бьющиеся за правду, репортеры и их статьи. Новых книг стало совершенно ничтожное количество. Всё публикуется только в Пространстве и соответственно только после получения допуска на публикацию в определенном порте. Даже испарились странички, сайты, личные блоги, и всякая такая беллетристическая, художественная мелочь, которая наполняла раньше нашу жизнь. В прошлом было слишком много информации, целые необъятные тонны знаний, тонны одной и той же информации, насыщенной комментариями и мнениями людей. Всего этого больше нет. Лишь голая информация и ничего кроме. Только одна единственная библиотека знаний. Странно, что знания можно добыть в одном единственном месте. Говорят, что бумажных книг вообще не осталось, что все они были преобразованы в виртуальные версии, загружены в Пространство и хранятся теперь только здесь. Дико это, и как-то даже страшно от происшедшего и уже констатированного факта. Но в тот момент, когда все книги собирались в одном единственном месте, управлять которым могут только верха, мы были заняты собой.

Собой и только собой.

А я любила бумажные версии. Держать их в руке, чувствовать их вес, их запах. Чернила, при покупке дешевых изданий, оставляющие следы на руках. Бывало, попадались очень старые экземпляры книг, найденные как сокровища в библиотеке или же у бабушки в закромах. Я могла представить, сколько же людей ее держало до меня, представить, что они думали, когда ее читали, понравилась она им или нет. Помню затертые, пожелтевшие, я бы даже сказала, загоревшие странички плотной бумаги. Иногда в них прятались записки или засушенные цветы, хрупкие отпечатки прошлого. Аккуратно дотрагиваешься до цветка подушечкой пальца, потом берешь, как живое ранимое существо, разглядываешь в догадках, кто он и откуда, нюхаешь в надежде, что он смог сохранить свой запах, сберечь его для следующих и следующих вдохов.

Сейчас взять в руки что-то, что до тебя трогали десятки, а может и сотни рук, страшно даже подумать. Ведь это так небезопасно трогать разным людям одну и ту же вещь. А если еще кто-то слюнявил свои пальцы чтобы перевернуть листок, так это вообще считается национальной угрозой всему населению этой планеты. Смешно ведь? До чего мы дошли в своих изначально правильных намерениях.

Но это все прошлое, забытое, невозвратное. Всего-то воспоминания. Сейчас в этом настоящем, меня все больше терзают постыдные и угнетающие мысли, к которым я добираюсь по отвесной скале. А на вершине вывод об электронной единственной библиотеке, который апогеем безнадежности, флагом захваченной территории развивается на ветру. Жаль, я не могу обсудить его с кем-нибудь. Приходится прятать в себе, в своей шкатулке запрещенных мыслей. И этот вывод такой – все знания, скопленные тысячелетиями, знания тысяч гениальных умов, свободных мыслей, огромный пласт человеческого наследия стал подконтрольным, стал изменяемым, перестал быть незыблемой опорой бытия. Иногда я задумываюсь, а все ли книги попали в Пространство? И попали ли они туда девственными? Скажем так, в своем первоначальном истинном варианте или нет?

А вдруг когда-нибудь библиотека исчезнет? Что тогда мы будем делать?

Когда начинаешь раскладывать по кирпичикам Пространство и ту систему, которая зародилась, окрепла и встала на ноги, начинаешь видеть огромные дыры, километровые трещины, которые мы сами же и проковыряли, раздробили, отскоблили до блеска.