– Слушай, а у твоей подруги кличка не Чума случайно? – поинтересовалась почти всегда молчавшая Соня. – Очень уж похожа на грозу Зареченска.

– Она и есть, – кивнула я, и мы опять врубили музыку, услышав один из веселых новогодних треков.

Но порезвиться толком не успели, в дверях возникли две обмороженные морды неженской национальности.

Что за незваные гости, я, конечно, поняла сразу, а девочки подбоченились и грозно на них взирали, пытаясь за красными носами, щеками и побелевшими на морозе бровями и щетиной опознать двух Санта Клаусов без подарков.

У Леши с Димой лица вытянулись от удивления. Наверное, не ожидали увидеть столько красивых девушек в одном белье. И если поначалу Леша хмуро огляделся по сторонам и, не увидев мужчин на вечеринке, уже довольно расслабился, то Дима продолжал шарить по комнате взглядом и даже направился к лестнице на второй этаж, не заходя к нам в гостиную. Наверное, услышал голоса Насти и Лизы, что-то громко щебечущих наверху. Мы с девочками, не сговариваясь, двинулись посмотреть, что он собрался там делать.

Настя попятилась назад попой в крошечных трусиках, ухватившись за макушку уже наряженной маленькой елочки, всего метра полтора высотой, а Лиза тащила ее же за ствол с другой стороны. Дима застыл внизу лестницы, от удивления открыв рот и округлив глаза.

– Лиза, в поворот не вписываемся, давай через верх перил! – командовала Настя, и Лиза послушно подняла ствол деревца вверх.

Дима двинулся им на помощь, видимо, но не успел. Что-то у девочек пошло не так, и елка полетела вниз, весело звеня игрушками, и приземлилась рядом с Димой, зацепив его многострадальную голову ветвями.

Настя и Лиза бежали следом и пытались догнать зеленую беглянку.

– Дмитрий Маркович! Миленький! Вы в порядке? – закудахтала Лиза, на что Настя заскрипела зубами громче музыки. – Хорошо, что не на вас упала!

– Что хорошего? – проворчала Настена. – Он же сейчас ругаться будет!

Пока все собрались вокруг пострадавшей елочки, ко мне пробрался Леша, плотоядно пожирая глазами. Мне, конечно, это польстило, что среди таких красавиц он не смотрит ни на кого и топчется вокруг меня, хоть и недобро.

– Ира, я тебя забираю. Хватит уже куролесить. Одевайся.

– А ты что тут раскомандовался? У нас девичник, вы чего приперлись?

– Совести у тебя нет, Ирка! Мы чуть с ума не сошли, когда ваш снегоход обнаружили в лесу! Я пол-леса оббегал, искал тебя. Все, домой! Быстро! – потерял терпение бывший, и я чуть и правда не рванула собираться, поежившись от его сердитого взгляда, но алкоголь в крови не разрешил мне быть послушной овечкой, и я, гордо задрав нос, проплыла как королева обратно в гостиную, присоединяясь к танцующим девушкам, которым неинтересно стало, что происходит вокруг, и они продолжили веселье.

– Ира! – опять зарычал мне в ухо Леха, догнав и обхватывая холодными руками. Хорошо, а то мне уже жарко давно. Но то, что он опять нарушил мой запрет, меня злило.

– Иди в баню! – наорала я на него в ответ и вспомнила. – Девочки! Баня-то, наверное, согрелась! Идем париться!

– Я с тобой! – заявил бывший и, не слушая возражений, закинул меня на плечо и, строго приказав никому не приближаться к жарким помещениям, поволок меня, не обращая внимания на мое сопротивление. И так и донес до разогретой баньки.

– Иди в парную. Я сейчас. Выберу, чем тебя наказывать, и приду, – распорядился Леша, задумчиво разглядывая стену предбанника, на которой висели веники всех видов на свете.

– Ой! – натурально перепугалась я, предвкушая наказание. – Березовым, он самый полезный, – посоветовала я Лехе, снимая белье как можно эротичнее. – Посмотрим, кто из нас больше будет страдать от наказаний, дорогой!

В парилке было всё отделано деревом, как, наверное, и во всех традиционных саунах и банях. Аромат разогретых хвойных досок вперемешку с запахом горячих камней в специальной емкости сразу настроили на расслабленное времяпровождение. А мысли, что через пару-тройку минут ко мне присоединится Лёха, меня заставляли трепетать, и я старательно выбирала выгодный ракурс, раскладывая свою тушку. Чтобы всё особо интимное было прикрыто, но при этом выглядело привлекательно. Вот ненормальная, как будто он меня никогда голой не видел.

Я решила не забираться на самую верхнюю полку не только потому, что боюсь оттуда съерашиться, но и потому, что там меня точно развезет от выпитого спиртного окончательно. Или сердце остановится от такой нагрузки. Растянувшись на нижней полочке, я прислушивалась к звукам в предбаннике. Если меня не подводит фантазия, Лёха там чай делает. Какой же он догадливый. Чай для меня сейчас – то что нужно. С травками какими-нибудь. Чабрец там или смородиновые листья. Блаженно улыбаясь своим мыслям, я совсем расплылась по полочке, что, даже услышав открывшуюся дверь, поленились повернуть голову к входящему бывшему, но одним глазом покосилась. Леша приволок большой веник и, покрутив его в руке, сообщил:

– Надо бы, конечно, тебя отшлепать, зай. Но я боюсь, твое сердечко не выдержит. Алкоголь и парилка – это перебор.

Пока я раздумывала над этой информацией, закрыв глаза, Леша отбросил веник и подошел ко мне.

– Ириш, – тихо позвал меня Лёха, присев перед лавочкой на корточки, – уснула?

– Нет. Я кайфую. Мне очень хорошо, – сказала я ему чистую правду.

– Я нашел тут штуки всякие бабские для бани. Намазать тебя? – предложил Лёха, впрочем, уже начал поглаживать спину безо всяких там банных косметических плюшек.

– Мажь, – разрешила я. Он же все равно не отстанет, так что же не попользоваться услугами массажиста бесплатно?

– Слушаюсь и повинуюсь, – обрадовался Леха и аккуратно нанес мне на спину прохладное и ароматное масло. Лавандовое. Медленно растирая мне его по коже, Леша не упускал возможности оставлять поцелуи везде, где хотел.

Хорошо, что глаза у меня закрыты, а то бы Леша увидел, как я млею от его нежных прикосновений, которые, впрочем, очень быстро сменились на настойчивые и однозначные. А я слабачка. Не могу устоять. Никогда не могла. Во мне уже температура была выше, чем в этой парилке. А наглец вовсе осмелел и уже совершенно не скрывал своих намерений, спускаясь все ниже и все больше заставляя меня поддаться желаниям и отключиться хотя бы ненадолго от всего. Совсем от всего.

– Перевернись, – хрипло сказал бывший, намазав меня до кончиков пальцев на ногах.

Повернувшись и встретившись с его взглядом, я уже поняла, что опять пропала. Его должность генерального в самой крутой рекламной кампании отложила на нем отпечаток. Его приказы не оспариваются и власть не подвергается сомнению. Жесткий и непреклонный, и, похоже, ему надоело делать мне поблажки и давать время изменить решение самостоятельно.

Еще и по-мужски красив. Волевой подбородок, четкий контур чувственных губ и тяжелый взгляд карих глаз, ярко подчеркнутых черными и густыми ресницами. У меня не было ни одного шанса не влюбиться. И разлюбить уже, наверное, не смогу никогда.

– А как же веник? Отшлепать там вроде надо, – все же попыталась я не поддаваться и сделать вид, что все еще держу оборону. Смешно даже. Как с промокашкой над головой, спасая прическу от ливня.

– Потом, Ириш. Иди ко мне, – Леша не стал ждать, пока я соизволю встать, и помог мне подняться на ноги.

Я, конечно, не успела забыть, какой он потрясный. Куда там забыть, если я фотки наши пересматриваю сотню раз в день.

Мы оба были влажные и горячие не только от температуры в бане, по-честному, не так уж сильно ее девочки и разогрели. Леша продолжал поглаживать меня, все теснее прижимая к твердому торсу. Наблюдал из-под пушистых ресниц за мной, хрипло говорил мне, что все равно мы поговорим потом, и не отводил своих карих глаз, потемневших в полумраке и в пару казавшихся почти черными. Несмотря на то, что и его тело предавало, он все еще настаивал, что нам нужно разобраться, но я уже растворилась в собственных ощущениях и не слушала его. Поговорить мне сейчас хотелось меньше всего.