– О! – воскликнул Ланцов, отведав яство после первой, – шик и блеск!

– Как же иначе? Сало по-флотски!

– Такое бывает?

– Будет: сало Суторин. Такое блюдо. Наподобие, как бефстроганов.

После того, как была выпита принесённая бутылка, Илья Борисович извлёк из холодильника такую же свою.

– Вот это славно! – потёр ладони Ланцов.

Дело дошло до казачьих песен, а затем Суторин прочитал одно из последних своих стихотворений:

Старая дорога, пообочь кусты,

Едут олигархи, жирные коты.

Едут строить дачу в девственной тайге,

Медвежата плачут: скоро быть беде.

Олигархов кучно ждут уже друзья –

Местные лакеи, а без них нельзя.

Грязную дорогу не узнаешь ты:

Белые опилки, красные цветы!

– Потрясно! – помолчав, признался Ланцов. – Просто слов нет! Немного смущает только «пообочь». «Обочь» я, кажется, слышал, но «пообочь»… Хотя я-то не поэт, ты знаешь.

– Вот-вот, – всё-таки обиделся Суторин. – Все грамотные! А скажи, сейчас много подхалимов: лизоблюды или блюдолизы?

Тяжелая морщина залегла меж бровями Ланцова.

– А, иди ты! – наконец, сдался он. – Это для трезвой головы загадка. Давай, наливай! Наступила деловая пауза.

– Вообще насчёт жирных котов ты, пожалуй, переборщил, – не унимался в своей критической разборке произведения Ланцов, переведя дух и закусывая. – Конечно, бывают всякие извращенцы. Но он же не виноват, что олигарх. Вот есть шахматисты, футболисты, шоумены. А он олигарх. Ну что тут поделаешь? Ничего. Не всем же счастье. Где его наберёшься? Просто судьба такая. Злодейка. – И гость вытер кулаком край глаза.

– Так пошёл бы в плотники-бетонщики! – рассердился хозяин.

Ланцов развёл руками и не нашёлся с ответом. Он подцепил из банки микроскопическую кильку, и открыл рот. Но килька провалилась между рогами вилки и шлёпнулась ему на рубаху, оставив томатную кляксу.

– Вот и рыба какая пошла – чуть больше инфузории! – пробормотал Ланцов и больше в банку не полез. Через окно доносился шум дорожной техники.

Зазвонил лежавший на подоконнике телефон и, Илья Борисович, не избалованный звонками, поспешил на зов.

– А, Семён! – воскликнул он, узнав голос в трубке. – И тебе здравия! Давно не слышно, я уж думал – не ушёл ли ты в депутаты? Бесповоротно. И высоко. Нет? Достроил? Что ты говоришь! Ну, конечно, приеду! Посмотрим, оценим, посидим, поговорим. Это будет официальное новоселье? Ну, поздравляю; жди! Мало поговорили, но тут за окном дорожники асфальт долбят – через слово только тебя слышу. Аж посуда в шкафу дребезжит!

– Это брат мой двоюродный, из Осиновки, – пояснил Ланцову напрягавший голос Суторин, – Семён Баев. Зовёт на новоселье. Двухэтажный коттедж отгрохал. И вроде ещё что-то – хочет мне непременно показать. На выходные приглашает. Поеду – праздников-то мало у меня. Только посиделки с водкой да селёдкой!

– Ну, тоже неплохо, лучше, чем ничего, – отозвался задетый за живое Ланцов. – А этот, твой брат, он что – крутой банкир?

– С чего ты взял?

– Ну как же – на два этажа нынче надо бабок уйму! Или, может, лётчик-испытатель?

– Обычный землеустроитель в сельской администрации.

– Тогда, стало быть, он запродал свою ду…

Гладкий фарфоровый слоник, от сотрясения дорожников давно ползущий по серванту, сорвался с края и попал Ланцову по правому уху. Хорошо, не тяжёлый – от силы два кило. Слоник не пострадал, а потерпевший дул на ладонь и прижимал к уху. Стопка, которую он выронил от неожиданности, ещё катилась по полу, а Суторин только что принялся смеяться.

– Осторожней со словами! – наконец, выдавил он.

– Передавай привет землеустроителю, – нервно сказал Ланцов.

***

– Ну вот, – сказала Лидия, когда неудачливый спасатель был этапирован по месту жительства, и Надежда Клюева вернулась, – как говорят, само провидение вкладывает тебе в руки принца. А то что за непорядок – у всех есть, а у тебя нету!

Подруга фыркнула и поправила причёску, глядя в зеркало, затем молвила:

– У тебя ведь тоже нету. Или уже есть таинственный обожатель?

– Ха, уж ты бы знала! Вот я и говорю: встречайся, пока встречается… и, – как там дальше?

– Что же, я буду караулить его возле дома, или по дороге?

– Конечно, жаль, что он не в нашей школке учится. А если подумать – так даже лучше. Свои-то уже примелькались, уже как-то прискучили.

– Вот ты выдала! А как же такие, которые с первого класса и дальше – всё вместе и всё-таки женятся? Может, даже с детсада знакомы!

– Но ты-то, по-моему, на одноклассника не запала. Свободна, как ветер. В ущелье Дарьяла.

– Не идти же нам с тобой к ним в гости! У них, может, свои гостьи?

– Ты телефон-то его не взяла? Нет? И он не взял? Что за молодёжь такая пошла! Безответственная, – устало проворчала Лидия и уселась на кровать.

– Давай чай пить, – согласно кивнула головой Надежда, – вот как у него здоровье?

– У чая?

– Заморочила ты меня со своим чаем. У Андрея же!

– А, так бы и сказала. Но мне показалось, он не очень хилый. Килограммов сто.

– Так мало ли… – рассеянно отвечала Надежда, – давай, совсем остынет.

– Кто, Андрей?

– Чай. Я налила.

Вскоре после дня знакомства Лидия, которая всегда выигрывала в лотерею – по мелочи – встретила недавнего гостя-баскетболиста, ещё и с двумя приятелями.

– С тренировки? – после взаимного приветствия спросила Лидия, поскольку лекции заканчивались гораздо раньше.

– С тренировки, – подтвердил Андрей. – Только я особо не тренируюсь.

– Голова у него болит, – пояснил один из приятелей. – Он на своём баскетболе где-то её повредил. Да, Андрей? Хотя наша борьба – тоже травмоопасная штука, верно, Серёга?

– А как же! – подтвердил Серёга, третий из друзей.

– Ладно, кончайте стращать человека, – поморщился Андрей.

– А давно болит? – участливо спросила Лидия.

– Ну, с неделю, – помявшись, сообщил он.

– Кажется, я понимаю, – сказала Лидия, но что именно она понимает, не уточнила. – И мы с Надей приглашаем вас заглянуть к нам. Всё равно это по пути.

Трое переглянулись.

– Так мы абсолютно без ничего. Но можно заглянуть тут поблизости в магазин. Мы быстро.

– Тогда я пойду, извещу Надежду. Кстати, я – Лида.

– Очень приятно. Меня – Виктор.

– Сергей.

Пожав новым знакомым руки, Лидия устремилась домой, сообщить о назревающем визите подруге.

– Ты слышишь, Надь? – спросила она с порога. – Твой спасатель с двумя друзьями сейчас к нам придут в гости! Я их пригласила.

– Да? – Надежда Клюева, хлопотавшая у газовой печки, округлила глаза. – Ты что, к ним ходила для этого?

– Смеешься! Между прочим, у Андрея болит голова. И, кажется мне, это после его тарана нашей двери.

Глаза подруги стали совсем круглыми:

– Что ты говоришь! Он что, сам сказал?

– Друзья. А болит неделю – это уж он сам сказал. Ну и вот, сопоставила.

Надежда закрутилась было по кухне, но тут же опустилась на стул.

– Что же делать?

– А что делать? Встречать гостей!

Суматоха была прервана стуком в дверь, и она впустила баскетболиста, который вошёл, очень низко пригибая голову, и двух его спутников. После взаимных приветствий они вручили хозяйкам приношения: одной большую бутылку вина, а другой – торт, и были временно усажены на диван. Последние штрихи по приготовлению стола отняли с четверть часа, никак не меньше, причём Надежда сокрушалась по поводу его скудости из-за недостатка времени. Гости дружно возражали: де, стол получился замечательный и чего же ещё?

Поскольку народу собралось достаточно и, даже, казалось, много из-за скромных размеров жилища, тут же завязался и разговор.

– Погода какая испанская, – сказал Сергей, – жаль, загорать некогда!

– Даже искупаться-то… – добавил Виктор.

– Хорошо бы выбраться на Песчанку, – вставил Андрей и посмотрел на хозяек дома.

– А что? Можно и выбраться, а, Надя? – включилась в беседу Лидия.