Не переставая насаживаться, зайка совсем обезумела и принялась целовать Арнати. Та и рада стараться. Видимо, не первый раз у неё такое происходит. Правда, долго это не продлилось.

Минут через пять, продолжая стонать ещё сильнее, чуть ли не крича, Вирика упёрлась разгорячёнными ладошками в мою и ускорила темп. Арнати уже перестала её трогать. Она села рядом. И не зря, ведь зайка так разошлась в порыве страсти, что пару раз член выскакивал. Крылатая тут же вводила его обратно в попку подружки. Я потихоньку начал ощущать, что оргазм недалеко. Этому усиленно способствовала Вирика. Она дышала очень часто, настолько, что задыхалась, совершенно себя не сдерживая. Чуть ли не пищала от удовольствия. Арнати снова начала помогать. Крылатая взялась за её талию, чтобы ещё быстрее насаживать подружку на по-адски накалённый, раздувшийся венами член. Я уже на пределе…

Поскольку теперь сверху лежала только Вирика, смог подогнуть колени, чтобы входить навстречу на максимально возможной скорости. Не знаю, что чувствовало зайка, но от моей скорости и помощи крылатой её попка, наверное, стала неистово жаркой. Она просто дёргалась на мне, извивалась, стонала как обезумевшая. Вспомнив про её особую эрогенную зону, взялся за ушки. Теперь Вирика вовсе не смогла удержаться и кончила, едва не разорвав ногтями подушку вместе с одеялом. Она без сил упала на меня, пытаясь восстановить дыхание. Я же, готовый скоро испытать оргазм, продолжал нещадно трахать совсем недавно бывшую девственной попку. В последний момент ощутил напряжение, прилив по всему телу и кончил, из последних сил рывками проталкивая член в Вирику. Затем расслабился и выдохнул. Лишь теперь заметил, насколько мы мокрые, изнемождённые и довольные. Пожалуй, это лучший в моей жизни анальный секс. Попка зайки-скромницы способна доставить столько наслаждения, сколько не доставит даже мастерский минет крылатой.

– Какие вы молодцы, – улыбаясь, похвалила Арнати. – И такие мокрые. После душа я вас жду для продолжения. – Она легла рядом, раздвинула стройные ножки и запустила меж них игривую ручку.

– Глупая, глупая кошка, – бормотание Солаи привело меня в чувство.

Голова покоилась на коленях отшельницы, её руки гладили по волосам.

– Солая, у нас же план! – подорвалась я, но она держала крепко.

– Подождёт, – ласковый, убаюкивающий голос Марианны песней лился в уши. – Ты спи, Ри.

– Нет, у нас ещё пять брёвен.

– Какая упорная, – ворвалась в мою реальность пышечка Зира. – Наказаны мы. У нас ещё остаток дня и целая ночь.

Я осторожно повертела головой. Толстые, тяжёлые цепи тянулись от моих напарниц к кольцу, вбитому в крепкий ствол дерева.

Исполин, пустивший в себя чужеродное железо, чах, но упорно стремился ввысь. Его сухие листья шептали что-то в унисон с лёгким ветром.

– Зачем же вы так, девоньки? – жалобно пропищала я. – Подумаешь, ну, побили бы меня хорошенько. Зачем вступаться за слабосильную кошку? К тому же преступницу?

Ладошка Солаи неожиданно хлопнула меня по губам.

– Замолчи! – резко оборвала мою речь отшельница. – Каждая из нас здесь неидеальна. Каждая натворила дел. Если мы не будем держаться вместе, нас пристукнут по одной. Когда ты перешла дорогу Аве?

– Позавчера. Или чуть раньше, трудно думать. – И действительно, в черепушке будто поселилась стая дятлов, выклёвывающая мозги.

– Уж постарайся, – деловито встряла в разговор Зира. – Мы вот тебе почти всю душу наизнанку вывернули, а ты, Ри, молчишь как повстанец.

– Может не надо? – спросила Солая. – Она здесь только первый день. Вспомни себя, Зира, ты вообще трое суток ни с кем не разговаривала.

– Зато мы делали двойную норму!

– Так и я о чём. – Плавную, неторопливую речь Марианны сложно было спутать. Держу пари, она ещё и умудрялась изящно жестикулировать, несмотря на тяжёлые кандалы. – Ты направила всю свою злость в работу. Далеко не всем это дано.

– Зато ты совратила половину колонии, – ядовито отметила пышечка.

– А вот нечего завидовать! – вспылила Марианна.

– Брейк, девочки, – будто ледяной водой, разбила их спор Солая. – Я никогда не понимала, как шлюха может быть лучше людоедки. Или наоборот. В любом случае, оставьте колкости, нам здесь ещё ночь куковать. Ри, ты можешь попробовать подняться?

Я напряглась и, упираясь руками, села. Солая помогла опереться о ствол дерева, к которому мы все прикованы. На лес опускались сумерки.

– Скоро начнётся, – задумчиво сказала Зира. – Будем дежурить по очереди?

Я непонимающе смотрела по сторонам. Лес как лес. Обычный. Меловой лес избегают хищники, зато птицы здесь селятся более чем охотно. Но даже их сейчас не слышно. Не успела я толком оформить в мыслях вопрос, как мои догадки подтвердила Марианна.

– Третий раз их буду видеть. Пора бы привыкнуть, но до сих пор до костей пробирает.

– К теням невозможно привыкнуть. – Солая вытянула ноги и облокотилась о ствол. – Мне уже сто шестьдесят. С возрастом их атака становится всё изощрённее, злее, больнее.

– Что же вы молчали? – Я захотела встать, но меня удержали Зира и отшельница. – Что это значит? Что мы по очереди будем их кормить?

– А ты хочешь сделать это в одиночку? – парировала Марианна. – Сомневаюсь, что всю ночь можно выкармливать Тень и при этом остаться в своём уме. Не глупи.

Аристократка права. Загадочные существа больше мифические, чем реальные. Они бродят там, где живут люди с болью и по ночам заставляют переживать свои самые страшные моменты заново. Те, кто переживал их атаки, говорили, что, возможно, это было к лучшему. Они исцелялись, заново переосмысливали произошедшее. Но ценой этому были заново пережитые мысли, события, ощущения.

В нашем лагере знали истинный толк в наказаниях. Розги, карцер или даже голод не шли ни в какое сравнение с тем, какую гамму эмоций можно испытать, встретившись с Тенью.

– У меня есть предложение, – чуть подумав, сказала я. В лесу повисла густая тишина. Кажется, даже мои напарницы перестали дышать. – Я беру Теней на себя.

– Ты хоть раз встречалась с ними? – поинтересовалась Солая. – Ты вообще представляешь, сколько страданий ты переживёшь, если она присосётся к тебе на целую ночь?

– Да, – кивнула я. – Но именно из-за моей неосторожности случилась потасовка. Это первое. Второе – мне чуть больше восемнадцати. Неужели вы думаете, что они смогут что-то толковое вытащить?

Марианна, Зира и Солая молчали. Я, конечно, лукавила. Тень запросто возьмёт самый страшный, мерзкий и длительный эпизод моей жизни. Но, наверное, это станет одним из приемлемых решений. Великовозрастных «девочек» наказание коснуться не должно: драка с Авой целиком и полностью моя вина.

– Я первая начну говорить с ними, – затянувшуюся паузу пришлось прервать. – И не отвлекайте внимание на себя. Пожалуйста. Лучше просто лечь спать. Завтра, полагаю, нас всё равно отправят на работы.

– Да, – кивнула Зира. – Только у меня одной стойкое ощущение, что ты, котёночек, много на себя берёшь?

– Нет, – подтвердила догадку пышечки Марианна. – Но у каждого из нас есть неприятные моменты. Всем приходится с этим жить. Не думаю, что Ри легко дастся эта ночь, но… Возможно, ей это нужно.

– У меня есть просьба, – немного подумав, добавила я. – Вы находитесь рядом с Авой подольше, чем я. Почему вы её так невзлюбили?

– Потому что, попадись она мне в моём городке, – тут же подхватила Зира, – я бы пустила её на пироги одной из первых, во избежание. С таких гниль сочится так, что видно издалека.

– Да, – согласилась Солая. – За четыре дня, что она здесь, Ава успела рассорить весь лагерь и разбить на небольшие управляемые кучки.

– Четыре дня?! Да она должна же… Кстати, они наказаны?

– Нет, – отмахнулась Марианна. – Эти трусливые шавки все как одна доказывали, что это напали мы. А конвоирам было всё равно. Троих ты уработала – значит, виновна. Ну и те, кто был на твоей стороне. Невинные лани даже плакали, клянясь, что они здесь ни при чём. Я бы на их месте не разбрасывалась клятвами. Моё нутро редко подводит. Это особенное место, и стоит быть осторожным даже со словами, не говоря об обещаниях и клятвах.