– Всем, что приносит звонкую монету! – широко улыбнувшись, громко произнёс предводитель гуляк.

Его товарищам (или подручным), сидевшим за соседним столом, такие слова явно пришлись по вкусу.

– Понимаю, – кивнул Рагнар, – крестьянские медяки не звенят, и на них особо не разгуляешься. Так значит, ты решил разделить со мной свой успех и хорошее настроение?

– Вот именно!

– Благодарю, но, пожалуй, я откажусь от выпивки.

– Почему вдруг? – неподдельно изумился Хендо.

– Уж слишком мы разные, и дороги наши тоже.

– Какая муха тебя укусила?! Наши предки столько поколений, плечом к плечу, сражались вместе против тёмных сил! Не так ли, братья?

Дружный гул за его спиной был ему поддержкой.

– Подгорный народ – да, – спокойно произнёс гном, – а вот людей хватало с обеих сторон.

– Ты желаешь оскорбить нас? – с плохо скрываемой злостью в голосе поинтересовался тот мужчина, что принёс вино, и сунул кружку под нос Рагнару. – Пей, или пожалеешь, что вообще здесь появился!

– Спокойно, спокойно! – вмешался Хендо, отстраняя приятеля рукой. – Наверняка подгорный мастер не желал сказать чего-либо дурного о нас. Мы сейчас выпьем и разойдёмся миром. Ведь, правда?

– Скажи мне, почему тебя так заинтересовал мой браслет? – вопросом на вопрос ответил гном.

– Просто когда-то я видел похожий, вот и всё!

Рагнар усмехнулся, убрал ладонь с браслета и принялся приглаживать бороду.

– Я знаю, что ты говоришь далеко не всю правду, а порой и просто лжёшь, но, тем не менее, буду с тобой откровенен. Помню, когда я шёл с севера вдоль Мглистых гор, мне рассказывали про порошок, который коварные люди иногда подсыпают в питьё в тавернах. Доверчивые собутыльники быстро теряют от него сознание, а потом таких несчастных находят на заднем дворе или в придорожной канаве… мертвыми и обобранными до нитки. И знаешь что? Я уверен, передо мной сейчас стоят такие же душегубы, как те, про которых мне довелось слышать.

– Твои слова – пустой и злой навет, за который ты нам заплатишь, чтобы искупить вину, – спокойно и твёрдо возразил Хендо.

– Неужели? – усмехнулся Рагнар. – Тогда пусть твой друг сам выпьет из той кружки, что протягивает мне, и я осушу до дна вторую за твоё здоровье!

– Твоя память тебя погубит, – еле слышно прошипел главарь, поняв, что разыгрывать и дальше из себя простого парня не получится.

Его помощник оказался то ли менее сдержанным, то ли наоборот – хитрым лисом, умеющим заметать следы.

– Ах ты, наглый коротышка! – зарычал он и выплеснул вино в лицо гному.

Однако Рагнар оказался готов к такому повороту событий (не зря приводил в порядок бороду!) и успел заслонить глаза рукой. Не растерявшись ни на миг из-за неудачи, Банч тут же попытался нанести ему удар в висок тяжёлой глиняной кружкой, но гном, выглядевший неповоротливым из-за своей плотной комплекции, показал, насколько опасно его недооценивать. Резко отклонившись назад, он пропустил мимо летящий снаряд, поймал руку противника за запястье и дернул на себя.

Потеряв равновесие, разбойник рухнул поперек столешницы и почувствовал, как стальная пятерня горца, привыкшая держать кирку и молот чаще, чем ювелирный инструмент, крепко ухватила его за волосы на затылке.

– Тебе не жить! – брызгая слюной, выкрикнул Банч.

Он попытался встать и освободиться, но тут вторая ладонь легла ему на подбородок. Короткий рывок, и вслед за ослепительной вспышкой перед глазами пришла чернильная темнота. Мрак без движения, звуков и мыслей.

– Если я и умру сегодня, то лишь после тебя! – напутствовал мертвеца гном, отшвыривая тело в сторону и выскакивая из-за стола на небольшой свободный пятачок между столами.

Даже в чистом поле неудобно нападать больше, чем втроём на одного: начинается сутолока, и все только мешают друг другу. Здесь же, в тесноватой и совершенно не предназначенной для схваток таверне, и подавно – лишь двое могли навалиться на Рагнара разом. Понимая это, он нарочно подзадоривал врагов, чтобы те больше злились и поменьше шевелили мозгами.

Всё произошло столь стремительно, что оказалось полной неожиданностью и для случайных посетителей "Королевского ратника", и даже для членов разбойничьей шайки. На пару мгновений в зале повисла гробовая тишина, правда, быстро сменившаяся гневными криками и грохотом опрокидываемых скамей и посуды. Приятели убитого жаждали крови обидчика и обещали ему лютую смерть, каждый в меру своей фантазии.

Хозяин заведения всякого повидал на своем веку и среагировал весьма быстро. Он шепнул пару слов мальчишке из прислуги, и тот помчался на улицу резвее испуганного зайца.

В Средиземье каждому известно, как страшна закованная в сталь фаланга подгорного народа, но что может всего один гном без топора против семерых людей, самый низкий из которых возвышался над ним как минимум на голову? Все, кто был в тот момент в таверне, считали, что вряд ли подгорный мастер продержится больше десяти секунд. И первый же выпад главаря всех убедил, что если они и ошибаются, то не сильно.

Пользуясь длинными руками, Хендо схватил Рагнара за бороду, заплетенную в косу на манер морских разбойников севера, и изо всех сил потянул на себя и вниз, стремясь пригнуть гнома к полу. В этот момент схватка могла и закончиться: если в одиночку сражаешься с несколькими противниками, то стоит только потерять свободу движения, и всё – дальше пиши пропало!

Однако Рагнар, будучи опытным воином, не растерялся, не стал упираться, пытаясь вырваться, а наоборот, кинулся врагу навстречу. Воткнувшись левым плечом ему в живот, он крутанулся вокруг своей оси через правое плечо и нанес Хендо сокрушительный удар локтем в лицо, после которого главарь шайки упал навзничь, не сгибаясь в поясе, словно дерево, срубленное дровосеком.

Открыто носить оружие в столице имели право только городская стража, королевские дружинники и благородные витязи. Лишь по этой причине драчуны всё ещё не пустили в ход сталь, но потеря вожака, умного и хитрого, умевшего обстряпывать грязные делишки исподтишка и без лишнего шума, в корне поменяла весь расклад.

– Ну, всё, коротыш! Шутки кончились! – негромко произнёс один из разбойников, выходя вперёд и доставая нож из-за голенища сапога.

Рагнар слегка присел, выставив перед собой для защиты полусогнутые руки, и начал медленно пятиться к тому месту, где он сидел ранее. Новый враг по возрасту годился в дядьки остальным, его левую щёку пересекал уродливый шрам, обрывавшийся у пустой глазницы, но не внешний вид противника заставил гнома насторожиться, а ледяное спокойствие, особенно заметное на фоне общей суматохи. Матёрый разбойник, привыкший без колебания забирать чужие жизни, был, безусловно, самым опасным из оставшихся на ногах.

Рагнар увернулся от выпада в бедро и укола в кисть, а вот удар в горло ему уже пришлось отбивать рукой. Сущая ерунда, будь он в наручах, но сегодня приходилось выживать без них. Лезвие соскользнуло по браслету вниз, рассекая кожу, и тут же метнулось к глазам. Попытайся гном среагировать – лишился бы зрения, но он и не пытался. Понимая, что смерть неизбежна, если только обороняться, Рагнар пригнулся, едва отведя нож, и, не глядя, бросил руку вверх и вперед – примерно туда, где голова разбойника должна крепиться к плечам. Попал! Под кулаком хрустнула кость, и потерявший сознание враг рухнул, не издав ни звука.

Впрочем, не нашлось даже мига, чтобы порадоваться небольшой победе. Кто-то вскочил на стол, прыгнул сверху и ударил ножом промеж лопаток раньше, чем гном успел проводить руками акробата навстречу с массивной колонной, поддерживающей крышу зала. Будь подгорный житель в обычной одежде – верная смерть, однако тело Рагнара поверх рубахи облегал не только жилет, но и вшитая в него безрукавная кольчуга – давняя мера предосторожности осторожного путешественника, повидавшего немало диких мест.

– Ого! От вашей шайки осталась ровно половина, а я ещё и не размялся! – с издевкой рассмеялся гном, несмотря на обильно струившуюся по предплечью кровь. – Кто следующий?!