Элизабет Асеведо Поэт Икс ELIZABETH ACEVEDO THE POET X Издано с разрешения Rights People, London and The Van Lear Agency Перевод с английского Ольги Кузнецовой Иллюстрация Наталии Байдужи Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав. © Elizabeth Acevedo, 2018 © Перевод на русский язык, издание на русском языке ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2020 ⁂ Часть 1. В начале было слово 24 августа, пятница Лето – затем, чтоб сидеть на ступеньках у двери. В эту последнюю перед школой неделю ты видишь, Как Гарлем открывается сентябрю. Любуюсь районом, который всегда называла домом. Смотрю на старых церковных кумушек, Их шлепанцы по асфальту «шлеп-шлеп», А слова изо рта – как состав испанского поезда: «Он сказал – сказала она» – и все. Подглядываю: папотэ [1] в самом конце квартала Развлекает детишек – Жмет на рычаг пожарного гидранта. Клаксоны цыганских таксистов-мигрантов И звонкой тирадой в Литтл-парке звучит баскетбол. Но только не над отцом, Как они поспешно, Каждый круг завершая, Что есть сил кричат: «Концевая! [4]», – И хлопают по столу С самым серьезным на свете лицом. Фыркаю, глядя на наркодилеров, Даже они расцветают к лету; Их угрюмые недобрые взгляды смягчаются, И они в вожделении Пялятся на девчонок в мини. «Эй, Сиомара, тебе бы начать носить что-то такое!» «Черт, да тебя захомутают еще до начала занятий». «Знаем мы этих скромняшек». Но я пропускаю мимо ушей насмешки, Наслаждаюсь последними секундами свободы И жду, пока длинные тени не скажут мне, Что мама скоро вернется с работы. Только тогда я встаю со ступенек. Я выше отца, и мами всегда говорила: «Для столь юной леди многовато тела». Грудь четвертого размера, необъятные бедра. И те, кто звал меня китом в средней школе, Теперь выпрашивают фотку в стрингах. Другие девчонки думают, это тщеславие: «Вот идет эта шлюха, вертит задницей». Когда твое тело мощнее твоих возражений, От слухов не спрятаться. Мне не спрятаться. Вот поэтому сплетникам отвечаю не я, а мои кулаки. А я лишь, всему вопреки, Пожимаю плечами. Мы делаем свою кожу такой же толстой, как мы сами. Больше всего мами любит начинать разговоры (И я заранее знаю, что неправа) С фразы: «Смотри, девочка…» На этот раз она начинает: «Смотри, девочка, Марина через дорогу Говорит, что ты опять болталась без дела И болтала со всякими торгашами». Как обычно, приходится прикусить язык, Потому что не я – это они говорили со мной. Но маме, конечно же, все равно. Она хочет, чтобы я вообще не общалась с парнями, И неважно, какой парень, не в этом дело. Будто я висящая на веревке футболка, Которая только и ждет, чтобы ее надели. Или мами возьмет и схватит меня за шею. «Ты слышала?» Но уйдет, не дождавшись ответа. Иногда мне хочется ей сказать, Что меня одну, кажется, не слышат на этом свете. У меня в семье у одной не библейское имя. Черт, «Сиомара» – даже не доминиканское. Я знаю, потому что погуглила. Оно означает «та, что готова к войне». И, надо сказать, это правда, Я пришла в этот мир в стойке бойца. Меня вырезали из мами сразу после рождения Хавьера, моего близнеца. Вот и мое имя стоном мучения вырывается у людей без конца, Как и я вырывалась из чрева. Медленно повторяю: «Си-о-мА-ра». Я научилась не беситься в разгаре Первого учебного дня, Пока учителя пытаются понять, как же это произнести. Мами думала, что это было имя святой. Сама так назвала свой корабль, А теперь ругается, что он плывет над водой. Мои родители, наверное, хотели девочку, Которая бы сидела на скамейке, Банты, улыбка, платье в клеточку. Самый милый ребенок на свете. А кого они получили? Дочь в берцах, которой бы лучше помалкивать, Потому что язык ее острее мачете. «Pero, tú no eres fácil [6]» – Всю жизнь меня преследует эта фраза Например, когда являюсь домой с красными, Разбитыми в кровь костяшками пальцев. Когда посуду мою недостаточно быстро Или ванная после уборки недостаточно чистая: А порой это комплимент За хорошо сданный экзамен Или в тот редкий момент, Когда получаю награду. Когда мама моя, беременная, страдала, Потому что я повернулась не той стороной, Все думали, я могу умереть, Или хуже: убить мами. За нее в церкви возносили молитвы, И даже отец Шон заявился в больницу, Чтобы держать ее за руку, вы это учтите, Пока она рожала меня. И папи нервничал, стоя за акушеркой, Которой в жизни не было сложно ни с кем так, как с нами. Но вместо смерти я взорвалась фейерверком: Я плакала и махала крохотными кулаками. И первое, что папи сказал своим басом, Первое, что я услышала, будучи ребенком: «Pero, tú no eres fácil». вернутьсяБольшой папочка (исп.). Здесь и далее – прим. пер. вернутьсяМузыкальный стиль Доминиканской Республики. вернутьсяКонцевая костяшка – единственная костяшка домино, которую можно пристроить к любому концу цепи. Дубль концевой костяшкой не является. |
