К глазам подступили слезы.
Только жаль, что все это не с тем парнем.
Серое облако окутало меня. Имя ему было Томас. Этот романтический вечер должен был организовывать он. Я должна быть с ним. Но вместо этого он непонятно где и с кем, когда я иду на свидание с другим парнем.
Дверь со стороны водителя открылась, и за руль втиснулся Уиттакер.
— Рид, для меня честь, что ты согласилась сегодня пойти со мной, — произнес он.
Я сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться. На войне все средства хороши. И у меня нет иного пути. Если сегодня все пройдет гладко, то очень скоро я увижу Томаса.
— Это для меня честь быть приглашенной.
ИМЕНИННИК
На подъезде к Бостону я заметила у воды огромную неоновую вывеску «Ситго» и указатели на Фенуэй и Гарвард. Разглядела исторические здания, купола и шпили, утопающие в мягком сиянии. На воде покачивались десятки великолепных парусников, привязанных к пристани, об их бока бились волны. Над ними возвышались высокие многоквартирные дома, из окон которых открывались потрясающие виды на гавань и убийственные восходы по утрам.
Я всегда задавалась вопросом, каково это жить у воды. Сама я выросла в центре Пенсильвании и никогда не ездила к океану. Поэтому наша первая встреча с Атлантикой — пусть даже и в обычной бухте — оставила меня под огромным впечатлением. Она оказалась такой умиротворяющей, прекрасной и безмятежной.
— Я вижу, ты впечатлена, — заметил Уиттакер, направив машину в другую сторону, и гавань осталась позади, в зеркале заднего вида.
— Просто все это так здорово, — ответила я. — Спасибо, что привез меня сюда.
Уиттакер улыбнулся.
— Не за что.
Мы катили вдоль берега мимо огромных отелей, современного аквариума, и я с трудом подбирала челюсть. Я ведь на самом деле в Бостоне. На родине Бостонского колледжа и Массачусетского технологического института, кофеен «Кофе Бин» и Бостонского кремового пирога, в месте, где происходило знаменитое Бостонское чаепитие и миллион других исторических событий. Уиттакер поистине открывал для меня новые места.
Ресторан приютился в причудливом квартале на севере города, где преобладали особняки и старинные уличные фонари, мерцающие над мостовыми. Служащий ресторана, облаченный в смокинг, забрал у Уиттакера ключи от машины, и тот, снова предложив мне руку, повел меня внутрь. Потрескавшаяся каменная табличка у тротуара гласила: «1787 год».
Как только мы оказались внутри, другой служащий помог мне снять жакет, а третий повел нас к столику в дальнем углу. Рядом, но чуть на отдалении располагался потрескивающий камин, чтобы мы могли наслаждаться его теплом и при этом не перегревались. В зале звучали приглушенные голоса, сопровождаемые позвякиванием фарфора и столового серебра. Опустившись в мягкое кресло, я старалась не смотреть на бриллианты, украшавшие шеи и запястья присутствующих дам. Никогда в жизни я не была в таком элегантном ресторане, где посетители не считают денег. Вот бы мои родители видели меня сейчас.
— Мистер Уиттакер. Очень рады вас видеть, — приветствовал нас высокий мужчина с усами. — Хотите взглянуть карту вин?
— В этом нет необходимости, Джон, — сказал Уит. — Мы будем бутылочку Бароло 1973 года, которую заказывали на годовщину моих родителей.
Я удивленно моргнула. А разве в этой стране не действует закон о возрасте, с которого можно пить?
— Отличный выбор, сэр. Бет сейчас принесет вам меню. — Он слегка поклонился и бесшумно удалился.
— Они даже не спрашивают удостоверение? — изумилась я.
— Рид, я тебя умоляю, — усмехнулся Уиттакер.
Тогда ладно. Я попыталась под столом положить ногу на ногу, но ударилась коленом о столешницу, отчего подпрыгнули все блюда.
— Упс, прости, — проговорила я.
— Все нормально, — тихим голосом, от которого по телу разливалась приятная дрожь, успокоил меня Уиттакер. — Просто расслабься.
— Точно. Нужно расслабиться.
Я положила локти на стол, затем быстро убрала их. Не пойму, пожилая женщина за соседним столом пялится на меня или у нее это обычное выражение лица? Спрятав руки под белой скатертью, я принялась теребить широкий золотой браслет, который одолжила мне Киран. Слава богу, Уиттакер этого не заметил. Он, откинувшись назад, сидел с улыбкой, пока стройный мужчина в черном жилете разливал ледяную воду по нашим бокалам. Впервые возле своей тарелки я заметила три разных бокала. Очевидно, нам придется много пить. А дальше мой взгляд остановился на изысканном столовом серебре, которого на столе было чересчур много. Две ложки, три вилки, два ножа. И для чего их использовать?
— Мисс желает хлеба?
Внезапно надо мной навис другой мужчина, предлагая мне корзинку с булочками. Они так восхитительно пахли, что я даже ощущала их тепло на своем лице.
— Э-э... конечно, — ответила я и потянулась к коричневой булочке.
Но мужчина откашлялся, и я замерла.
— Если мисс желает выбрать, я с удовольствием обслужу ее, — проговорил он.
— Ох.
Мое лицо залила краска, и я взглянула на пожилую женщину. Теперь-то она точно пялилась на меня.
— Мне, пожалуйста, коричневую, — наконец, сдавшись, сказала я.
— Пумперникель5? Хороший выбор, — с натянутой улыбкой проговорил он. А потом достал из-за спины серебряные щипцы, подцепил ими булочку в корзинке и положил ее на мою тарелку для хлеба. Нечестно прятать щипцы. Если бы я видела их, то знала бы, как действовать.
— А для вас, сэр? — спросил он, поворачиваясь к Уиттакеру.
Как только Уит определился с хлебом, мужчина ретировался к стене, где встал возле парня с водой в ожидании, когда его снова позовут. Не могу поверить, что по-настоящему существуют такие профессии. И что эти мужчины указывают в своем резюме? Специалист по раздаче сдобы? Профессиональный утолитель жажды?
После того как хлебный парень удалился, к нам подошла симпатичная блондинка и протянула Уиттакеру меню в кожаном переплете.
— Добро пожаловать в «Тривиатту», — сказала она. — Меня зовут Бет. Я готова ответить на любые ваши вопросы.
— Спасибо, Бет, — отозвался Уиттакер, глядя на нее поверх меню.
Она развернулась и стала уходить.
— Э, Бет? — окликнула я ее. — У меня есть вопрос.
Несколько человек повернули головы в нашу сторону. Наверное, я позвала слишком громко.
— Да, мисс? — спросила она, совершенно сбитая с толку.
— Можно мне тоже меню? — прошептала я. Они с Уитом уставились на меня. Хлебный парень засмеялся, а тот, что с водой, толкнул его в ногу. Мое лицо запылало. — О, простите. Можно мне тоже меню, пожалуйста?
В ожидании дальнейших указаний Бет посмотрела на Уиттакера. Тот снисходительно улыбнулся и кивнул.
— Одну минуту, — проговорила Бет.
Она слегка улыбнулась и окинула меня взглядом, словно я — дворняжка, клянчащая еду на улице. Когда она ушла, я наклонилась к Уиттакеру.
— Я сделала что-то не так?
— О нет, — ответил он. — Мне нравится, что ты такая... независимая.
— Из-за того, что я тоже хочу посмотреть меню? — спросила я, мои плечи чуть свело.
— Просто это очень старомодное заведение, — объяснил он. — Обычно мужчина заказывает для женщины.
— Ну, это какой-то архаизм.
— Нет, это традиция, — поправил меня Уиттакер.
Я почувствовала себя пятилеткой. Внезапно меня охватило возмущение. Не хочу быть здесь. Я и не должна быть здесь. Как он вообще посмел разговаривать со мной с таким высокомерием! Вернулась Бет с меню для меня, и я открыла папку, даже не поблагодарив ее. Быстро проглядела список блюд и большую часть из них отмела, потому что, во-первых, они были с морепродуктами, на которые у меня аллергия, а во-вторых, их невозможно было произнести. Я закрыла меню и положила его на стол.
— Уже выбрала? — вскинув брови, поинтересовался Уиттакер.
— Да. — Моя нога непроизвольно дергалась под столом.
