– Согласился.
Ниса замирает. Он немного отодвигается, выставив руку в предупредительном жесте, и снимает с шеи длинную цепочку. Раньше, когда она только появилась у него, Ниса придавал ей слишком большое значение. Потом привык и перестал замечать. Только без нее чувствует себя беззащитным.
Он протягивает руки и застегивает цепочку на Джеймсе. Тот рассматривает ее и подвешенное на ней серебряное кольцо. Ниса рассказывал эту историю сотню раз. Кольцо женское, совсем небольшое, с вкраплениями маленьких камушков по всей длине. Его носила Ида, и вещи мертвых, наверное, дарить не следует, но для Нисы это имеет совсем другое значение. Он носил его гораздо дольше, чем носила Ида. Это его вещь. Вещь, которая связывает его с прошлым.
– Это запоздавший подарок на День Рождения, – объясняет Ниса. – Я подумал, что теперь оно должно быть у тебя.
– Почему? – тихо спрашивает Джеймс. – Ты говорил, что его носила твоя подруга.
– Она носила его несколько месяцев, я таскаю его уже лет десять. Нет, двенадцать, – Нисе становится не по себе. – Это кольцо – как я. Застало всю мою жизнь, когда ты был рядом. Я подумал, что сейчас это будет уместно. Считай, доказательство всех моих слов.
– Спасибо, – тепло говорит Джеймс. – Я постараюсь сохранить его.
– Оно довольно легкое, ты быстро привыкнешь, – Ниса снова пожимает плечами. – И цепочка длинная, чтобы никто не видел. Его обычно не замечают.
– Ты как будто готовился, – Джеймс усмехается.
– Нет, – Ниса опускает взгляд. – Мне просто показалось, что это будет правильно.
Они снова замолкают. Ниса смотрит в окно – там уже какой день идет снег с дождем. Конец осени холодный и промозглый, но зимой наверняка снова потеплеет. Погода с каждым годом все страннее и страннее. Когда Ниса только выпускался из университета, зимой можно было увидеть лежащий на земле снег. Теперь только падает и тает. Но все равно красиво. Хоть и сыро.
Ниса выходит из мастерской, оставляя Джеймса наедине со всеми размышлениями. Он спускается вниз, ставит чайник и начинает следить за действиями Итами: она сидит на полу и от руки чертит какие-то сложные механизмы. Ниса подходит к ней и садится рядом. Итами, не поднимая головы, продолжает чертить.
– Где твои друзья? – спрашивает Ниса.
– Гуляют где-то, – Итами пожимает плечами, точь-в-точь он. – Либо сидят дома.
– Ты же всегда с ними.
– Мне кажется, им нужно дать время, – осторожно говорит Итами. – Не хочу им мешать.
– Они поссорились?
– Нет, – она опускает взгляд. – Давай не будем об этом. Со мной все хорошо, я с ними тоже не ссорилась. Встретимся с ними в понедельник. Ты же пойдешь на лекцию Джеймса?
– Да, – Ниса смотрит на свои руки. – Кстати, я хотел сказать. Мы теперь встречаемся. Уже где-то минут пятнадцать.
Итами дергается. Из ее пальцев выпадает карандаш, и она застывает, глядя на бумагу и карандашные линии. Идеально ровные, проведенные с первого раза. С Нисой было то же самое, когда он учился. Он был лучшим в рисунке и худшим в теории. Итами долго молчит. Ниса успевает налить чай и поставить кружку перед ней.
– Вот как… – произносит Итами, вставая. – Это было ожидаемо.
– Ты расстроилась? – Ниса не может понять, в чем проблема. Это начинает раздражать. – Что с тобой?
– Все в порядке, – мягко говорит она. – Я потом тебе расскажу. Я рада за тебя, но мне нужно подумать над одной вещью. Я сама приду.
Итами уходит. Ниса недолго смотрит ей вслед, а потом, решив, что это не его дело, идет в мастерскую, чтобы продолжить рисовать и обсудить все условия с Джеймсом. Теперь можно попробовать заставить его снова пройтись по врачам. В ответ на это Джеймс точно запретит Нисе портить свою жизнь и лишний раз страдать по пустякам. Это нормально, что люди ставят друг другу условия в отношениях? Ниса, в красках представив остаток вечера в спорах и ультиматумах, тяжко вздыхает. Это явно затянется надолго.
Глава 7. Мир, в котором снова зажглись звезды
Пролет по лестнице. Еще один. Ступеньки под десятком пар ног, кажется, вот-вот обвалятся. Из мутных окон все слишком хорошо освещено, и можно увидеть пылинки в лучах солнца. Больше, дальше – бежать, пока не затошнит. Пока ноги не подкосятся от боли. Запах пыли, запах краски. Это страшно и быстро, и картинки быстро сменяют друг друга.
Они сбегают с лестницы и бегут по этажу. Здесь темно, можно разглядеть только бесконечные запертые двери и деревянные балки, выкрашенные в черный. Ни одной лампы. Сзади кричат, и Айрис не узнает этот крик. На лицо попадает кровь, и все смазывается.
Он успевает обернуться. Чудовище, оставляющее после себя переломанные стены, заглатывает людей, которые бегут рядом с Айрисом. Он знает их, уверен, что знает, но не может понять, кто это. Как они все здесь оказались? Еще одна лестница, пролет. Винтовая, квадратом. Чудовище лезет снизу и сжирает кого-то снова.
Айрис понятия не имеет, что творится. Он пытается придумать, как им выбраться. Рядом только один по-настоящему знакомый человек. Эден бежит впереди, ему, знает Айрис, ничего не угрожает. Откуда такая уверенность – не ясно. Айрис кое-что вспоминает. Он думает, что чудовище зависит от их восприятия. Пока они не узнают правды, они будут бороться.
Оно похоже одновременно на льва и динозавра. Айрис оступается и кубарем падает вниз. Все ждут его у подножья лестницы. Кто-то из них точно был позади. Айрис бьется головой о ступеньки.. Он пытается открыть глаза. Кто это? Почему оно за ними гонится? Они поднялись наверх. Они в него не верили. Это дом дедушки. Это точно он.
Почему он такой большой? Айрис вспоминает слова Нисы. Он знает, кто такой Ниса. Ниса сказал, что это его кошка. Кошка в костюме динозавра. Лысая кошка в костюме динозавра. Айрис не успевает на нее посмотреть. Тогда бы все закончилось. Почему он не может проснуться? Темнота. Эден кричит, но Айрис его не видит. Ему нужно скорее проснуться. Это ведь не может быть реальностью. Он не мог так глупо умереть. Нужно, чтобы кто-то позвонил или позвал.
Хочется сказать что-то, чтобы разбудить себя. Нужно проверить. Слова не получаются. Ничего не получается. Точно, он ведь мертв. Айрис – ничего и нигде. Он ведь должен проснуться. Неужели это настоящая смерть? В доме дедушки от зубов кошки в костюме динозавра? Нужно кричать.
– Эден! – слышит Айрис и подрывается. В ушах звенит собственный крик.
Он садится на кровати, смотрит на спящего Эдена и не может прийти в себя. Каждый раз одно и то же. Из бредовых снов вырваться все сложнее, Айрис, отчаявшись, уже хочет перестать спать по выходным. Когда нужно на учебу, этого не бывает. В эти дни он просыпается от будильника и принимается будить Эдена. На выходных – все плохо. После таких снов Айрис чувствует себя разбитым.
Айрис лезет проверять, живой ли Эден. У того холодные руки, и Айрис пугается. Он наклоняется близко-близко, чтобы почувствовать дыхание Эдена. Айриса всего трясет, он все еще не понимает, сон это или нет. Перед глазами вспышка. Становится очень-очень больно. Айрис резко отстраняется, а Эден потирает ушибленный лоб.
– Ты чего? – спрашивает тот, приподнимаясь на локтях. – Больно же.
– Извини, – Айрис встает и распахивает плотные шторы. Эден жмурится. Айрис не может закрыть глаза. Он боится, что снова заснет. Тогда будет что-то другое, и оно точно его не отпустит. – Сны.
Айрис смотрит на часы под потолком. Почти одиннадцать часов утра. Долго же они спали. Айрис идет в ванную, постепенно приводя мысли в порядок. В зеркале – все то же недоразумение с серыми кругами под глазами. Айрис поворачивает голову то в одну сторону, то в другую, пока чистит зубы. У него уже скулы наметились, еще чуть-чуть – и будет совсем взрослым. Это странное ощущение.
Отражение не похоже на того, каким Айрис запомнил себя. У отражения растрепанные волосы и глаза слишком светлые, почти ореховые. Обычно в них не видно зрачков. Нос какой-то не такой. Одна бровь выше другой, и на щеке красный след от подушки. Айрис запоминает это отражение. Оказывается, он бывает настолько некрасивым. Это нужно было узнать.
