Пока в голове крутились мысли о том, правильно ли мы с другом ведём себя в чужом доме, руки неспешно вымыли посуду, из которой я ел и пил, чтобы затем положить туда свежую порцию для Артура, смиренно ожидавшего своей первой трапезы.

Мой желудок также не отказался бы отведать ещё животворящей каши, однако то ли скромность, то ли воспитание, а может что-то другое заставило меня удержаться от соблазна. В конце концов, я уже не был так зверски голоден, просто что-то подсказывало, что дополнительная порция придала бы телу ещё больше сил, которых до сих пор было недостаточно.

Стоило мне положить еду на стол, ранее казавшийся немощным Артур энергично налёг на неё, подобно голодному зверю. Не побудь я ранее в похожей ситуации, можно было бы подумать, что парень всё это время симулировал, дабы за ним поухаживали, пока он лениво восседает на табурете. Однако это было не так, просто желудок требовал пищи, которой в нём не было слишком долго.

Мне не хотелось сбивать повышенные аппетиты приятеля болтовнёй, на которую ему явно в тот момент было плевать, а потому какое-то время мы провели в тишине. Артур жадно ел и пил, а я, опираясь спиной о дверной косяк, смотрел то на него, то на спящую Алиску, которую было видно через дверной проём.

Девушка выглядела точно также, как и в момент, когда мне удалось встать с кровати. Вероятно, за прошедшее время она так и осталась неподвижной. Кроме того, очевидно, шум, издаваемый нами с Артуром, никак не побеспокоил её сон, что теперь уже казалось немного странным.

Но тогда я не думал паниковать, успокаивая себя объяснением, что подруга просто крепко спала. Если какие-то намёки на мысли, что с ней что-то не так и были, то разум всячески старался отогнать их, дабы не расстраиваться раньше времени.

– Мне кажется или это действительно самая лучшая каша, которую я ел в своей жизни?! – словно в никуда обратился Артур, завершая свою трапезу и отвлекая меня от рассуждений об Алиске.

С его мыслью мне было сложно не согласиться. Уж больно порадовало это блюдо, оказавшееся первым в наших желудках за столь долгое время. Так что вместо каких-либо комментариев я просто улыбнулся и кивнул, после чего продолжил глядеть на спящую спутницу.

– Как думаешь, что за чертовщина с нами произошла? – продолжил отвлекать от Алиски приятель.

Единственным верным объяснением для меня нашей всеобщей слабости было то, что мы все слишком устали от длительного сидячего плавания и изголодались, чем я и решил поделиться. Только вот Артур такую точку зрения почему-то не разделял.

– А мне кажется тут дело в чём-то ещё… – заговорщицким тоном начал он. – Точно сказать не могу, но по-моему наши проблемы связаны не только с длительным путешествием по воде, которое, конечно, тоже могло оставить свой след…

– Ну и в чём тогда дело? – несколько раздражённо перебил его я, чтобы приятель переходил ближе к сути дела, а не рассусоливал.

– Какой ты нервный, – обижено пробурчал Артур, который в отличие от меня не качался на табурете, а вальяжно сидел на нём, используя стол как опору. Даже не знаю, как он это делал, но выглядел парень весьма приободрённым, словно делится наблюдениями, что совсем недавно плохо было не ему, а кому-то другому.

– Мне кажется, – теперь уже обычным тоном продолжил приятель, – паршиво нам стало из-за чего-то съеденного или, скорее, выпитого в Каффиде. А если точнее, свалить нас мог необычного рода «отходняк», как наверняка сейчас бы выразилась наша подруга.

Такая версия событий прозвучала для меня весьма нелепо, и я даже не знал как это комментировать. Однако, чем больше Артур говорил, тем сложнее было отвергать этот вариант. Впрочем, и полной уверенности в том, что он прав, не возникало тоже. Скорее мой разум признал описанные другом причинно-следственные связи одними из возможными, но никак не оптимальными. В конце концов, жизнь успела научить, что любые идеи надо обдумывать и подвергать критике, а не принимать за чистую монету.

Сам же Артур был практически полностью убеждён, что проблемы нам доставил один вполне себе знакомый продукт, производимый даже не в Каффиде, а Музасе. Речь шла о наркотическом растении цунтук.

– Вот смотри, – попытался аргументировать парень, – как мы в этом уже успели убедиться сами, этот очень странный цветок по-разному действует в других городах. В Музасе, например, вызывал вдохновенье. А в Каффиде желание тра… – парень выдержал небольшую паузу, словно пытался подобрать слова. – То есть, трудиться! Причём не только по хозяйству, но и…

Дальше продолжать было не нужно, я и сам прекрасно понял, что он имел в виду. В качестве добавки к фруктовому коктейлю, если верить словам Захида и нашему опыту, вдохновляет не на творческие, а на трудовые подвиги. А когда его замешали Алиске с дурианом, она начала сходить с ума и пытаться вынудить нас заняться с ней всякими непристойными вещами.

И действительно, за последние дни мы неоднократно в разном виде насладились этим цветком, однако кое-что не укладывалось в моей голове до конца. Например, в тот день, когда была запланирована свадебная вечеринка, перетёкшая в побег, ни я, ни Артур не пили никаких коктейлей. Ели простую и успевшую стать относительно знакомой еду, а из напитков употребляли лишь вино.

– Именно! – радостно и энергично воскликнул он в ответ. – Вино!

Такая необъяснимо яркая реакция с его стороны стала для меня совсем уж неожиданной и непонятной. И, видимо глядя на выражение моего лица, Артур это понял, ведь сразу после этого парень попытался объяснить причину возникших эмоций:

– Ты помнишь какое оно было на вкус? – спросил спутник, очевидно намекая на вышеупомянутое вино.

– Сладкое и необычайно вкусное… – неуверенно ответил я, невольно задумываясь о том, что всё, что было смешано с цунтуком, в итоге получалось именно таким.

От возникших мыслей мой разум несколько растерялся. Могли ли в Каффиде додуматься смешивать вино со столь специфичным растением? И если да, то зачем?

– Если задуматься, сама по себе идея использовать цунтук для улучшения вкуса кажется очень даже заманчивой, – словно читая мои мысли предположил Артур. – Так что не удивлюсь, если они готовят такие смеси хотя бы ради этого…

Парень замолчал, хотя по его виду было понятно, что озвучил он далеко не все мысли. И либо он выдерживал паузу, чтобы правильно сформулировать какое-то предположение, либо чтобы создать какую-то интригу, способную вызвать у меня любопытства. Причём если у парня был второй мотив, то со своей задачей приятель чертовски хорошо справился, ведь я действительно хотел разобраться.

– Знаешь, – обратился ко мне Артур, не дождавшись моего только назревшего вопроса о мыслях в его голове. – Мне кажется, что есть ещё кое-что, указывающее на то, что дворцовая знать подмешивает в своё вино цунтук…

– Так поделись уже своими догадками! – не выдержав перебил его я.

– Это только предположение… – не очень уверенно продолжил приятель. – Но мне кажется, что как тот фруктовый коктейль, которым нас поили в поселении Каффида, вызывает желание трудиться, так и вино, с предположительно подмешанным цунтуком, мотивирует на праздный образ жизни.

Такая идея, мягко говоря, казалась мне крайне глупой, ведь я прекрасно помнил, что желания расслабиться и сесть на шею кому-либо у меня не было. Кроме того, когда все во дворце пили вино по поводу объявленной королём помолвки, слуги трудились ровным счётом также, как и до этого. Разумеется, дабы опровергнуть эту теорию, пришлось напомнить Артуру обо всём перечисленном.

– Ну-у-у, это предположение не так уж и идеально, – смущённо проворчал парень в ответ на мои сомнения. – Однако, оно всё ещё имеет место быть.

– И почему это?

– Потому что и ты, и слуги выпили, в общем-то, понемногу, – не унимался Артур. – Да и я, в общем-то, не то, что бы напился, хоть, насколько помню, и выпил чуть больше. И знаешь что?

Он снова выдержал паузу, вероятно, ожидая встречного вопроса с моей стороны. Да только вместо него последовал лишь усталый косой взгляд, поскольку я всё ещё не сильно доверял его теории. Так что парню пришлось продолжать делиться своими мыслями без вмешательства извне: