— Насколько? — наседает Кингсли Бруствер.
Поттер напрягается.
— Сильные чувства и эмоции почувствовать можно, но не обычный спектр. Также с физическими параметрами. Вряд ли можно почувствовать порез от бритвы на щеке, но если Поттеру отрубят мизинец, я узнаю, — говорю я холодно и бросаю взгляд на аврора.
— Как их можно снять? — спрашивает он, я и Фовель закатываем глаза, а министр сочувственно качает головой.
— Без повреждения никак, они рассчитаны на срок. При первом контакте они защёлкиваются на год. Через год они раскроются и выпустят вас из своих прелестных объятий.
Поттер округляет глаза, и я чувствую его ужас и обречённость.
— На год? Давайте повредим их, главное снять, — визжит он, но министр Бруствер подходит к нему и садится рядом, а затем кладет руку ему на плечо.
— Нет, Гарри, это очень редкий артефакт, вы, фактически, приходили за ним. Мы хотим сделать аналоги, только с возможностью снимать их. Представь, какая это возможность для бойцов, знать, что происходит в любом месте, в любое время. Мы не можем потерять такой редкий образец.
Фовель кивает и протягивает руку ко мне, я тянусь к нему через стол и вкладываю одну руку в его пальцы, он вертит мое запястье туда-сюда, и где-то сбоку сознания я ощущаю разгорающийся пожар дикой ревности. Глава отдела тайн ведёт пальцем по металлу браслета и рассматривает его.
— Великолепная вещица, — говорит он, и я замечаю, что министр осматривает браслеты Поттера.
Фовель отпускает мою руку, ревность начинает затихать, а я всматриваюсь в непроницаемое лицо Поттера. Это его чувства или мои? И что это значит?
— Мы не можем потерять эти браслеты. Носить их год — малая плата за то, что они останутся у нас, — говорю я, все кивают, кроме Поттера, — единственная проблема — это браслеты БРАТСТВА, а значит, что люди, носящие их, должны иногда контактировать, например, рукопожатие.
— Зачем это еще?
— Вот и увидишь, пусть будет сюрпризом, — говорю я, и Фовель смеётся.
— Лукас, я клянусь тебе, если ты ещё раз засмеёшься, — начинаю я, сдерживаться уже не получается, но Фовель продолжает искренне смеяться, и я сдаюсь, понимая, что ситуация действительно до странности комичная, — Ладно, я понял.
— Какое наказание мне грозит? — спрашиваю я, чтоб прекратить смех главы отдела тайн.
В комнате сразу же повисает тишина.
— Мы обсудим это, мистер Малфой, — говорит он, и мое нехорошее предчувствие, видимо, передается Поттеру, потому что тот обеспокоенно переводит взгляд с главы отдела тайн на министра, — Думаю, на сегодня мы можем закончить, — говорит Фовель и встаёт, мы поднимаемся следом и пожимаем ему руку по-очереди. Через минуту каждый из нас уже сидит в одиночестве в своем кабинете.
========== 7 ==========
Через три дня мне доставляет записку аврор из отряда Поттера, о том, что следующий рейд запланирован на завтра в 10 часов утра. Я лишь киваю, прочитав её, и захлопываю дверь перед аврором.
За три дня мало что изменилось, редкие вспышки радости, в отдалении, Поттера появляются в моем сознании лёгким бризом веселья. Сейчас я понимаю, что он обескуражен и подавлен, как и я. И понять, чьи именно это чувства, достаточно сложно. О физическом проявлении и речи не идёт.
Моя работа над артефактами из того дома окончена, а рецепт зелья аккуратно скопирован в книгу зелий в Малфой-мэноре. Я крайне доволен собой, был бы, если бы не дурацкие браслеты братства. Хотя, у меня есть возможность понять, что именно будут чувствовать Авроры и на что надо будет обратить особое внимание, при разработке наших аналогов.
Ко второй операции я готовлюсь так же тщательно, за полчаса до назначенного времени я уже обхожу со всех сторон маленький одноэтажный дом. Здесь нам нужен один предмет, только один. И можно будет закрыться в своей лаборатории ещё на пару дней.
Портключ переносит авроров, и они недоуменно озираются, глядя, что их окружает лес.
— Здесь давно никто не живёт, — говорю я и развожу руками, браслеты подскакивают за запястьях, и все смотрят на них, видимо Поттер свои прячет, но я не собираюсь делать вид, что ничего не случилось.
— Тогда зачем мы здесь? — зло говорит Поттер, делая шаг вперёд.
— Чтоб я не умер в одиночестве, — говорю я, гадко улыбаясь, а затем поворачиваюсь к двери дома, — Здесь только один артефакт, заберём, и дело с концом.
— Почему-то мне кажется, что так просто не будет, — говорит один из авроров, и в этот раз я с ним согласен.
***
Три часа нам понадобилось, чтоб зайти в комнату с артефактом. Вместе со мной, над тем, чтоб снять все охранные и запирающие заклятия, работали трое магов: Поттер, мисс Эва и совсем маленький мальчик аврор Аксель. Я абсолютно выбился из сил, нет уже ни капли желания здесь оставаться, но и бросить всё на полпути, я не могу. Авроры от нечего делать собрались рядом с нами и разговаривают, я ловлю каждое слово, никакая информация не может быть лишней. Перед последним заклинанием сокрытия я говорю, что мне нужен перерыв, в отличии от всех остальных, я ни разу не выходил из дома, после того, как мы вошли. Я отхожу подальше в лес и сажусь, прижимаясь к стволу дерева. Уверен, при желании меня легко найти, потому что серебристая форма ярко блещет на солнце. Голова прикасается к шершавому стволу, и я закрываю глаза на несколько мгновений.
— Почему с тобой никогда не бывает легко, Малфой? — знакомый голос очень близко, и от неожиданности я дергаюсь.
Открываю глаза и вижу Поттера, стоящего рядом, привалившись к стволу соседнего дерева.
— Потому что в отделе тайн всегда все сложно, — говорю я и с трудом встаю. Я чувствую, что он тоже устал, но мне не хочется обращать внимание ещё и на него, сейчас я слишком устал для этого.
— Нам надо поговорить, — говорит он и шагает ко мне.
— Не сейчас, — холодно отрезаю я и отшатываюсь от него. Он странно смотрит на меня, и я ощущаю вспышку боли где-то в районе солнечного сплетения. Мне становится жутко стыдно за свое поведение, но при этом я раздражен тем, что Поттер постоянно влезает в мою жизнь своими невероятно красивыми руками. Я чувствую его взгляд, но продолжаю решительно идти вперёд. Сегодняшний день просто создан для того, чтоб закончиться плохо.
***
Когда комната очищена от заклятий, я отгоняю всех за дверь и закрываю все пространство прозрачным куполом. Дверь остаётся открытой, и я вижу заинтересованные лица авроров.
— Почему купол прозрачный? — спрашивает кто-то, я оборачиваюсь и смотрю на задавшего вопрос.
— Чтобы если я умру, вы не лезли сюда забирать тело, — усмехаюсь я, некоторые авроры вздрагивают, а я ухмыляюсь. Сам не знаю, шутка это или правда. Но такой протокол операции. Я достаю из кармана кителя фиал с кровью и капаю её на пол, она сразу же шипит и испаряется, я лью на руки и растираю между ладонями. Небольшая чаша стоит посредине комнаты, на небольшом столике, я вытаскиваю коробку и ставлю ее на пол, надеясь, что все пройдет без происшествий. Опускаясь на колени перед столом я вспоминаю текст заклятия, беззвучно шевеля губами. Если тот волшебник не солгал, то все пройдет легко. Иначе, даже подумать страшно.
Пару глубоких вдохов и выдохов. Помимо своего волнения, на задворках сознания маячит паника Поттера, он в ужасе, и мне еле хватает сил, чтоб не поддаться этому. Поднимая фиал с кровью над чашей, я аккуратно капаю в нее каплю и чаша моментально начинает сверкать, как-будто новый галлеон.
Из грязного окна льется свет яркого, полуденного солнца, выхватывая из темноты миллиарды пылинок, но я смотрю только на чашу. Она резко начинает наполняться кровью, видимо, эта капля стала множиться, она перетекает через края чаши и стекает на пол. Я не шевелюсь, что бы ни случилось, нельзя паниковать, и я начинаю опять читать заклинание. Медленно, слагая слова как-будто в напев, я закрываю глаза, слова льются из меня, и я чувствую, что ноги уже практически не холодит кровавый поток. Мои распростертые над чашей руки трясутся от напряжения, и с каждым словом говорить становится сложнее, во рту пересохло, а в комнате невыносимо воняет кровью. Запах проникает везде, а на языке появляется металлический привкус.
