— Я хочу те кольца, которые ты мне показывал, — произносит он, оторвавшись от моих губ, — Шипастые.

Я хитро ухмыляюсь, а он невинно хлопает глазами.

— Всё, что скажешь, Гарри, всё, что пожелаешь, — выдыхаю я и обнимаю его, утыкаясь носом в макушку, — всё, что скажешь.

***

Несколько лет спустя.

— Шевелись, Поттер, — кричу я, усиливая голос заклинанием, — Иначе мы опоздаем на встречу к министру магии.

Откуда-то сверху слышен топот ног и бормотание:

— Конечно, ведь к ЭТОМУ министру мы не можем опоздать.

Я стараюсь закатить глаза не очень сильно в ответ на его колкость.

— Имей уважение, он не просто министр, — огрызаюсь я и, уже не дожидаясь его, иду к камину в холле.

Поттер нагоняет меня уже у камина и разворачивает к себе одним уверенным движением. Аврорский китель сидит на нем безупречно, плотно облегая великолепное тело.

Он по-хозяйски притягивает меня к себе и целует, не смотря на мои возмущенные попытки вырваться.

— Плебей, — шепчу я и разглаживаю смятую рубашку. Мой черный костюм идеален, длинные волосы связаны кожаным шнурком. Заправив выбившуюся прядь за ухо, я улыбаюсь, вопреки своему желанию.

— Хватит этих игр, Гарри.

— Какие тут игры, — оскорбляется он и чмокает в щеку, щетина жёстко царапает нежную кожу, оставляя на ней красноватый след, — Не смей убирать это магией, — скалится он, и, фыркнув, я бросаю в камин горсть пороха.

Я выхожу из камина в кабинете нового министра магии. Тут немного безлико, но комфортно, чувствуется дороговизна и исключительное качество всего того, чем наполнена комната, начиная от перьев, заканчивая ковром у камина. Очищая костюм заклинанием, я отступаю в сторону под пристальным взглядом министра. Всполох, рев камина, и за мной появляется Поттер, уверенно шагая на ковер и засыпая его пеплом.

Недовольно цокнув языком, я убираю все непотребство и закатываю глаза.

— Господин министр… — произносит Поттер, протягивая руку мужчине.

— Мистер Поттер, — отзывается он, делая несколько шагов навстречу.

— Мистер Фовель, — говорю я и ухмыляюсь.

Новый министр магии склоняет голову и холодно улыбается мне. Он осматривает нас цепким, сосредоточенным взглядом, уделяя внимание моей щеке, но быстро убирая взгляд.

— Глава Отдела тайн не любит формальностей, — поддразнивает меня мужчина и, пожав руку, занимает свое место за столом, — Как поживает мой крестник? — интересуется он, вперив внимательный взгляд в Поттера.

— Все хорошо, спасибо, — отвечает главный аврор, немного смутившись. Я подхожу ближе и кладу руку ему на плечо, желая успокоить и придать уверенности.

Сколько лет прошло, а Поттер до сих пор теряется в разговоре с бывшим главой Отдела тайн. Даже после того, как Лукас Фовель стал крёстным отцом нашего первого совместного ребенка — Джеймса. Через несколько лет у нас появилась двойня — Альбус и Скорпиус. И с тех пор наша жизнь уже никогда больше не могла стать прежней. Мы пережили, кажется, уже всё, что возможно. И нынешняя семейная идиллия — то, что мы заслужили. Но, всё-равно, до сих пор, перед встречей с бывшим главой Отдела тайн, Поттер старается максимально пометить меня — заняться максимально долгим и изнурительным сексом, оставляя множество отметин, до боли натягивая волосы и целуя губы так грубо и долго, что я теряюсь в ощущениях и желании остаться в кровати с ним навсегда.

И сейчас он тянется ко мне, неосознанно желая моей поддержки, потому что я не боюсь министра, зная, какой он на самом деле, а он до сих пор опасается закрытого и холодного Фовеля. Я сжимаю его плечо и шагаю к столу.

— С Джеймсом все хорошо, спасибо, — холодно говорю я, — Вы зайдёте к нам в гости на выходных, господин министр?

— Обязательно, — кивает Фовель и открывает папку, документы из которой мы хотели обсудить.

До сих пор Поттер не зовёт его по имени, даже в неформальной обстановке. До сих пор Поттер не знает о той единственной связи, что была у нас. И никогда не узнает, просто потому что так будет легче жить нам обоим. А искренность — переоцененное явление. А правда — никому не нужна.

Мы занимаем свои обычные места и начинаем совещание.