— Почему? — интересуется Поттер, напряжённым голосом.

— Потому что один из братьев женился и не хотел, чтоб второй вторгался в его личную жизнь. Хорошо, что они их сняли.

— Почему? — как попугай повторяет Поттер, и я морщусь.

— Потому что, иначе он был знал, что брат мертв, вместе со своей женой ирландкой.

Все открывают рот и потихоньку складывают паззл каждый у себя голове.

— Так что, Лип главарь?

Я качаю головой и смотрю на Поттера, удивляясь, как медленно шевелятся мысли в его мозгу.

— Нет, Лип третий брат. Их старший брат был главным, — я вздыхаю и провожу прохладными пальцами по лицу, — Нам надо забрать то, что в доме.

— Ты уверен, что сможешь продолжать? — голос Поттера звучал так близко и как обеспокоенно, что сердце у меня пропустило удар.

— Да, просто надо побыстрее закончить, — отмахиваюсь я и хмурюсь, мне не нравится его показная забота и сочувствие. Только не сейчас, когда мне нужно максимально сосредоточиться на работе и на том, как пройдет допрос.

И я опять взмахиваю палочкой, чтоб успокоить боль в ноге. Уверен, что Поттер ощущает, как боль становится невыносимой, но он крепко держит меня, и я могу держать ногу на весу.

— Проверьте территорию, — бросает Поттер через плечо своему отряду и авроры разбредаются, а он ведёт меня к камню, трансфигурировав его в скамейку, помогает сесть и смотрит на ногу.

— Я могу помочь, — говорит он, опуская глаза, его смущение выдает не только браслет, но и заливший щеки румянец, — Я чувствую, как тебе больно.

Я закрываю глаза и делаю глубокие вдохи.

— Давай, Поттер, только не ампутируй мне ногу, — говорю я. Он встаёт на колени и дотрагивается палочкой до бедра, внимательно и долго всматривается во всполохи заклятия, а потом резко взмахивает палочкой. Кость с хрустом встаёт на место, перекошенная мышца перестает выпирать из-под форменных штанов, кровь, взявшаяся непонятно откуда, заливает штанину, и Поттер взмахивает ещё раз, кровь перестает течь, штанина больше не мокнет.

— Только, все-равно покажись колдомедикам в Мунго, — говорит он.

— У нас свои колдомедики, — отвечаю я и устраиваюсь, опираясь спиной к стволу дерева. В голове немного шумит, и я осматриваю местность вокруг. На себе я ощущаю его цепкий взгляд, мне хочется ему что-то сказать, хочется, чтоб он опять сел со мной рядом, и это невероятно раздражает.

— Как твой браслет? — спрашивает он, присаживаясь поближе ко мне и дотрагиваясь до голой кожи на запястье.

— Хорошо, — говорю я и без церемоний задираю ему рукав, бледная, спокойная кожа под браслетом радует меня больше, чем весь этот день.

Авроры перекрикиваются короткими фразами вдалеке, и я вижу небольшую неровность в отделении от дома.

— Смотри, там, — и я показываю пальцем, — Это что, подвал?

Поттер щурится, всматриваясь в то место, куда я показал.

— Я проверю, — говорю я, вставая и направляясь туда, пока он продолжает сидеть и всматриваться в указанное место. Но через пару секунд, он уже шагает со мной нога в ногу, и кажется, что с каждым шагом во мне отдается его пульс.

Дойдя до заинтересовавшего меня участка, я взмахиваю палочкой, ткань скрывающего заклинания немного рябит, и я стараюсь успокоиться и очистить мысли настолько, чтобы приступить к работе. Дверь в подвал открывается, после непродолжительной работы, но пот катится градом, я устал так сильно, что кажется, больше ничего делать невозможно.

Конца темной и узкой лестницы не видно, она затоплена почти полностью, какой-то странной, молочно белой жижей. Первые четыре ступеньки сухие и видимо не были никогда под водой. Заклинание, пущенное мной в темноту оседает на воде и стенах, в попытке обнаружить вредоносную магию.

Поттер стоит немного позади меня, напряжённо всматриваясь в темное нутро подвала.

— Надо спуститься туда, — говорит он, но я качаю головой и смотрю то, как новое заклинание несётся вперёд и распространяет яркое и мощное свечение.

— Там артефакт, — произношу я, и мой голос раскатывается по подвалу, — Теперь точно нужно спуститься.

Поттер опасливо косится на воду и пытается протиснуться в узкое пространство между мной и стеной.

— Куда собрался, Потти, — шиплю я.

— Проверить, что там в воде, — спокойно пожимает плечами аврор, и я кажется вижу свой мозг, закатив глаза.

— И что ты сделаешь? Руку засунешь? — холодно спрашиваю я, — Как только обнаружен артефакт, ты сразу же отстраняешься от задания, и всё делает отдел тайн. Как тебя вообще взяли на работу?

Поттер начинает пыхтеть — признак того, что он злится. Но мне и так понятно, что в нем борется злость и обеспокоенность, потому что во мне кипит такой же коктейль из чувств.

— Ты же не пойдешь туда один? — за спиной Поттера возникают авроры и переводят взгляд с него на меня, но вместо ответа я толкаю его в грудь, он отступает на пару шагов назад, а я отгораживаю пространство, ниже первой ступеньки, куполом.

— Конечно пойду, — спокойно говорю я и накладываю на себя заклинание, для того чтобы форма не намокла, — Это вообще-то моя работа, Поттер.

— Откуда ты знаешь, что в глубине нет ничего опасного? — спрашивает главный аврор, внимательно всматриваясь в пространство, позади меня.

— Я и не знаю, — ухмыляюсь я, напряжённо раздумывая о более точной проверке того, что находится в воде.

— Почему нельзя использовать магию? — спрашивает какой-то аврор за спиной Поттера.

— Потому что иногда, если используешь магию, может быть только хуже, — кажется, Поттер что-то вспоминает, потому что я ощущаю, как он обрывает поток невеселых мыслей.

— Порой ты кажешься умнее, чем обычно, — говорю я и, не обнаружив признаков темной магии, ныряю.

Сердце сразу же заходится, вода мутная, ничего не видно, я выныриваю и быстро плыву вперёд. До странности теплая субстанция раздражающе гладит голую кожу шеи. Я практически достигаю лестницы, вверху которой сияет огонь моего заклинания.

— Малфой, — слышу я громкий голос Поттера и оборачиваюсь, из воды, будто щупальца исполинского спрута, поднимаются гигантские водяные хлысты.

И что-то мне подсказывает, что это явно не к добру. Я перехожу на кроль, стараясь как можно быстрее покрыть оставшееся расстояние, каждое движение даётся с большим трудом, молочная белизна вокруг меня будто густеет, и я уже чувствую ногами дно, когда меня что-то хватает за ногу и тянет под воду. Секунда, рука ещё пытается схватиться за что-то в воздухе и всё, меня поглощает эта странная муть.

***

Первое, что хочется сделать, когда тонешь — вдохнуть. Но, слава Мерлину и Лукасу Фовелю, за тренировки невыразимцев. Поэтому, я вначале колдую пузырь для дыхания. Сердце бухает в груди, неимоверно сильно хочется биться, кричать и попытаться выбраться, но я расслабляюсь и подчиняюсь силе, которая тянет меня за собой. Бороться нет причин, это только подхлестнет панику и увеличить потребление кислорода. Не проходит и минуты, как меня выбрасывает на сухую землю.

Осматриваясь, я отмечаю, что подвал оказался не таким, каким казался на первый взгляд. Возможно, моя магия ошиблась и артефакта там не было, просто более древнее и хитрое искусство обмануло меня.

Земля хрустит под ногами, пока я переминаясь кручу головой, и наколдованные мной ведьмины огоньки разлетаются.

Слабое голубое свечение маячит впереди, и я стараюсь не идти слишком быстро к нему, опасаясь ещё какой-нибудь ловушки. Подзывая к себе светящиеся шарики, я ещё не знаю, что увижу впереди, но вздрагиваю, когда ровный, холодный свет вырывает из тьмы источник всей этой магии.

Большая каменная чаша стоит на постаменте, над небольшим, светящимся ровным светом, шаром, кажется, что этот шар подвешен в воздухе между ножек опоры. Каменные лица вделаны по кругу, но мне видны только две из них. Оба лица без глаз и полностью покрыты рунами и кельтскими узорами, рты их застыли в немом крике, но сверху, будто зашиты. Свет от шара немного подсвечивает их, и становится не по себе, когда не отрываешь взгляда слишком долго. Я склоняю голову вбок, стараясь разглядеть руны, но с такого расстояния ничего не понять.