Впервые за долгое время кошмары, посылаемые прежде Оком, обошли Эринара стороной. Но вместо них он видел другие, куда более яркие сны, возвращавшие его к далеким событиям прошлого. Вот он вновь вернулся в свое мрачное детство в Вестгейте и вновь сжимал в руках большой кухонный нож в отчаянной попытке дать отпор громилам, заявившимся в пекарню его приемного отца. Тогда ему не было еще и десяти лет, он был слаб и не мог ничего поделать, когда тяжелый сапог негодяя заставил хвостатого юнца выронить оружие из рук и кубарем покатиться под стол. Но уже тогда его дух был куда сильнее, чем у жалкого пекаря, который лишь одарил своего беспомощно распластавшегося на полу приемного сына печальным взглядом и, не сказав грабителям ни слова, добровольно отдал им то, за чем они пришли. Гнев и разочарование окутали сознание молодого тифлинга густыми тяжелыми тучами, в которых он теперь видел себя, впервые взявшего в руки настоящее оружие. С клинком в руке он был готов бросить вызов всем тем, кто долгие годы отравлял его жизнь, вынуждая жить в нищете и смиренно потакать воле тех, кто в этом порочном городе считался сильным. И теперь, когда он сам вступил в ряды одной из банд, у него была такая возможность. Со временем его взгляды и цели менялись, но одна вещь оставалась неизменной всегда - ощущение рукоятей клинков в его ладонях. Одна за другой перед его глазами проносились сцены многочисленных сражений, в которых ему довелось принять участие. Бои с громилами из конкурирующих банд в темных переулках Вестгейта, сражения с охраной домов богатых горожан, а порой и стычки со стражей и телохранителями важных персон. После - многочисленные схватки уже на Берегу Мечей - в Лускане, Невервинтере, в окрестностях Уотердипа. Он отчетливо ощущал оружие в своих руках и во всех красках вновь переживал каждое сражение, каждый нанесенный им удар. Видел, как его клинки вгрызаются в тела врагов, лишая их жизни или заставляя уползать прочь с многочисленными кровоточащими ранами. И все это время он ощущал присутствие кого-то, кого прежде в его воспоминаниях никогда не было. Нечеткий, едва заметный силуэт где-то на самой границе его зрения, что внимательно наблюдал за Эринаром, улавливая каждое его движение. Видения последних событий были настолько яркими, словно происходили наяву. Сражение с громадным оборотнем в сумеречном лесу, всепоглощающий ужас и противостоящее ему желание во что бы то ни стало остаться в живых, горячая кровь умирающего зверя, хлынувшая тифлингу в лицо. Битва с предателем Хенриком в руинах крепости на болоте, недоумение и стремительно приходящий ему на смену гнев. Схватка с головорезами Крейга Рваного Паруса и темными эльфами в Лускане и… гибель Эварнель. Подобная огненному урагану ярость, словно готовая испепелить тифлинга изнутри, ненависть, отчаяние, боль… нестерпимая душевная боль, едва ли не ощущаемая физически. Становясь все отчетливее и нарастая с каждым мгновением, эта боль грубо вырвала тифлинга из плена сновидений.

Резко дернувшись, Эринар широко распахнул глаза и принялся водить из стороны в сторону невидящим взглядом. С трудом приходя в себя ото сна, он долго не мог понять, что с ним случилось. Быстро приняв сидячее положение и судорожно задергав ногами по холодному гладкому полу, тифлинг прижался спиной к не менее холодной и гладкой стене. В голове стоял непонятный шум, отдававшийся острой болью в затылке. Коснувшись своих растрепанных волос, Эринар нащупал среди них пятно запекшейся крови и тут же вспомнил свою неудачную попытку побега из пещеры светящихся кристаллов, пресеченную громадным пещерным троллем. Что же случилось после? И где он сейчас? Кое-как проморгавшись, тифлинг обвел взглядом крохотное окутанное мраком помещение, освещенное лишь слабым фиолетовым светом нескольких встроенных в гладкие черные стены кристаллов. Пол, потолок и две стены помещения были словно высечены из единого куска камня, и были настолько ровными, что вряд ли тут обошлось без помощи магии. Другие две стены представляли собой сложное переплетение острых металлических элементов, образовывавших решетку. Сомнений не оставалось - это была тюремная камера. А за ее пределами, по другую сторону стены клинков, виднелся скрытый тьмой силуэт, показавшийся Эринару подозрительно знакомым. Высокий и неестественно худой, облаченный в облегающую мантию с расширяющимся к полу подолом. Лицо его было скрыто мраком, но Эринар был уверен, что незнакомец пристально смотрит на него. Он чувствовал на себе его взгляд. Опираясь на стену, тифлинг поднялся с пола и неуверенно приблизился к решетке. Когда же незнакомец сделал шаг к нему навстречу, Эринар в ужасе отпрянул назад, едва не потеряв равновесие и не рухнув обратно на пол. Фиолетовое сияние кристаллов озарило голову таинственного наблюдателя, и взору тифлинга явилась пара жутких лишенных зрачков белых глаз и четыре толстых покрытых поблескивающей зеленоватой кожей щупальца, занимавших остальную часть его лица.

- О, не бойся, друг мой. Я не причиню тебе вреда. - раздался вдруг странный неестественный голос прямо в сознании тифлинга.

Не смотря на слова этого существа, чувство того, как оно вторгается в его сознание, лишь напугало Эринара еще сильнее. Подняв руки, он попытался зажать уши ладонями, но после быстро смекнул, что от ментального воздействия такой трюк вряд ли поможет. Еще в Вестгейте ему приходилось слышать страшные сказки о подобных существах. Иллитиды, пожиратели разума. Кошмарные твари из глубин подземного мира, чья воля способна порабощать чужие сознания и чей голод утоляется пожиранием чужих мозгов. Тогда он не верил в эти страшилки, как и во многое другое, что не видел собственными глазами. Но теперь… теперь он просто стоял посреди тюремной камеры, скованный ужасом.

- Я понимаю твое… недоумение. - вновь зазвучал голос в его голове, в то время как жуткие глаза иллитида продолжали смотреть на тифлинга, не моргая, - Но поверь, Эринар, если бы мне хотелось сожрать твой мозг или подчинить себе твой разум, мы бы сейчас с тобой не говорили.

- Что… тебе от меня нужно. - смог наконец вымолвить тифлинг, вырвавшись из оков оцепенения, - И откуда тебе известно мое имя?

Едва сказав это, Эринар осознал, что последний вопрос был явно лишним. Потому иллитид, заметив это, оставил его без ответа.

- Ты превосходный воин с исключительным стремлением выжить любой ценой, во что бы то ни стало. - заговорил пожиратель разума в своей прежней манере, - В своей жизни ты перенес немало трудностей и несчетное число сражений. Они закалили тебя, сделав тем, кто ты есть сейчас - бойцом, каких мало, хоть ты себя таковым и не считаешь. Такие, как ты, мне нужны.

- С чего ты взял, что я стану за тебя сражаться? - немного осмелев, прошипел тифлинг сквозь зубы.

- О, ты будешь сражаться не за меня. Ты будешь биться по той же причине, по какой делал это всегда - ради собственного выживания. - ответил ему иллитид, - И если в этих боях ты покажешь себя так же хорошо, как и в прежних, очень скоро тебя ждет слава, какой были удостоены немногие из моих бойцов.

Слушая этот голос в своей голове, звучавший сейчас с явным воодушевлением, Эринар недоумевал, о чем это чудовище вообще ведет речь. Что его ждет? С кем ему предстоит сражаться?

- Но не будем торопить события. - вновь зазвучал голос иллитида в ответ на оставшиеся не озвученными мысли тифлинга, - Сейчас тебе надо как следует отдохнуть, чтобы быть готовым, когда придет время. Спи…

О сне Эринару сейчас хотелось думать в последнюю очередь. Но когда худощавый укутанный в мантию силуэт повернулся к нему спиной и принялся удаляться прочь от решетки камеры, он почувствовал, как его глаза сами собой начинают закрываться. Несколько секунд он старался бороться с этим колдовским дурманом, но в конце концов его тело медленно сползло на пол по гладкой каменной стене, а сознание сдалось в объятия очередного долгого сна, на этот раз напрочь лишенного сновидений.